AirsoftOrel.ru

Глава 28

Яркий иризовый луч пробился сквозь трещину в скале и, пронзив полумрак пещеры, осветил лицо Герона, лежавшего неподвижно на каменном полу. Он лежал, опрокинувшись на спину и раскинув в стороны руки, не подавая никаких признаков жизни. Но вскоре веки его дрогнули, а по телу прошла мелкая дрожь. Журналист начал медленно приходить в себя.

Когда пятно света сползло с его лица, Герон открыл глаза. Он совсем не чувствовал своего тела. Ему казалось, что в нём жили только глаза. Странное ощущение невесомости стало постепенно уходить, уступив силе притяжения, которая возрастала с каждой секундой, прижимая его к земле. Она принесла с собой боль и усталость. Все мышцы гудели и ныли, говоря о том, какое сильное напряжение им пришлось пережить. Герон попытался приподняться на локтях, но от острой боли снова откинулся навзничь и несколько минут лежал неподвижно, мысленно успокаивая своё тело.

После того, как боль утихла, журналист начал осторожно шевелить пальцами рук и ног, постепенно переходя к другим частям тела. После этого ему удалось перевернуться на левый бок, а затем и сесть, покачиваясь и дрожа от усталости и боли.
Фигурка Нарфея стояла прямо перед ним, освещая окружавшее её пространство мерцающим светом. Герон протянул к ней руки и обхватил ладонями основание статуэтки. Рубиновый шарик в руках бога ярко вспыхнул, и журналист почувствовал, как к нему снова возвращается ощущение лёгкости и невесомости. Вихрь радужных кругов и колец подхватил сознание Герона и, закружив его, унёс в бесконечное пространство.

Когда он вновь открыл глаза, то ему показалось, что прошла целая вечность. Но память журналиста не хранила в себе каких-либо образов и воспоминаний. Она была совершенно чиста. И от этого появилось противоречивое ощущение, что вся эта вечность уместилась всего в нескольких секундах.
От боли и усталости не осталось и следа. Герон чувствовал себя так же хорошо, как и в тот момент, когда вошёл в пещеру. Но что-то в нём всё-таки изменилось. Он никак не мог понять и уловить в себе эту перемену, хотя был твёрдо уверен в том, что он уже не совсем тот Герон, который сегодня утром приплыл на этот остров. Журналист отнял свои руки от основания статуэтки, и красный шарик коротко мигнул в ответ, словно прощаясь с ним до новой встречи. Герон посмотрел на свою грудь. Изображение Яфру исчезло, а кожа на этом месте покраснела и опухла.
"Всё кончено,- с сожалением и грустью подумал Герон.- И я больше никогда не увижу и не услышу Яфру".
Он вдруг понял, как сильно привязался к этому озорному и лукавому богу. Такого друга, как Яфру, у него никогда не было, ведь тот делил с ним все свои чувства и мысли. Тяжело вздохнув и поднявшись на ноги, Герон ещё раз взглянул на Нарфея, повернулся и зашагал к выходу.

Остановившись у камня, Герон вдруг услышал чей-то приглушённый шёпот и шуршание травы под торопливыми шагами. Он прильнул к щели между камнем и скалой, жадно принюхиваясь к запахам. И сразу опознал обоих агентов. Один из них вчера лежал за кустами, а другой сопровождал Герона в Гутарлау.
"А тот сыщик, который вчера стоял за деревом, наверное, остался следить за отцом".

Запахи и звуки, исходившие от этих людей, становились всё слабее и, наконец, исчезли совсем. Герон осторожно отодвинул камень ровно настолько, чтобы можно было протиснуться в образовавшуюся брешь. Выбравшись наружу, журналист внимательно огляделся и прислушался. Вход в пещеру был обращён к центру острова, поэтому со стороны озера его видеть не могли. Герон тихо и медленно поставил камень на место.
"Сколько же времени я отсутствовал?"- подумал он.
У него не было с собою часов, но, судя по расположению Иризо, прошло не больше часа.
"Отец",- мысленно прокричал Герон.
Но ответа не последовало.
"Слишком далеко,- вздохнул журналист.- А вот для Занбара такое расстояние, наверное, сущий пустяк. Занбар, ты меня слышишь?"
Но и на этот раз ему никто не ответил.
"Ах, да,- вспомнил он,- со мною же нет Яфру. Занбар больше не будет отвечать на мои вопросы".
Герон понимал, что надо как-то объяснить сыщикам своё отсутствие и обязательно отвлечь их внимание от пещеры.
"Приведу я их, пожалуй, на вышку,- подумал он.- Они как раз двигаются в том направлении".

"Вышкой" местные жители называли скалу с ровной площадкой на самой верхней её точке. Скала нависла трамплином над водой и с её площадки любили прыгать все мальчишки Гутарлау.
Герон спустился к воде, спрятал верхнюю одежду между камнями и нырнул в озеро. Подарок Яфру сейчас очень пригодился ему и он вынырнул только тогда, когда доплыл до нужного места. Его преследователи должны были быть где-то совсем недалеко. Герон быстро вскарабкался на скалу и остановился на площадке, ожидая, когда его заметят сыщики.
Журналист стоял спиной к острову, и поэтому он закрыл глаза и стал осматриваться внутренним зрением, не поворачивая головы.

Вскоре показался первый агент. Он вышел из-за большого камня, но, увидев Герона, сразу отпрянул назад, махнув рукой своему напарнику. Герон подождал ещё минуту, для того, чтобы сыщики хорошо его разглядели, затем разбежался и прыгнул в воду.
Эта пятнадцатиметровая скала была своеобразным экзаменом на зрелость среди мальчишек Гутарлау. Однажды прыгнувший с неё, уже считался взрослым парнем, и такой прыжок был делом чести каждого мальчишки из посёлка.
Тело Герона идеально вошло в воду, оставляя за собой бурлящие пузыри.
Сыщики, увидев прыжок журналиста, бросились к скале. Но к тому времени, когда они поднялись на площадку, тот был уже далеко.

"Пока они будут там меня искать,- думал Герон, надевая брюки,- я успею, и костёр разжечь и рыбу половить".
Он собрал по дороге к лагерю немного сухого хвороста и, придя на место, сразу разжёг костёр. Поглядывая в сторону озера, он заметил, как на спасательном катере, дрейфовавшем неподалёку, блеснули окуляры бинокля.
"И оттуда наблюдают,- усмехнулся журналист.- Настоящая "шпионская возня", как сказал бы сейчас Симон".
Насадив наживку на крючки, Герон стал рыбачить, оставляя себе только крупную рыбу.
"Борк будет следить за мной, пока не оставит надежду найти рубин,- думал он, наблюдая за движением поплавков.- Но кроме рубина теперь есть ещё и видеозапись. А что если подбросить полиции ещё одну копию, выдав её за оригинал? Может быть, тогда они хотя бы отца оставит в покое? Надо сегодня с ним посоветоваться. Кстати, Нарфея тоже нужно перепрятать в другое место. Если детектив возьмёт собаку-ищейку, то она обязательно приведёт его к пещере".

Прошло два часа, и Герон почувствовал, что он проголодался, да и рыбы к этому времени набрался почти полный садок. Он собрал удочки, отнёс их вместе с рыбой в лодку, выпил кружку горячего чая с шоколадом и отправился домой.

Журналист сидел в лодке лицом к острову и совсем не напрягаясь, работал вёслами, подавляя в себе желание, налечь на них в полную силу. Он увидел, как от острова отошла надувная лодка, направляясь к катеру спасателей.

"Двое в лодке,- отметил Герон,- и один на катере. Но дом они тоже не могли оставить без присмотра. Значит, их уже, как минимум, четверо".
"За тобой скоро вся полиция будет гоняться",- услышал он вдруг ворчливый голос.
"Яфру!",- Герон от неожиданности даже бросил весла.
Он распахнул на груди рубашку и увидел ярко-зелёный контур Яфру.
"А я уже решил, что никогда тебя больше не увижу",- воскликнул Герон.
"Не надо делать скоропалительных выводов. От меня не так-то просто избавиться",- улыбнулся Яфру.
"Значит, Нарфей всё же разрешил тебе остаться на Дагоне?"
"При условии, что я буду вести себя корректно по отношению к тем процессам, которые на ней происходят. И ещё много всяких других условий".
"Каких условий?"- поинтересовался журналист.
"Одно из них заключается в том,- Яфру выдержал многозначительную паузу,- что я не должен посвящать тебя в детали нашей с ним беседы".
"После вашей "беседы" я чуть было не сдох",- подумал Герон, снова взяв в руки вёсла.
Яфру захохотал.
"Согласен, досталось тебе крепко, - закончив смеяться, сказал он.- Если бы не выносливость яфридов, то ты мог бы и не выдержать такую нагрузку".
"Вы, значит, там разбирались между собой, а крайним оказался я",- ехидно заметил Герон.
"Дело в том, что Нарфей сначала даже и не заметил твоего присутствия. Ты был полностью закрыт моим биополем. Я защищал тебя, насколько хватало моих сил. Он сбавил свой напор лишь тогда, когда понял, что я не один".
"Ох, и хитёр же ты, Яфру,- прищурился Герон.- Вначале вашей встречи ты защищал меня, а затем Нарфей сдерживал себя лишь потому, что заметил моё присутствие. Получается, что во второй части этой, как ты выразился "беседы", уже я защищал тебя от Нарфея".
"Браво!- захлопал в ладоши Яфру.- Ты почти полностью вскрыл подоплёку этой интриги".
"Сомневаюсь,- покачал головой Герон.- Я вижу, что ты большой мастер в этом деле. Ну, а если бы Нарфей не стал принимать во внимание факт моего присутствия? И что тогда? Мне бы пришёл конец?"
"Гера, я никогда бы не решился пойти к Нарфею вместе с тобой, если бы не знал кто он такой. Это раз. И даже если бы он не перестал бушевать, то у меня хватило бы сил защитить твоё тело, пусть даже ценою собственного существования. Это два. А твоё сознание в любом случае принадлежит Нарфею и он вправе распоряжаться им, как ему только захочется".
"Ты сказал "ценою собственного существования",- помолчав, подумал Герон.- Нарфей мог тебя убить?"
"Богов не убивают. Сделать это физически — невозможно. Богов изгоняют, лишив тем самым смысла их существование. Такое состояние и называется смертью для бога".
"Ты мне напоминаешь шахматиста, который рассчитывает свои действия на сто ходов вперёд".
"Так оно и есть,- подтвердил Яфру.- Вся жизнь состоит из бесчисленного множества комбинаций. Складывая нужные из них и учитывая все остальные, ты и делаешь правильный ход в своей жизни. И чтобы не делать этот ход вслепую, нужно обладать наибольшим количеством информации. Знание, Гера, — самая великая сила во Вселенной".
"Занбар сказал, что знает об этом мире всё,- подумал Герон.- Значит, он самый могущественный?"
"Занбар — хранитель информации. Он не может использовать её в каких-то своих целях. К тому же цель у него только одна — собирать и хранить полученные знания".
"А кто-нибудь другой может воспользоваться этими знаниями с помощью форгота"
"Исключено. Даже богам не под силу получить закрытую информацию от форгота. Эти существа не подчиняются никому, кроме Высшего Разума".
"Высший Разум? Что это такое?"- удивлённо спросил Герон.
"Этого не знаю даже я,- усмехнулся бог яфридов.- Спроси, если хочешь, у Занбара. Но могу сказать тебе сразу, что он не будет отвечать на этот вопрос. Осторожнее, камни уже близко!"

Герон оглянулся. За разговором он и не заметил, как быстро подошёл к берегу. Журналист провёл лодку меж валунов, направляя её к каменному пальцу на берегу.
"Отец, я вернулся",- громко подумал Герон.
"Я тебя вижу",- услышал он в ответ голос Илмара.
Герон закрыл глаза и, всё ещё продолжая потихоньку грести вёслами, не поворачивая головы, посмотрел в сторону дома.
Илмар стоял на крыльце. Его тело окружало светло-голубое свечение, переходящее над головой в кольцо нимба.
"Что это с ним случилось?"- подумал Герон.
"Это не с ним, а с тобой что-то случилось",- ответил Яфру на этот вопрос.
"А почему ты так громко думаешь? Ты не боишься, что мой отец тебя услышит?"- спросил его Герон.
"Теперь нас с тобой уже никто не услышит, кроме Нарфея",- объяснил ему Яфру.
"После того, как я пришёл в себя в пещёре Нарфея, то я почувствовал, что во мне что-то изменилось. Но я никак не могу понять, что же со мной произошло. Может, ты объяснишь мне это?"- с надеждой спросил его Герон.
"Я тебе уже говорил, что все люди из рода Нарфея обладают скрытым потенциалом. Монахи, жрецы и святые отцы способны безошибочно определить в толпе такого человека, именно благодаря этому голубому свечению. Чем выше твой внутренний потенциал, тем лучше ты видишь своего соплеменника, а яркость свечения подскажет тебе о его скрытой силе. Нимб над головой твоего отца говорит о том, что он овладел искусством управления сознанием. В тот момент, когда я защищал твоё биополе от разрушительной энергии Нарфея, мне пришлось очень плотно тебя обхватить. Но я не знал, что Нарфей силён до такой степени. Его энергия пронзила меня насквозь, пробив все защитные слои моего биополя. Когда она достигла и до тебя, то наши ауры частично соединились. Эта энергия спаяла нас и мы теперь похожи на сросшихся близнецов, только один из нас большой, а другой маленький".
"А почему же тогда ты не отвечал мне там, на острове?"- удивился Герон.
"Это — одно из условий Нарфея. Я не могу с тобой общаться в границах его биополя".
"Оно такое большое?"
"У этой фигурки очень маленькое поле. Каждая статуя Нарфея, которая держит в своих руках священный шар Иризо, имеет собственное биополе. Самое большое из них накрывает собою площадь, занимающую несколько миллионов квадратных километров".
"Красные Пески",- догадался Герон.
"Да, это и есть владения Нарфея",- подтвердил его догадку Яфру.
Герон уже подходил к крыльцу дома, держа в одной руке удилища, а в другой садок с рыбой.
— Вот и весь мой улов,- обратился он к отцу, показывая ему рыбу.
— Для рыболова-любителя совсем даже неплохо,- улыбнулся Илмар.- Поставь удочки в гараж, а я положу твой улов в холодильник.
Он взял у Герона садок с рыбой и развернулся, собираясь зайти в дом.
"Я был у Нарфея,- мысленно сообщил ему Герон.- И у меня всё хорошо".
"Я бы сказал, что даже очень хорошо",- ответил ему отец.
— Что будешь пить? Чай или кофе?- уже вслух спросил он Герона.
— Кофе,- ответил тот,- и покрепче.
"И рюмочку блекки",- подсказал Яфру.
— И рюмочку блекки,- повторил вслед за ним Герон.
— Она стоит на столе,- крикнул ему уже из дома Илмар.
"Он готовит её совсем как яфриды в старые и добрые времена",- восхищённо сказал Яфру.
"Откуда он мог узнать этот рецепт?"- подумал Герон.
"Я думаю, что это Занбар рассказал ему секрет приготовления настойки. На всей планете, кроме него, уже никто не знает, что такое блекка",- вздохнул Яфру.

В гараже Герон поставил на место удилища и, проходя мимо поленницы дров, внезапно уловил тонкий аромат разнотравья. Он остановился и принюхался более тщательно. Запах шёл снизу из-под поленницы и состоял из множества оттенков. Среди прочих, журналист уловил аромат чёрного орешника и плетистой вианы.
"Так вот где он хранит свои запасы,- догадался Герон.- Маленькая подпольная лаборатория по изготовлению блекки, а возможно, и не только её. Слишком уж там много разных запахов".
Он внимательно осмотрел всю поленницу, но так и не смог обнаружить вход в помещение.
"Не иначе, как Примус приложил к этому руку,- подумал Герон.- Кроме него никто бы не смог так искусно замаскировать вход".
Журналист вышел из гаража и остановился на дорожке, осматривая лес.
— Я на месте,- услышал он чей-то приглушённый голос со стороны дороги.
— Вижу тебя,- ответил ему тихий голос из глубины леса.
"А я вас обоих слышу",- усмехнулся Герон.

За истекшие сутки он уже довольно хорошо научился пользоваться своим слухом и обонянием. Из общего многообразия звуков и запахов Герон мог выделить любой из них, приглушая все остальные и, благодаря этому, установить точное направление и приблизительное расстояние до источника.
"Яфру, как же с такими способностями твой народ проиграл свою борьбу?"- недоумённо спросил Герон.
"Эти качества хороши в лесу и когда перед тобой не более десяти противников. А на открытой местности против лавины вооружённой и озверевшей толпы тебя может выручить только ещё большая сила или хитрость. Нас победили количеством и хитростью нового оружия. Но мой народ ещё долго после этого вёл партизанскую борьбу, наводя ужас на оккупантов. А я в это время сидел в своей тюрьме и ничем не мог повлиять на ход событий".
"Как это случилось?"
"Это длинная история,- вздохнул Яфру.- Как-нибудь на досуге я тебе её расскажу. А сейчас лучше пойдём и пропустим по рюмочке блекки".
Герон ещё раз вдохнул полной грудью запахи леса и направился в дом.

— Сегодня в твоей машине звонил телефон,- сказал Илмар, наливая в рюмку блекку.- Я не успел взять трубку.
— Это, наверное, наш редактор меня разыскивает,- сказал Герон.- А может быть и Эдди. А я до сих пор почти ничего не сфотографировал. Надо срочно заполнить этот пробел.
— А что ты должен был фотографировать?
— Всё, что покажется интересным. Перед самым отъездом мне предложили ещё одну работёнку. И теперь я должен исполнять обязанности внештатного фотографа нового журнала.
— Тогда тебе нужно прогуляться вечером по центральной площади и набережной нашего городка. Там сейчас можно увидеть много интересного,- подсказал ему Илмар.
— А что, мысль хорошая,- согласился с ним Герон.- Заодно и Феликса навещу.
— Кто такой Феликс?- спросил Илмар.
— Это тот пожарник, который стоял рядом со мной на пожаре в "Шарлее". Он недавно приехал в санаторий и поселился по соседству с Адамом.
"Отец,- Герон перешёл на мысленный разговор,- я думаю, что нам нужно отдать полиции видеозапись, или хотя бы сделать вид, что мы её отдали. Они не снимут с нашего дома осаду, пока эта кассета находится у нас".
"Кроме плёнки они ещё кое-что ищут",- напомнил ему Илмар.
"А Нарфея нужно перепрятать,- сказал Герон.- Сегодня сыщики топтались у самого входа в пещеру. Будь с ними поисковая собака, то она сразу бы подсказала им, где нужно искать".
"Да, это уже серьёзно,- согласился Илмар.- Сегодня вечером я этим и займусь. Ну, а как нам поступить с записью?"
"Сделай ещё одну копию, и мы выдадим её за оригинал,- предложил ему Герон.- Вечером я поеду в посёлок и отправлю плёнку бандеролью нашему редактору. Полиция конфискует эту кассету, как только я выйду из здания почты".
"Да, они не упустят такой счастливый случай,- усмехнулся Илмар.- Но не забудь вложить в бандероль сопроводительную записку для своего редактора. А в записке подчеркни, что это обычные грабители, которые, кстати говоря, ничего даже и не украли. А видеозапись можно будет опубликовать только после того, как эти взломщики будут пойманы полицией".

Они подняли свои рюмки и чокнулись, словно закрепляя этим звоном принятое решение.
"Ах, какую же я сделал ошибку,- с сожалением вздохнул Яфру,- когда не стал развивать у своего народа способность к телепатии. Какие грандиозные возможности я упустил!"
Герон в этот момент внимательно наблюдал за отцом, но не заметил никаких признаков того, что тот услышал громкую мысль Яфру.
"Похоже на то, что он действительно не слышит нас,- удивился журналист.- Но почему?"
"Потому, что моё защитное поле частично стало и твоим,- объяснил ему Яфру.- Если ещё вчера твой отец мог перехватить хотя бы эхо нашего разговора, то сегодня эти мысли уже не покидают пределов нашего общего с тобою сознания. Между нами установлена самая секретная связь во Вселенной. Это просто уникальный случай. Нарфей, сам не зная того, провёл сложнейшую хирургическую операцию. Его лазерный скальпель одним точным ударом разрушил преграду между нами и спаял воедино наши сознания, не изменив при этом индивидуальность каждого из нас. Мы с тобой достойны, попасть в музей удивительных созданий, но в качестве экспоната".
"Неужели такой музей существует?"- недоверчиво спросил его Герон.
"Во Вселенной есть одна планета, на которую отсылают все курьёзные и парадоксальные создания, появившиеся в ходе божественных экспериментов на других планетах. Там такой зоопарк живёт, который тебе и во сне не привидится".
— Мне кажется, что у тебя пропал аппетит,- сказал Илмар, взглянув на сына.- Ещё пару дней назад ты смог бы один съесть всё это,- и он указал на продукты, находившиеся на столе.
— Зато, в мой рацион вошли орехи и шоколад,- ответил Герон.
— Угу,- иронично кивнул головой Илмар.- Ты мне ещё скажи, что перешёл на такую диету для того, чтобы сохранить свою фигуру.
"Заметь,- подал свой голос Яфру,- твой отец не спрашивает о том, что же произошло у Нарфея. Хотя он прекрасно видит, как изменилось твоё биополе, и вырос твой внутренний потенциал. Тебе придется самому выпутываться из этой ситуации. Даже если ты расскажешь отцу обо мне, то я не смогу с ним общаться, поскольку дал слово Нарфею не входить в контакт ни с одним человеком из его рода, кроме тебя".
— Ты хочешь, чтобы я растолстел, как Роско,- засмеялся Герон, отвечая отцу.
— Тебе всё равно не догнать его,- Илмар безнадёжно махнул рукой.- Он у нас непревзойдённый рекордсмен по весу и объёму.
"Отец, я сильно изменился за сегодняшнее утро,- подумал Герон, глядя на Илмара.- И произошло это по воле Нарфея. Я пока не могу объяснить тебе причину этих изменений, потому что я и сам не во всём ещё разобрался".
Илмар понимающе кивнул головой в ответ и поднял над столом глиняную бутылку с блеккой.
— Ещё по рюмочке?- спросил он Герона.
— С большим удовольствием,- ответил тот.
"Наша "охрана" сейчас, наверное, слюнями давится",- подумал Герон.
"Если бы они знали, что такое блекка, то так бы, конечно же, и произошло",- согласился с ним Яфру.
— Какие у тебя на сегодня планы?- спросил Герона Илмар.
— Сначала позвоню Симону, и если ничего не изменится, то отдохну пару часов и поеду в Гутарлау.
— Если увидишь Адама и Зару, то передай им от меня привет.
— Да, конечно, передам,- пообещал ему Герон.
"Обрати внимание на Адама,- услышал он мысль Илмара.- Ему многое известно".
"Это ты выяснил вчера?"- поинтересовался Герон.
"Я и раньше догадывался,- ответил Илмар,- а вчера окончательно в этом убедился. Адам имеет прямое отношение к фигурке Нарфея и, кроме того, знает текст наших древних молитв".
"Ого,- удивился Герон.- Это, действительно, очень интересно".
"У него вчера было огромное желание спросить тебя, не находил ли кто-нибудь возле лабиринта статуэтку,- продолжал Илмар.- Мне с трудом удалось сдержать его. Он ведь не знал, что нас подслушивают".
"Для Борка это был бы прекрасный подарок",- подумал Герон.

После обеда журналист сразу отправился в гараж.
Он открыл дверь своей машины и достал из специального гнезда телефонную трубку. Проверив входящие звонки, Герон понял, что звонили из кабинета редактора.
— Алло, Симон,- сказал он, услышав голос своего шефа.- Это не ты сегодня утром меня разыскивал?
— Конечно же, я,- возбуждённо ответил Симон.- Что там у вас случилось?
— У нас? Что-то случилось?- не понял его Герон.- Ты о чём?
— Гера, ты что там, спишь что ли, дни и ночи напролёт?- заорал в трубку редактор.
— Да погоди ты кричать то,- возмутился Герон.- Объясни сначала, в чём дело.
— Сегодня все газеты трубят об озере Панка,- почти плача, сказал Симон.- Вчера у вас наблюдали какое-то странное атмосферное явление. Неужели ты ничего об этом не знаешь?
— Нет,- ответил Герон.
— Растяпа,- отчаянно завопил Симон.- Где ты был в это время? Где был твой фотоаппарат?
— В канализации,- ответил журналист.
— С каким удовольствием я бы сейчас тебя ещё раз туда окунул,- уже почти хрипел Симон.- Ты думаешь, что я не знаю, какую новую фотокамеру ты получил от босса? И имея в своих руках это чудо фототехники, ты упустил такую сенсацию!?..
Герон аккуратно положил на переднее сидение телефон, из которого нескончаемым потоком неслись ругательства и оскорбления Симона.

"Вот видишь, Яфру,- вздохнул Герон,- как мы вчера взволновали всю общественность? Сейчас сюда ринутся все, кто изучает и интересуется аномальными явлениями".
"Вполне нормальная реакция,- пожал плечами Яфру.- Любопытство присуще любому живому организму. Нелюбопытен только круглый идиот".
"А что могли люди видеть со стороны?"- спросил его Герон.
"Очень яркий поток концентрированной энергии, похожий на луч огромного прожектора, который шёл от Иризо к скалам. И это в то время, когда в радиусе почти шести километров наблюдалось полное затмение. А ещё люди видели над скалами большой и светящийся купол зелёного цвета. Зрелище было действительно удивительным".
"А почему отец мне ничего об этом не сказал?"- удивился журналист.
"Он знал, что ты тогда находился именно в том месте. Я думаю, что он ждал от тебя объяснений по этому поводу, но ты скромно промолчал".
"Я же не мог рассказать ему о тебе".
"Правильно,- подтвердил Яфру.- А он не стал тебя расспрашивать потому, что предпочитает во всём разбираться сам. Если ты молчишь, значит, не хочешь об этом рассказывать. А принуждать тебя он не желает. Точно такая же ситуация возникла и сегодня утром. Правда, я заметил некоторую растерянность Илмара. Он пока не может понять и объяснить происходящее и это, конечно, настораживает его и сбивает с толку".

Телефонная трубка замолчала. Герон поднёс её к уху и услышал шумное и частое сопение Симона.
"Ещё секунд пять",- определил журналист.

— Ты меня слышишь?- наконец, спросил редактор.
— Конечно, слышу,- невозмутимо ответил Герон.- Ты хотел мне что-то сказать?
Симон так сильно вдохнул в себя воздух, что Герону показалось, будто бы его засасывает в телефонную трубку.
— Если ты сегодня к вечеру не соберёшь материал для статьи,- почти шипел в трубку Симон.- Причём с фактами, которые ещё никому не известны, то я на месяц переведу тебя в курьеры.
— Успокойся, Симон,- Герон попытался придать своему голосу невинный и глуповатый оттенок.- Я сделаю всё, что в моих силах.
— Нет!! Ты сделаешь даже то, что выше твоих сил, иначе целыми днями будешь разносить по городу бумажки!

В телефонной трубке раздался щелчок, после чего послышались длинные гудки.
"Какие эмоции! Сколько экспрессии! Очень колоритная личность",- восхитился Яфру.
"Верно,- согласился с ним Герон.- Эмоции у Симона бьют через край".
"И что ты намерен теперь делать?"- поинтересовался Яфру.
"Всё, что угодно, лишь бы не бегать курьером по городу. Эту стадию развития я уже проходил. Надо писать статью. Хорошо бы, конечно, приложить к ней фотографии, но, увы".
"Почему "увы"?- загадочным голосом произнёс бог яфридов.- Повторить этот трюк — вполне в наших силах. Тем более что я много энергии истратил на разговор с Нарфеем".
"В таком случае нам просто необходимо это сделать,- воодушевился Герон.- Но место для процедуры мы должны выбрать другое. Этим мы отвлечём внимание любопытных исследователей от нашего дома. А ещё нужно придумать способ, как обмануть наших сыщиков, чтобы мы могли всё сделать в спокойной обстановке".
"Это я беру на себя,- поспешно сказал Яфру.- А то ты опять затащишь меня в какую-нибудь крысиную нору".
"Что ты собираешься сделать?- подозрительно спросил его Герон.
"Не волнуйся,- хмыкнул Яфру.- Я вовсе не намерен превращать тебя в кого бы то ни было. Для достижения этой цели существуют и другие способы. Всё, что от тебя требуется — это пойти в свою комнату, взять фотокамеру и лечь на кровать. И не забудь предупредить отца, что ты будешь отдыхать. Впрочем, если он снова заметит это сияние, то обязательно пойдёт тебя проверять".
"А место для нового спектакля ты уже выбрал?"
"На побережье по другую сторону посёлка тоже есть скалы. Я думаю, что ты не раз там бывал. Среди этих скал есть один утёс, который мне особенно дорог".
"Уж, не чёртов ли палец, ты имеешь в виду?"
"И совсем он не похож, на чёртов палец,- возмутился Яфру.- Глупые и суеверные людишки придумали ему это прозвище. Яфриды называли его Шагун Яфру потому, что именно там я появлялся в дни великих праздников. Десятки тысяч катранов собирались у этого утёса, чтобы встретить меня в лучах восходящего Светила. В такой момент скалы дрожали от их восторженных криков".
"Насколько мне известно, ещё никому не удавалось покорить этот утёс",- подумал Герон.
"Правильно,- подтвердил Яфру.- Никто, кроме меня и птиц, не может стоять на его вершине. В этом и состоит смысл моего заклинания".
"Утёс охраняет твоё заклинание?"- удивился Герон.
"Ну, конечно,- ухмыльнулся бог яфридов.- Вы охраняете свои жилища при помощи высоких заборов, хитроумных замков, прочных дверей и кованых решеток на окнах. Моя охранная система совсем не видна, но согласись, что она намного эффективнее любого вашего механизма".
"Может, потому люди и дали утёсу такое прозвище? Я думаю, что каждый из них вспоминал чёрта после очередной неудачной попытки восхождения на его вершину".
"Вполне вероятно,- пожал плечами Яфру.- Люди всегда вспоминают чертей, когда не могут объяснить происходящее".

Разговаривая с Яфру, Герон давно уже вышел из гаража и сейчас медленно поднимался по ступеням крыльца, невольно вслушиваясь в шорохи за своей спиной, доносившиеся из леса.
Сыщики, скорее всего от скуки, тихо перешептывались по рации, наблюдая за каждым движением журналиста, и в их разговоре не было ничего такого, что могло бы его заинтересовать. Он уже собрался войти в дом, когда один из агентов задал вопрос своему напарнику.
— Борк сам будет следить за Адамом или приставит к нему кого-нибудь из нас?

Герон остановился в дверном проёме и напряг свой слух, стараясь не пропустить ответ на этот вопрос.
— Насколько я понял, за Адамом давно уже следят другие люди и не из нашего управления,- ответил второй агент.- У Борка с ними тесный контакт, поэтому нас он трогать не будет. Переходим на основную частоту. Уж очень плотно Борк нас контролирует.

Герон понял, что эти люди не находятся в прямом подчинении Борка и, вероятно, они лишь временно к нему прикомандированы. У этих агентов был свой условный знак для личного общения по рации. Когда кто-нибудь из них произносил контрольное слово, то все сразу переходили на другую частоту. Новость о том, что за Адамом давно следят, причём люди не из полиции, удивила Герона ещё больше. Кроме того, журналист узнал, что Борк сейчас находится в Гутарлау.
"Болтун — находка для шпиона,- назидательно сказал Яфру.- Один вопрос и один ответ но, сколько они сразу секретов тебе открыли".
— Ты узнал, кто тебе сегодня звонил?- спросил Герона Илмар, увидев его в дверном проёме.

Рыбак сидел в кресле перед камином, держа на коленях толстую и, по-видимому, очень старую книгу.
"У него хватает времени даже на книги",- удивился Герон.
"Эта книга не для развлечения,- поправил его Яфру.- Твой отец никогда не убивает своё время. Он использует его с максимальной отдачей".
— Да, узнал. Это был наш редактор,- ответил Герон отцу.
— Что-нибудь срочное?
— Он хочет, чтобы я написал статью о жизни курортного городка на побережье озера Панка.
"Отец, за Адамом давно следят, но интересуется им не полиция",- сообщил Илмару Герон.
"Как ты это узнал?"- спросил тот.
"Я подслушал разговор наших соглядатаев".
"Неужели они находились так близко от тебя?"- с сомнением спросил его Илмар.
"Нет. Они были далеко. Но если ты на очень большом расстоянии смог почувствовать, что Адам хороший человек, то почему я не могу на таком расстоянии подслушать разговор двух болтунов?"

Илмар прикрыл книгу и тихо засмеялся.
— Желание начальника — закон для подчинённого,- сказал он вслух.
"Однажды вечером я возвращался с рыбалки домой,- откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, начал рассказывать Илмар.- Я шёл на вёслах вдоль санаторного пляжа. В тот поздний час набережная была почти безлюдна. Только одна женщина катила перед собой инвалидную коляску, в которой сидел пожилой мужчина. Это были Адам и Зара. Он читал текст одной нашей древней молитвы. Я не слышал его слов, но я слышал его мысли и чувствовал силу его веры. С такого расстояния, да к тому же ещё и в сумерках, я не смог понять читает археолог этот текст с листа или произносит его на память. Но то, что у этого человека есть Медная книга — это я понял сразу. И вчера он ещё раз это подтвердил. То, что за Адамом следят не полицейские — плохая и очень тревожная новость. Если за ним следит церковь, то нам нужно спасать Медную книгу. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы она попала к церковникам. Да и Адаму будет очень плохо, если они найдут у него эту книгу. Церковь уничтожит каждого, кто хотя бы один раз держал в руках Медную книгу".
"Почему?"- удивился Герон.
"Потому, что кто-то из высших сановников уже давно и безуспешно её разыскивает"- объяснил Илмар.
"Как ты это узнал?"- спросил его Герон, пройдя на кухню и наливая в стакан виноградный сок.
"Вместе с курортниками в Гутарлау хлынул огромный поток информации. А мысленно люди болтают гораздо чаще и откровение, чем вслух. Особенно когда они сидят в баре наедине с бокалом вина",- сказал Илмар.
"А Роско думает, что ты приходишь к нему для того, чтобы выпить рюмочку виндорского коньяка",- усмехнулся Герон.
"Так думают и все остальные. И нельзя сказать, что они полностью заблуждаются,- улыбнулся Илмар.- Просто я сочетаю приятное занятие с полезным делом".
"Может нам нужно предупредить Адама о том, что за ним ведётся наблюдение?"- подумал Герон.
"Я подозреваю, что ему об этом уже известно. Вчера в его сознании передо мной промелькнуло несколько лиц и фамилий людей, которых он вспоминал. Как минимум двое из них тебе хорошо знакомы. Это — алмазный король Корвелл и человек по фамилии Борк. Кажется, так зовут частного детектива, который приходил в твою квартиру?"- спросил Илмар.
"Да, именно так,- подтвердил Герон.- И ты думаешь, что за Адамом следят люди Корвелла?"
"За ним может следить кто угодно. И люди Корвелла, и церковь, и даже служба безопасности Шестого Управления. В такой ситуации нельзя никого сбрасывать со счетов".
"Сегодня я поеду в Гутарлау и попытаюсь что-нибудь выяснить",- подумал Герон, допивая сок.
"Будь осторожен,- предупредил его Илмар.- Борк — очень серьёзный противник. У него прекрасно развито чувство интуиции. После вашей встречи с Адамом, он наверняка стал подозревать тебя ещё больше".
"Тогда зачем же ты пригласил к нам Адама?"- спросил Герон.
"До вчерашнего вечера я не знал, что он имеет отношение к фигурке Нарфея. Я преследовал только одну цель — найти и спасти Медную книгу. Если за Адамом следят из-за статуэтки и рубина, то это ещё полбеды. Но если его подозревают в хранении этой книги, то это уже очень серьёзно".
"Археолог ходит по краю пропасти",- подумал Герон.
"Да,- согласился с ним Илмар.- И любое неосторожное движение может стоить ему жизни. А чтобы этого не случилось, мы должны помочь ему разобраться в ситуации. Если мы сможем убедить его передать книгу нам на хранение, то этим самым он спасёт и её и свою жизнь. Да и жизнь Зары тоже".
— Я пойду, отдохну немного и поработаю над статьёй,- сказал вслух Герон, поднимаясь по лестнице на второй этаж.- А ближе к вечеру поеду в посёлок.
— Тебя разбудить, если ты вдруг крепко заснёшь?- спросил его Илмар.
— Можешь смело стрелять в воздух из ружья, если я ровно в пять часов не выйду из своей комнаты,- засмеялся Герон, закрывая за собой дверь в спальню.

Оставшись один, он вынул из футляра фотокамеру и начал проверять её готовность к работе, сверяя каждое своё действие с инструкцией.
"Ну что ты там возишься?"- нетерпеливо спросил его Яфру.
"Я ещё не успел изучить все её возможности,- объяснил Герон.- Мне, да и Симону, будет обидно, если я по незнанию испорчу съёмку. Для исправления ошибок у меня не осталось времени".
"Пролистай перед собой всю инструкцию",- приказал ему Яфру.
Герон начал переворачивать страницу за страницей, не успевая не то, что прочитать текст, а даже разглядеть все схемы и рисунки.
"Вот и прекрасно,- сказал бог яфридов, когда журналист перевернул последний лист.- А сейчас всю эту информацию я помещу в твоё сознание".

Отложив в сторону довольно объёмное описание, Герон взял в руки камеру. И сразу понял, что знает об этом аппарате всё, как будто бы он сам его придумал и собрал собственными руками.
"А теперь для того, чтобы закрепить новые знания, тебе нужна практика,- сказал Яфру.- Чем мы сейчас с тобою и займёмся".
"Постой, постой,- неожиданно встревожился Герон.- Ты же сказал, что ни один человек не может находиться на вершине утёса. Неужели твоё заклинание на меня не распространяется?"
"А тебе и не нужно туда подниматься,- ответил Яфру.- Я буду на вершине один, как это было когда-то. А ты можешь выбирать нужный ракурс и фотографировать этот процесс со стороны".
"Ты хочешь сказать, что для восстановления своих сил больше не нуждаешься в моей помощи?"
"Вместе с тобой мне было бы намного проще это сделать,- признался Яфру.- Но тогда нас некому будет фотографировать. Способность людей из рода Нарфея притягивать к себе энергию Иризо — качество, безусловно, удивительное. Я не обещаю тебе, что в точности повторю весь процесс, но в общих чертах картина будет довольно похожа на вчерашнее явление. Но не будем терять время. Ложись на кровать и расслабься".

Герон прилёг на кровать и положил фотокамеру себе на грудь, но она вдруг резко сползла на живот.
"Ты так и стараешься чем-нибудь меня придавить,- обиженно сказал Яфру.- На твоём теле есть другое, более спокойное место?"
"Нет,- засмеялся журналист.- Другие места ещё хуже".
"Если ты и дальше будешь продолжать на меня давить, то я буду вынужден прикрыться щитом из крепкой чешуи",- пригрозил Яфру.
"Не надо этого делать,- запротестовал Герон.- Я постараюсь впредь быть осторожнее, по мере возможности".
Он расслабился и прикрыл глаза. И сразу же на него навалилась сонливость, и появилось ощущение лёгкого головокружения.


Герон вздрогнул, очнулся и открыл глаза. Он лежал на середине каменного выступа, поросшего травой. Вокруг было нагромождение скал, а снизу доносился шум волн, бьющихся о береговые камни.
"Вот мы и на месте,- сказал Яфру.- Ты готов?"
"Подожди. Дай мне хотя бы осмотреться",- ответил Герон, вставая на ноги.
"Начинай снимать с этого места,- посоветовал ему Яфру.- Потом у тебя будет время выбрать новый ракурс".
"Хорошо,- согласился журналист.- Начинай".

Он огляделся. "Чёртов палец" находился справа от него на расстоянии примерно пятидесяти метров. Площадка, на которой стоял Герон, была расположена немного ниже вершины утёса, и поэтому он увидел только верхнюю часть туловища Яфру. Журналист навёл на него фотокамеру и максимально увеличил изображение кадра.

"А если я сейчас тебя сфотографирую?"- подумал Герон.
"Это тоже будет сенсация для всей общественности,- сказал бог яфридов.- Но учти, что когда сюда устремится поток исследователей животного мира, то жертв будет гораздо больше. Моё заклинание надёжно охраняет утёс".
"Нет, меня такой вариант не устраивает,- поспешил отказаться от этой идеи Герон.- С моей стороны это будет большая подлость и провокация. Я вовсе не хочу быть виновником самоубийства одержимых этой страстью людей".
"После опубликования твоих фотографий, сюда в любом случае потянутся любопытные. А исследователи аномальных явлений не менее фанатичны, чем какие-либо другие",- пожал плечами Яфру.
"Может, ты зря выбрал этот утёс?- неуверенно и задумчиво спросил его Герон.- Давай перенесём наши действия в какое-нибудь менее опасное место".
"Гера, ты напрасно мучаешь себя сомнениями. После этих двух случаев в районе Гутарлау не останется ни одной скалы, на которую не попытаются забраться эти одержимые люди. И жертвы при этом просто неизбежны. Люди будут падать не только с моего утёса. Если тебе не хочется привлекать внимание общественности именно к этому месту, то возможности фотокамеры позволяют тебе изменить окружающую обстановку до неузнаваемости. Или фотографируй только то, что видно в небе. Может быть, тогда ты не будешь испытывать угрызения совести по отношению к будущим жертвам исследований?"
"Пожалуй, я немного сентиментален",- вздохнул Герон.
"Да. Что-то такое в тебе есть,- согласился с ним Яфру.- Роль коварного и жестокого убийцы явно не для тебя. Но, хватит болтать. Я начинаю".

Над вершиной утёса появилось слабое изумрудное сияние. Оно крепло и ширилось, постепенно превращаясь в большой ярко-зелёный купол. На его поверхности стали возникать светящиеся вихревые потоки, которые кружились, извиваясь и переплетаясь между собой. Сила и мощность потоков всё нарастала и, наконец, объединившись, они образовали большую воронку, направленную своим раструбом в сторону Иризо. Вытягиваясь и расширяясь, эта воронка захватывала всё больше лучей раскалённой звезды и, закружив их, направляла светящуюся струю энергии в центр изумрудного купола.

Герон фотографировал все фазы этого процесса, стараясь, чтобы в кадр попала лишь небольшая верхняя часть утёса. Вскоре вокруг стемнело до такой степени, что уже кроме купола и огромной сияющей воронки ничего нельзя было разглядеть. Журналист направил объектив фотокамеры в сторону озера и, работая видоискателем, как биноклем, увидел границу между светом и темнотой. Сделав несколько снимков этого вида при максимальном увеличении, он снова посмотрел на ослепительную воронку. Зрелище было настолько фантастично, что у него даже возникло ощущение неуверенности в том, что всё это происходит наяву. Темнота в такой близости от купола сгустилась настолько, что Герону пришлось перейти на внутреннее зрение. Яфру молчал и Герон понимал, что в такой момент его нельзя беспокоить. Трудно было даже представить, какой огромной мощности заряд энергии этот бог сейчас накапливал в себе.

Журналист не знал, сколько минут всё это продолжалось. Чувство времени отошло на второй план, уступив своё место изумлению и восхищению происходящим. Он зачарованно смотрел на сияющий смерч, упиравшийся своим основанием в центр купола. Наконец, воронка начала уменьшаться в размерах, а темнота стала постепенно уступать дневному свету. Когда над вершиной утёса исчез изумрудный купол, Герон услышал усталый голос Яфру.

"Всё,- сказал он, тяжело вздохнув,- Ты достаточно сделал снимков?"
"Я думаю, что даже более чем достаточно,- ответил Герон.- Представляешь, какая поднимется буря после публикации этих фотографий?"
"Зато твой редактор будет на седьмом небе от счастья,- уверенно произнёс Яфру.- И ты полностью реабилитируешь себя в его глазах".
"Симон — человек настроения,- усмехнулся Герон.- Если он сегодня восхищается твоей статьёй или редкими фотографиями, то это вовсе не означает, что завтра он не налетит на тебя, как взбесившийся буйвол. Если кто и будет по-настоящему счастлив, так это Эдди".
"Кто такой Эдди?"- спросил Яфру.
"Заведующий нашей фотолабораторией. Именно он предложил нашему боссу взять меня внештатным фотографом для нового журнала. И теперь он будет очень доволен, что не прогадал, поставив на меня".
"Вот видишь, сколько плюсов у нашего мероприятия,- довольным тоном произнёс Яфру.- Я восполнил свои силы, а ты, Симон, Эдди и ваш главный босс получите от публикации снимков, как моральное, так и материальное, насколько я понимаю, удовлетворение. Я прав?"
"Да. С такими фотографиями любой журнал пойдёт нарасхват. В этом можно не сомневаться. Кстати, мне ведь нужно ещё и статью написать",- вспомнил Герон.
"Тогда возвращаемся домой. Принимай исходное положение".
Герон лёг на землю, поместил камеру к себе на живот и прикрыл глаза.

Вскоре он очнулся уже лёжа на кровати в своей комнате.
"Как ты это делаешь?- удивился Герон.- Каким образом тебе удаётся перемещать моё тело в пространстве?"
"Подрастёшь — узнаешь,- проворчал Яфру.- Ты уж лучше садись писать статью, а меня пока не трогай. Мне нужно немного отдохнуть. И не забудь в пять часов выйти из своей комнаты, а то Илмар будет стрелять из ружья, как ты и просил".
Герон взглянул на часы. Минутная стрелка начала отсчёт пятого часа. Журналист достал блокнот, авторучку и сел за письменный стол. Немного подумав, он начал описывать это фантастическое зрелище.

"Ты проснулся?"- ровно в пять часов прозвучал голос Илмара.
"Да,- ответил ему Герон.- Сейчас сижу и пишу статью для Симона".
"Я скоро ухожу на остров,- сказал Илмар.- Когда ты освободишься, то приходи в гараж. Мне нужно объяснить тебе, как правильно поставить наш дом на сигнализацию".
"Я уже почти закончил,- ответил Герон,- и скоро спущусь вниз".
Он дописал последнее предложение и закрыл блокнот. Статья была готова, и передать её Симону вместе с фотографиями, можно было в течение нескольких минут. В служебной машине журналиста находился портативный компьютер со сканером, обеспечивая высокоскоростную связь с издательством. Но Герон решил не торопиться с передачей информации. Ему нужно было выдержать паузу, чтобы его "прогулка" к скалам выглядела наиболее правдоподобно. Наблюдатели, конечно, отметили время и продолжительность этого "атмосферного явления" и сейчас передают в столицу сообщение о втором затмении на озере Панка.
"Когда Симон узнает об этом, то он обязательно мне позвонит,- подумал Герон.- Вот тогда я его и успокою".
Он взял фотокамеру, блокнот и вышел из комнаты, направляясь в гараж.

Выйдя из дома, Герон увидел отца, несущего лодочный мотор.
— Подожди меня в гараже,- сказал Илмар.- Я сейчас вернусь.
— Да, конечно,- ответил ему Герон и пошёл к своей машине.
Он положил камеру на переднее сидение и посмотрел на дисплей телефона. За прошедшее время аппарат не зарегистрировал ни одного входящего звонка.
"Симон ещё ничего не знает,- понял журналист,- но скоро обязательно позвонит".

Он набрал на клавиатуре телефона секретный код, и часть передней панели автомобиля опустилась вниз, открывая доступ к компьютеру. Пока Герон проверял исправность аппаратуры, в гараж вернулся Илмар.
— Вполне возможно, что ты вернешься домой раньше меня,- сказал он Герону.- Поэтому ты должен иметь доступ к охранной системе. Подойди сюда.
Герон подошёл к электрическому шкафу, возле которого стоял Илмар.
— Прижми свою левую ладонь вот к этому месту и поговори с Дадоном,- сказал Илмар, указывая на жёлтый квадрат, вмонтированный в дверцу шкафа.
— Здравствуй, Гера,- послышался голос Дадона сразу после того, как Герон прижал свою ладонь к жёлтому квадрату.
— Здравствуй, дядюшка Дадон,- ответил Герон и удивлённо посмотрел на отца.
— Я уже ввёл в программу некоторые твои данные,- пояснил Илмар.- А сейчас система зафиксирует отпечаток твоей ладони и голос.
— Сейчас ты должен произнести контрольное слово или фразу,- пояснил Герону Дадон,- для того, чтобы иметь доступ к системе.
— Я вернулся,- произнёс журналист первое, что пришло ему в голову.
— Хорошо,- произнёс голос Дадона.- А теперь для того, чтобы поставить дом на охрану.
— До встречи,- улыбнулся Герон.
— Замечательно,- согласился Дадон.- Регистрация завершена.
— А если у меня вдруг пропадёт голос?- спросил Герон у отца, отнимая руку от жёлтого квадрата.
— Устройство зафиксировало все твои параметры,- ответил ему Илмар,- вес, рост, запах, голос, цвет глаз и отпечаток левой ладони. Несовпадение или отсутствие одного из них не повлияют на твою идентификацию. Чем больше будет ошибок, тем больше будет вопросов, на которые ответить можем только мы с тобой.
— А где ключ от двери,- поинтересовался Герон.
— Ключ и замок — это скорее бутафория,- усмехнулся Илмар.- Они применяются лишь при первой и второй степени защиты. Для опытного взломщика не составит большого труда открыть такой замок. Вспомни, как быстро Фидли открыл нашу дверь.
— И какая же степень защиты самая высокая?- спросил Герон.
— Пятая,- ответил Илмар,- очень агрессивная и весьма опасная для жизни.
— Мне кажется, что Государственное Казначейство не охраняется так серьёзно, как наш дом. К чему такие предосторожности?
— Поверь мне, Гера. На свете есть вещи ценнее и дороже любых денег.
"Когда Нарфей находился в твоей квартире, ты ведь даже не подозревал, что эта статуэтка не имеет цены",- уже мысленно добавил Илмар.
"Ты сейчас уходишь на остров?"- спросил его Герон.
"Да,- ответил тот.- Ты поедешь в посёлок, а я на рыбалку. И нашим сыщикам придётся разделиться. Это обстоятельство, я думаю, устроит нас обоих".
— Мне же ещё кассету нужно взять,- вспомнил Герон.
— Она лежит на каминной полке вместе с ключами от дома,- подсказал ему Илмар.- И возьми из холодильника пару бутылок блекки для Роско. Он просто в отчаянии от того, что ему не из чего делать свой фирменный коктейль.

Вскоре журналист уже выезжал из гаража. Сыщики тоже засуетились. Герон слышал их взволнованный шёпот, несмотря на работающий двигатель автомобиля.
"Когда вернёшься, то не забудь в первую очередь пройти в гараж",- напомнил ему Илмар.
"Я всё понял",- ответил Герон.
— Поезжай,- махнул рукой Илмар.- Я сам закрою ворота.

По дороге в Гутарлау Герона сопровождала всё та же машина, что и вчера. И насколько он мог разглядеть в зеркало, в этой машине сидел только один человек.
"Два агента остались у нашего дома, а третий следит за мной,- размышлял Герон.- Если у Борка кроме этих людей никого нет, то при определённой ситуации он вынужден сам принимать участие в наблюдении".
Чтобы определить количество агентов Борка, журналист решил предпринять небольшой манёвр. Маленькая площадь Гутарлау и расположение почтового отделения и бара Роско, вполне позволяли ему это сделать. Он припарковал автомобиль рядом с почтой и вышел из машины, прихватив с собой пакет, в котором лежали две бутылки блекки и кассета. Блекку Герон взял для того, чтобы выйти из здания почты не с пустыми руками.
"Сыщику обязательно нужно будет узнать, что находится в пакете кроме кассеты. Да и меня терять из виду ему тоже нельзя. Поэтому долго на почте он не задержится. Для изъятия моей бандероли он должен позвать кого-нибудь на помощь. Вот и посмотрим, кто это будет".

Агент вошёл в почтовое отделение почти сразу вслед за Героном. Сыщик взял пустой телеграфный бланк и сел за стол писать текст телеграммы, изображая из себя очередного посетителя. Благодаря небольшому помещению он слышал всё, о чём журналист разговаривал с оператором, не подозревая о том, что и сам он в это время является объектом наблюдения.
Едва агент появился в дверях, как Герон начал обнюхивать его, словно розыскная собака. Для журналиста это был новый запах. Сильный и резкий аромат мужской туалетной воды перемешался с дымом костра и дешёвых сигарет. Обжаренные на углях сардельки с горчицей были разбавлены белым виноградным вином. Солёный и влажный воздух озера уже основательно пропитал одежду сыщика. И сквозь всё это многообразие пробивался индивидуальный и неповторимый запах этого человека.
"Э-э, брат. Да тебе нужно немедленно идти к стоматологу,- подумал Герон, уловив запах кариеса изо рта сыщика.- Так можно и без зубов остаться".

Он написал сообщение для Симона, которое оператор сразу вложил в бандероль, получил квитанцию об уплате и вышел на площадь. Бар Роско находился на противоположной стороне маленькой площади и Герон быстрым шагом направился к нему. Но не успел он пройти и половины расстояния до бара, как следом за ним и сыщик покинул здание почтового отделения.

"За это время он успел предъявить своё удостоверение оператору и предупредить его о том, чтобы эту бандероль не отправляли,- подумал Герон, приближаясь к дверям бара.- Для конфискации им понадобится намного больше времени. И без представителя местной власти, наверное, тоже не обойтись. Пройдёт несколько дней, и я буду разыскивать свою бандероль в столичном отделении связи".
"И тебе объяснят,- неожиданно подал голос Яфру,- что почтовая машина по дороге в столицу попала в аварию, перевернулась и сгорела вместе с твоей бандеролью. Денежная компенсация в размере объявленной ценности — это всё, на что ты можешь рассчитывать".
"Что-то ты долго молчал,- сказал Герон.- Спал, что ли?"
"Дремал,- признался Яфру.- После такой подзарядки мне тоже нужен отдых".
"А я вот сегодня ещё не отдыхал,- почти обиженно подумал Герон.- Хотя после вашей утренней "беседы" с Нарфеем у меня до сих пор всё тело ноет".
"Эх,- горестно вздохнул Яфру.- Впервые за всю свою жизнь тебе пришлось испытать более или менее приличную нагрузку, а ты уже стонешь, как древняя старуха и мечтаешь об отдыхе".
"Это для тебя такая нагрузка — сущий пустяк,- возразил ему Герон.- А для моего человеческого тела — это скорее предел возможностей".
"Предела человеческих возможностей ты ещё не знаешь,- усмехнулся Яфру,- это, во-первых. А во-вторых, ты уже не совсем человек".
Герон резко остановился и стал со страхом себя осматривать.

Яфру захохотал, по-видимому, очень довольный произведённым эффектом.
"Нет, успокойся,- сказал он, всё ещё продолжая смеяться.- Никто на этой планете не сможет сказать, что ты не настоящий человек. Но я тебе уже говорил, что мы с тобой сейчас являемся уникальным созданием. Этакий биологический и энергетический парадокс. Внешне ты выглядишь как обыкновенный человек, но физические данные твоего тела выходят далеко за рамки не только человека, но даже яфрида. А что касается твоего энергетического потенциала, то могу с уверенностью сказать, что на планете Дагона таких существ как ты, никогда ещё не было. Другое дело, что ты пока не умеешь пользоваться своим телом и сознанием. Но это, я думаю, всего лишь вопрос времени".
"Уф,- вздохнул Герон, снова направляясь к бару.- Как же ты меня напугал. Я уж было решил, что у меня опять что-нибудь и где-нибудь выросло".
"Ты слишком много внимания уделяешь своей внешности,- сказал Яфру.- Хотя именно она не имеет никакого значения с космической точки зрения".
"Но я живу среди людей,- воскликнул Герон,- и обязан быть похожим на всех остальных. Иначе на меня будут указывать пальцем, а в конечном итоге посадят за решётку в зоопарке. Или я не прав?"
"С этим никто и не спорит,- ответил Яфру.- Я просто хотел сказать, что не стоит так бояться изменений своей внешности".
"Я готов превратиться в кого угодно,- сказал журналист, открывая дверь бара,- но только при условии, что это будет жизненно необходимо".
Он прошёл вглубь помещения и сел за свободный столик у окна, откуда хорошо было видно здание почты.

Оглядевшись по сторонам, Герон отметил, что в баре нет ни одного местного жителя, даже бармен и официантка не были ему знакомы. Это говорило о том, что жизненный уклад Гутарлау изменился коренным образом. Тихой и размеренной жизни рыбацкого посёлка пришёл конец. Курортная лихорадка установила свои законы и порядки.

— Что будете заказывать?- спросила Герона молодая официантка, держа наготове блокнот и карандаш.
Он взял в руки меню и, решив, что пришло время основательно подкрепиться, стал выбирать блюда. Девушка быстро делала пометки в своём блокноте, терпеливо ожидая, когда Герон остановит на чём-либо свой выбор.
"Возьми кальмаров под соусом",- попросил Герона Яфру.
"Но я их не люблю",- возразил ему журналист.
"Это блюдо возьми для меня",- настойчиво повторил бог яфридов.
Герон опешил.
"Как это для тебя?- не понял он.- Каким это образом ты собираешься их съесть?"
"Есть будешь ты,- объяснил ему Яфру,- но для меня".
— Что-нибудь ещё?- спросила официантка, когда пауза слишком затянулась
— Одну порцию кальмаров под соусом и бутылку красного вина. Вот, пожалуй, и всё,- закончил Герон.- Скажите, а майстер Роско у себя?
— Да. А что?
— Передайте ему, пожалуйста, что в бар пришёл Герон Мелвин и принёс небольшой подарок для него,- улыбнулся журналист.
— Хорошо. Я сейчас ему скажу,- девушка закрыла блокнот и ушла на кухню.

Герону всё это время приходилось напрягать своё внимание, деля его между почтой, Яфру, официанткой и агентом, который занял место за ближайшим свободным столом.
"Ну, а теперь объясни мне, как это я стану, есть кальмаров, но для тебя?"- спросил Герон у Яфру, когда ушла официантка.
"Очень просто,- проворчал тот.- Поскольку я нахожусь в твоём теле, а ты находишься в моём сознании, то я испытываю все твои ощущения также хорошо, как и ты. Горькое и сладкое, солёное и пресное, горячее и холодное — всё это отражается на мне, хочу я этого или нет. Но я терпеливо молчу, когда ты ешь пищу, которая мне не нравится, и совсем не из-за того, что я такой покладистый. Я прекрасно понимаю, что я теперь не один и должен мириться с теми вещами, которые нравятся тебе. Но и ты со своей стороны должен сделать шаг мне навстречу. Это и называется разумный компромисс".
"Так,- Герон откинулся на спинку стула.- "У дракона было две головы, которые постоянно ссорились",- вспомнил он старую сказку.
"Аналогичная ситуация,- согласился с ним Яфру.- Но у того дракона были две ГЛУПЫЕ головы. Я надеюсь, что у нас с тобой хватит ума не уподобляться сказочному дракону".
"И мы теперь никогда не сможем жить и чувствовать отдельно друг от друга?"
"Я не знаю, что будет дальше,- честно признался бог яфридов.- Для меня последствия операции произведённой Нарфеем так же неожиданны, как и для тебя. Нам остаётся только гадать, умышленно он это сделал или всё произошло совершенно случайно. Но я чувствую, что процесс нашего соединения всё ещё продолжается".

К зданию почтового отделения подъехала полицейская машина. Она остановилась таким образом, чтобы человек, сидевший на пассажирском сидении, мог быстро и незаметно проскользнуть в дверь отделения связи. Автомобиль заслонил собою вход в здание, а водитель-полицейский закрывал своим телом пассажира от взгляда журналиста.
Обычное человеческое зрение, даже очень хорошее, никогда бы не позволило Герону опознать этого человека. Профиль лица пассажира мелькнул в окне автомобиля всего лишь на одно короткое мгновение, но зрение яфрида четко зафиксировало этот миг. У Герона не было никаких сомнений в том, что рядом с полицейским только что сидел Борк.

— Боже мой! Гера, ты ли это?
Огромная фигура Роско надвигалась на Герона, и казалось, что она сейчас непременно опрокинет все столы вместе с посетителями, которые находились на её пути. Но Роско умудрился удивительно легко обойти все препятствия и, мало того, он даже смог сесть на стул, который при этом угрожающе затрещал. Герон даже весь напрягся, ожидая, что хлипкая мебель не выдержит такого издевательства над собой и развалится на части под многопудовой тяжестью своего хозяина. Но вопреки всем ожиданиям стул выдержал.
— Здравствуйте, дядюшка Фикус,- широко улыбнулся Герон.
— Ах ты, паршивец! Фликус! – Роско шутливо нахмурился и погрозил Герону указательной сарделькой.

В Гутарлау все местные жители имели свои прозвища. Но в большинстве своём эти прозвища не были оскорбительными, если, конечно, человек этого не заслуживал. В рыбацком посёлке первое имя человек получал при рождении, а вторым его награждали соседи, родственники и друзья. Роско получил своё прозвище за любовь к растениям и после того, как он установил перед входом в бар два огромных фикуса в деревянных бочках.

— Ты почему, Лягушонок, так долго ко мне не заходил?- всё ещё хмуря свои мохнатые брови, спросил Роско.
— Да вы самый первый, не считая конечно, отца, кого я встретил в Гутарлау,- засмеялся Герон.
— Когда же ты приехал?- удивился Роско.
— В понедельник вечером.
— И ты столько дней не вылезал из своей берлоги?- тело Фикуса приняло недоверчивую позу, отчего несчастный стул заскрипел под ним ещё громче и угрожающе.
— На всём белом свете нет места прекрасней, чем наша берлога,- улыбнулся Герон.- Мне это теперь хорошо известно.
— Вот и ты стал совсем взрослым,- неожиданно грустно сказал Роско.- А это значит, что и моя старость не за горами.

Беседуя с Фикусом, Герон не переставал краем глаза наблюдать за зданием почтового отделения и сыщиком, который тоже ожидал свой заказ.
Агент старался не пропустить ни одного слова из разговора журналиста с хозяином бара, а из его правого уха протянулся тонкий проводок телесного цвета, уходивший под ворот рубашки. Сыщик иногда прикрывал ладонью нижнюю часть своего лица и что-то тихо шептал.
Музыка, игравшая в баре и оглушительный бас Роско, казалось, должны были заглушить собою все остальные звуки. Но слух Герона приобрёл изумительную способность избирательности. Он словно фильтр пропускал сквозь себя всю эту какофонию, выделяя и усиливая лишь те звуки, на которые журналист обращал особое внимание.
— Он разговаривает с хозяином бара,- услышал Герон шёпот агента.
— Иногда смотрит в окно,- продолжил сыщик после небольшой паузы,- но я бы не сказал, что он пристально наблюдает за улицей.… Судя по его заказу, останется здесь ещё, как минимум, полчаса…. Журналист достал из пакета две глиняные бутылки и передал их хозяину бара…. Они называют это блеккой…. Я тоже впервые слышу. Наверное, это какой-то напиток.

Официантка принесла на подносе заказ Герона и стала расставлять на столе тарелки.
— Не буду тебе мешать,- сказал Роско, вставая со стула.- И всё же, поговори с отцом насчёт этого рецепта. Может он хоть тебя послушает.
— Он выслушает,- согласился с ним Герон,- но сделает всё равно по-своему.
— Ох, и до чего же он упрям,- вздохнул Роско и покачал головой.- Передай ему от меня большой привет.
— Обязательно передам,- пообещал Герон и поставил перед собой тарелку с кальмарами.
Яфру молчал, но журналист почувствовал, что тот по достоинству оценил его благородный жест.

Странное дело, но Герону, никогда не любившему кальмаров, это блюдо показалось не таким уж и плохим. Оно приобрело новый, ещё неизвестный для него вкус и оригинальность.
"Очень даже вкусно",- подумал он, доедая кальмаров.
"Вот видишь,- довольным тоном сказал Яфру,- а ты сопротивлялся. Не хватает лишь маленькой рюмочки блекки. Зачем ты отдал Фикусу всю блекку?"
"О чём ты говоришь?- засмеялся Герон.- Не мог же я отлить из бутылки, а остатки отдать Роско. Да и бутылки-то были залиты сургучом".
"Вот и я о том же,- загадочно сказал Яфру.- Сдаётся мне, что твой отец знает обо мне больше, чем мы с тобой думаем. Зачем он залил сургучом горлышки бутылок?"
"Ты всегда такой подозрительный?"
"Любой поступок имеет под собой какую-то основу,- нравоучительно произнёс Яфру.- Бессмысленные действия совершают только невменяемые люди. И то лишь с точки зрения нормального человека".
"Не хочешь ли ты сказать, что мой отец для того и залил сургучом блекку, чтобы мы с тобой по дороге, не дай бог, не выпили бы полбутылки?"- насмешливо спросил его Герон.
"Мелко копаешь,- усмехнулся Яфру.- Ситуация с твоим сознанием вышла из-под контроля Илмара. Он чувствует, что в здесь замешан кто-то третий, и это вовсе не Нарфей. Ты перестал быть для отца простым и понятным. А это, согласись, может насторожить любого человека, и тем более твоего отца".
"Ну, так давай расскажем ему о тебе",- предложил Герон.
"Ты, конечно, можешь так поступить,- согласился бог яфридов,- потому, что не обещал Нарфею молчать. Но я этого сделать не могу. Твой отец никогда не увидит и не услышит меня. Выслушав твоё признание и не получив подтверждения, он, не дай бог,- Яфру явно передразнивал Герона,- возьмётся изгонять из тебя беса".
"Что это такое?"- поинтересовался журналист.
"Весьма болезненная операция,- сказал Яфру.- У Нарфея есть заклинание, с помощью которого и совершают этот обряд. Сила его действия зависит от энергетического потенциала заклинателя. Нарфею под силу изгнать из сознания кого угодно, даже меня. Твой отец по сравнению с ним всего лишь слабый человек и, казалось бы, для меня он должен быть совсем не опасен. Но положение осложняется тем, что мы с тобою становимся одним целым и я теперь уже не смогу полностью заслониться от его заклинания. Закрыть тебя своим щитом во время обряда я тоже не могу, потому что твоё сознание не выдержит такого напряжения. Возникает парадоксальная ситуация — чем сильнее мы будем защищаться, тем быстрее мы будем себя убивать".
"Неужели всё так серьёзно?"- опешил Герон.
"Боюсь, что именно так и обстоят наши дела,- вздохнул бог яфридов.- И нам остаётся лишь надеяться на мудрость и осторожность твоего отца. Изгонять беса — занятие очень опасное для испытуемого. Вместе с бесом можно лишить человека и его сознания, что в большинстве случаев и происходит".
"Как же мне от этого защититься"?- растерянно спросил журналист.
"Единственно, что я могу тебе…, то есть теперь уже НАМ, посоветовать,- с лёгкой иронией поправил себя и Герона Яфру,- так это найти Медную книгу, вспомнить твой родной язык и тренировать твоё сознание с помощью заклинаний".
"Медная книга должна быть у Адама, но за ним следит Борк и ещё какие-то люди,- подумал Герон.- Но даже если мне и удастся достать эту книгу то, как я смогу вспомнить язык Нарфея?"
"Поговори с отцом,- посоветовал ему Яфру,- но только очень осторожно. И ни в коем случае не упоминай Медную книгу. Илмар может подумать, что твоими действиями руководит кто-то другой и тогда нам не избежать обряда изгнания. Ещё можно попросить помощь у Нарфея.… Впрочем, нет, это плохая мысль. Ты теперь не можешь прийти к нему без меня, а я не могу появляться в границах его биополя. Ну, а если мы всё же явимся к нему, то он, конечно, сразу поймёт, какая сложилась ситуация. И, возможно, Нарфей решится на повторную операцию по нашему разделению. Но в этом случае у нас нет никаких гарантий, что мы после этого останемся такими же, какими и были до встречи с ним".
"А может быть, мы сможем убедить его не проводить такую операцию?"- с надеждой спросил Герон.
"Но тогда он будет обязан представить нас на совет Высшего Разума. А после этого нам с тобой открыта прямая дорога на Тангаролла".
"Тангаролла? Уж не там ли находится зоопарк удивительных созданий?"
"Совершенно верно,- подтвердил зелёный бог.- Потому что сейчас мы с тобой — оригинальный гибрид. Помесь огурца и бананового дерева".
"Послушай, Яфру,- Герон отодвинул от себя пустую тарелку и взял в руки бокал с вином.- А может, ты всё это придумал? Рассказываешь мне сказки и укладываешь лапшу на мои большие и развесистые уши. Я же теперь знаю, какой ты искусный интриган".

Яфру засмеялся, видимо очень довольный этим комплиментом.
"Если у нас с тобой и было что-то общее до операции, то это любовь к шуткам и розыгрышам,- сказал он.- Но вопрос-то сейчас стоит предельно просто. Быть или не быть? И тут уже не до шуток. Посмеяться над собой ещё можно, но чтобы разыграть самого себя…. Для этого нужно обладать раздвоением личности".
"Вот как раз это с нами и происходит,- усмехнулся Герон.- Если, конечно, верить всем твоим словам".
"Нет, мы — ещё не личность,- не согласился с ним Яфру.- Мы — это два различных существа, которые только начали объединяться в одно целое. Вот когда мы станем личностью, тогда и можно будет говорить о нашем раздвоении".
"И к чему всё это приведёт?"- тяжело вздохнув, спросил Герон.
"А шут его знает,- признался Яфру.- Но мне бы не хотелось наблюдать за нашим развитием, сидя в клетке Тангаролла вместе с другими уродами".
"Почему в клетке?"
"Потому что эта планета и есть одна большая клетка,- объяснил Яфру.- И оттуда невозможно сбежать даже мысленно. Тангароллу окружают несколько сотен полей различного типа, пробиться сквозь которые не в состоянии ни одно существо во Вселенной".

В полицейскую машину, стоявшую у входа в почтовое отделение, сел водитель. Следом за ним в автомобиль проскользнул и его пассажир. И снова профиль Борка на одно мгновение мелькнул перед глазами Герона.
"Операция по изъятию завершена,- подумал он.- Пора и нам двигаться дальше".

Журналист оплатил счёт и вышел из бара. Приближаясь к своей машине, он услышал, как в салоне беспрестанно звонит телефон.
"Это Симон надрывается",- сказал Яфру.
"Ты слышишь моими ушами, смотришь моими глазами и вообще, используешь все мои органы восприятия,- подумал Герон.- Так может быть, именно поэтому ты и наградил меня способностями яфрида? Чтобы самому же потом ими и пользоваться. Не так ли?"
"Не совсем так,- широко улыбнулся Яфру.- Хотя справедливости ради должен сказать, что в твоих словах есть большая доля правды. Но вот, к примеру, зрение яфрида, не идёт, ни в какое сравнение с внутренним зрением Нарфея. Мне очень нравится, когда ты его применяешь. Эффект потрясающий".

Герон сел в машину и вынул из гнезда телефонную трубку.
— Алло, Гера. Ты меня слышишь?- закричал Симон, едва Герон нажал кнопку связи.
— Очень даже хорошо,- ответил ему журналист и положил телефон на пассажирское сидение.
— У вас опять было затмение! Надеюсь теперь тебе об этом что-нибудь известно?!
Чувствовалось, что нервы Симона на пределе. У Герона мелькнуло желание разыграть редактора, но в последний момент он передумал. Герон вспомнил, что Симон с недавнего времени стал пользоваться сердечными каплями, и поэтому решил не рисковать в такой ситуации.
— Всё в порядке, Симон,- крикнул он в сторону телефонной трубки.- Мне удалось сфотографировать все фазы этого явления.
— Да ты что?! Ну, молодец!- Симон радовался, как ребёнок.- Срочно высылай все материалы.
— Узнай у Эдди, смогу ли я установить связь с его новым агрегатом,- сказал Герон.- И если это возможно, то я вышлю фотографии и текст к нему в лабораторию.
— Ты уже написал статью?- нетерпеливо спросил Симон.
— Она будет готова через час,- соврал Герон.
— Хорошо. Будь на связи,- сказал редактор и отключился.

Герон посмотрел в зеркало заднего вида. Сыщик уже сидел в своей машине, готовый следовать за ним в любом направлении.
"Сначала к Феликсу и Адаму,- решил Герон,- а потом домой. Хватит на сегодня приключений".
"Что значит "хватит",- проворчал Яфру.- Ты постоянно хочешь спрятаться в какую-то норку".
"Какой ты всё же неугомонный,- журналист запустил двигатель и включил первую передачу.- И зачем я только поднял тебя со дна озера?"
"В следующий раз будешь думать, прежде чем что-либо делать",- огрызнулся Яфру.
"Левая рука дракона стала душить правую голову, а его правая рука стала душить левую голову. На том и сказке конец",- засмеялся Герон.
"Прекрасный финал,- хохотнул Яфру.- Дракон погиб от собственных противоречий. Кстати, некоторые люди кончают жизнь самоубийством именно по этой причине. От нежелания или неумения договориться с самим собой".

Не успел Герон припарковать свою машину на стоянке санатория, как снова зазвонил телефон.
— Алло, Гера,- услышал он голос Эдди.- Привет.
— Привет, Эдди,- ответил Герон.
— Шеф сказал, что у тебя есть срочная информация. Запиши, а лучше сразу введи в компьютер кодовый номер, пароль и адрес нашей машины. Она подключена к спутниковой связи и имеет персональную и сверхскоростную линию.
— Я так и думал,- сказал Герон, нажимая кнопки на передней панели автомобиля.
Бортовой компьютер выдвинулся из своего тайника и спустя минуту был готов к работе.
— Диктуй Эдди, у меня всё готово,- сообщил ему Герон.
Он ввёл все данные в компьютер и послал короткое сообщение для проверки.
"Связь установлена",- получил он ответ от Эдди.
"Через час получишь всю информацию. До связи",- отправил Герон ещё одно сообщение.
Он нажал на клавиатуре кнопку окончания работы и аппаратура, компактно сложившись, спряталась обратно в тайник.
Журналист вышел из машины.
Сыщик не стал ставить свой автомобиль на площадку, а остановился на проезжей части у тротуара. Герон сделал вид, что совсем не замечает агента, и быстрым шагом направился на территорию пансионата.

К его удивлению домик Адама был заперт на замок. Он прошёл дальше по аллее и увидел Феликса. Пожарник сидел в плетёном кресле под большим разноцветным зонтом.
— Феликс! Ты не сгоришь?- шутливо крикнул ему Герон.
— Герон!- Феликс подскочил с кресла.- Какими судьбами? Да проходи же скорее!
Услышав крик мужа, на крыльцо вышла жена Феликса.
— Фелиция, познакомься,- взволнованно сказал ей Феликс,- это — Герон Мелвин, тот человек, который спас меня на пожаре.
— Феликс! О чём ты говоришь?- недоумённо развёл руками Герон.
— Нет, нет,- запротестовал пожарник.- Мы с Адамом восстановили весь ход тех событий. Это именно ты толкнул меня под машину.
— А я уверен в том, что это ты толкнул меня в колодец,- возразил ему Герон.
Феликс не ожидал такого ответа. Он непонимающе посмотрел на журналиста.
— Я этого не делал,- наконец, произнёс он.
— А я не помню того, чтобы я толкал тебя под машину,- воскликнул Герон.
— Так что же это было?- недоумевая, спросил пожарник.
— Да кто его знает?- пожал плечами Герон.- Может, это был бог, а может быть и чёрт,- закончил он шёпотом.
— Ну, очень добрый чёрт!- захохотал Феликс и тут же схватился за своё обожженное лицо.
— Тебе нельзя смеяться,- воскликнула Фелиция.- Ну что ты право, как ребёнок!
— Да, Феликс. Сдерживай свои эмоции,- поддержал её Герон.- Сначала нужно выздороветь. А вы не знаете, куда исчез Адам?
— Он и Зара уехали на пару дней в столицу,- объяснила ему Фелиция.- У Адама какое-то срочное дело.

Как Герон не отбивался, но ему пришлось выпить чашку кофе, который приготовила хозяйка. Он видел, что ему не удалось убедить Феликса в своей непричастности к его чудесному спасению.
Сославшись на нехватку времени и пообещав, что он скоро навестит их снова, Герон покинул супругов и вышел на центральную аллею санатория.
"Пройдёт ещё полчаса, и Симон опять начнёт мне названивать,- подумал он, посмотрев на часы, и ещё больше ускорил свой шаг.

Глава 29


В теневой лаборатории Шестого Управления произошёл раскол. Восемь сотрудников разделились на два враждующих лагеря. Половина из них утверждала, что вирус бешенства является продуктом животного происхождения. Другая половина была уверена в том, что он появился благодаря растительному миру.
Сегодня с раннего утра они начали дискуссию по этому вопросу, поскольку обе группы считали его основополагающим. Безобидный, казалось бы, в самом начале спор, к концу дня перерос в оскорбления и угрозы. А вечером началось побоище.
Сумасшедшие дрались с пеной на губах, применяя вместо холодного оружия карандаши и авторучки. Эта битва длилась всего одну минуту. Ровно столько потребовалось охране, чтобы пустить в помещение парализующий газ. Но и этого времени лаборантам оказалось достаточно для нанесения тяжких телесных повреждений и проникающих ранений на теле своих противников. Всех заперли в комнатах-одиночках, привязали к кроватям и оказывали медицинскую помощь.

Корнелиус несколько раз приказывал прокрутить плёнку видеозаписи заново, внимательно разглядывая дерущихся "научных сотрудников".
Искажённые гримасами лица, остекленевшие и полные ненависти глаза, пена на губах и необычайная скорость драки поражали воображение всех наблюдавших эту картину. Люди превратились в жестоких, коварных и беспощадных зверей, полных решимости, во что бы то ни стало уничтожить своего противника. И хорошо, что силы были одинаковы, иначе не обошлось бы без жертв. Всего за одну минуту противники нанесли друг другу большое количество ранений, но никто из них, казалось, не чувствовал боли. Они дрались, не замечая своих ран и увечий.
Охрана приняла единственно правильное решение — физически остановить этих бойцов было невозможно. Сумасшедшие, не задумываясь, убили бы любого, кто попытался бы вмешаться в их спор.
Главный врач приказал немедленно взять у всех участников побоища анализы слизистых и крови. Результаты этих анализов были ошеломляющие. В организме лаборантов обнаружили неизвестный вирус, но он был настолько слаб, что не размножался и погибал прямо на глазах. Медики так и не смогли найти ту питательную среду, в которой он мог бы размножиться и сохраниться. Микроб исчез так же быстро, как и появился. Никто не стал с полной уверенностью утверждать, что это и есть тот самый вирус бешенства, который учёные искали на протяжении многих веков. Но кадры видеозаписи убеждали в этом лучше всяких слов.

Когда магистру сообщили об открытии нового вируса, он приказал изолировать весь персонал, который входил в контакт с заражёнными лаборантами. Все понимали, что эта вынужденная и оправданная мера, но люди, попавшие в изолятор, несколько дней провели почти в шоковом состоянии. Это было серьёзное испытание для их психики, но к счастью всё обошлось. И во многом благодаря друзьям и сослуживцам, которые как могли, морально поддерживали своих товарищей в период изоляции.
Как только всё прояснилось и оказалось, что больных и заражённых среди сотрудников нет, к магистру пришёл начальник смены. От лица всего персонала, он попросил разрешения устроить по этому поводу небольшой банкет. Корнелиус не стал препятствовать и дал своё согласие на проведение торжёства. Он понимал, что пришлось пережить людям, оказавшимся под подозрением, и не хотел омрачать их радость второго рождения. Но от предложения присутствовать на банкете Корнелиус категорически отказался.
В Шестом Управлении существовала система строгой дисциплины и иерархии, которую магистр сам создал и всячески укреплял, и в которой он был царь и бог. Присутствие на банкете, по твёрдому убеждению Корнелиуса, могло подорвать его авторитет, а значит и саму основу дисциплины и порядка. Дав своё согласие на организацию застолья, он не забыл напомнить начальнику смены, какую тот несёт ответственность за нежелательные последствия.

Собрав всю необходимую информацию, магистр позвонил в канцелярию Его Святейшества и через полчаса получил разрешение на аудиенцию к главе церкви.

"Организм человека сам способен воспроизвести страшный вирус,- размышлял Корнелиус, сидя в своём бронированном автомобиле,- но для этого нужно создать необходимые условия. Наши сумасшедшие искусственно довели себя до бешенства, после чего и смогли дать жизнь микробу. Но он оказался очень слаб. Может, степень бешенства была невелика. Или слишком коротким получился отрезок времени, отпущенный на воспроизводство. Как бы то ни было, но ему не хватило какой-то составляющей, какого-то необходимого условия. "Лекарь" заражал нормальных и совершенно здоровых людей. Скорее всего, у него был препарат, который доводил их до состояния сумасшествия, а затем и бешенства. После чего воспалённый мозг давал команду организму начать производство этого вируса. Причём очень сильного, способного заражать окружающих воздушно-капельным путём. Таким препаратом вполне может оказаться какой-то неизвестный до сих пор наркотик. Вот и хорошо, что наш закон так суров и беспощаден, когда дело касается наркотических веществ. Очень мудрое решение — убить в зародыше даже возможность возникновения ужасной болезни".

Проезжая по улицам города, магистр смотрел на прохожих, идущих по тротуару, и ловил себя на мысли о том, что они ничем внешне не отличаются от узников Шестого Управления. И вполне возможно, что среди них сейчас находятся его будущие пациенты.
"Всё-таки теневая лаборатория свою задачу выполнила,- не без гордости подумал Корнелиус.- Только благодаря сумасшедшим, мы смогли обнаружить вирус. Сегодня сделан большой прорыв в решении многовековой загадки. И снова с помощью тех мозгов, которые по общему убеждению работают неправильно. На Дагоне никогда бы не стал развиваться прогресс, будь все люди одинаково нормальными, или одинаково ненормальными. Всё человечество живёт как единый организм, в котором не могут существовать друг без друга добро и зло, любовь и ненависть, белое и чёрное. Если нам удастся разгадать весь механизм возникновения такой болезни, то надо будет ставить вопрос о смягчении ограничения свободы для людей с психическими отклонениями. Единственным условием изоляции человека, должна являться степень его опасности для общества и окружающих. Быть немного сумасшедшим даже полезно. И случай в лаборатории, только лишний раз это подтверждает".

На перекрёстке загорелся запрещающий сигнал светофора и машина магистра, плавно затормозив, остановилась, пропуская потоки транспорта, идущего по другим направлениям.
Внешне автомобиль Верховного магистра ничем не отличался от других таких же машин, снующих по улицам города. Он не имел каких-либо особенных опознавательных знаков. Охрана тоже никогда не сопровождала Корнелиуса. По его мнению, это лишь привлекает излишнее внимание, а он не любил выставлять себя напоказ. Магистр не выступал по телевидению. Его фотографии никогда не печатали в газетах и журналах. Он всегда держался в тени. Никто из прохожих сейчас даже не догадывался о том, что мимо проехал человек, власть которого на Дагоне была почти безгранична. Народ знал только его имя, так же как и имена членов правительства и Его Святейшества Волтара Третьего. И больше никакой информации. Магистр был для всех полнейшей загадкой. Люди не знали его лица, так же как и не знали лиц сотрудников Шестого Управления. Зато каждый знал, где находится цитадель, и то, что люди, попавшие однажды туда, обратно не возвращаются.
Филиалы Управления — серые, неприметные здания, маскировавшиеся под вывесками научных лабораторий, исследовательских институтов и других организаций, действовали в каждом крупном городе на Дагоне. Они как сито просеивали сквозь себя человеческий материал, готовя для отправки в столичную цитадель самые интересные экземпляры. Корнелиус лично и довольно часто посещал с инспекторской проверкой филиалы в различных уголках планеты. При этом никому из сотрудников и в голову не приходило, что человек, представленный им как инспектор, был ни кто иной, как сам Верховный магистр.

Машина Корнелиуса въехала на территорию Главного Храма — огромную парковую зону, расположившуюся в центре столицы. Миновав несколько контрольно-пропускных пунктов, бронированный автомобиль нырнул в подземный гараж церковного комплекса. Внутри здания Корнелиуса уже ожидал секретарь Его Святейшества, который и проводил магистра в личные покои Волтара Третьего.
Глава церкви и Корнелиус были почти ровесниками и знали друг друга ещё с юношеских лет, когда оба учились в духовной семинарии. Поэтому, оставаясь наедине, они не соблюдали церемониал и субординацию, а разговаривали просто как старые друзья.
— Присаживайся, Корнелиус,- Волтар указал рукой на два кресла, между которыми стоял столик с фруктами и печеньем.- Тебе кофе, или что-нибудь покрепче?
— Сегодня, пожалуй, можно позволить себе что-нибудь и покрепче,- ответил магистр, садясь в одно из кресел.
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть для этого какой-то повод?- доставая из зеркального бара бутылку замысловатой формы, спросил Волтар.
Он давно знал все привычки и пристрастия своего старого знакомого, поэтому и достал нужную бутылку, не спрашивая и не раздумывая.
Корнелиус подождал пока Его Святейшество сядет в своё кресло.
— Сегодня — великий день, Волтар,- взяв рюмку и глядя в глаза собеседнику, сказал магистр.- Сегодня мы обнаружили вирус бешенства.
Его Святейшество изумлённо откинулся на спинку кресла. Он не стал ничего спрашивать, а просто сидел и ждал от магистра дальнейших объяснений.
Корнелиус одним глотком осушил свою рюмку с крепким напитком, секретом производства которого обладала всего лишь одна семья на Дагоне. С тех пор, как был изобретён рецепт, прошло уже много столетий, но никто ещё не смог разгадать его тайну.
Закусив долькой апельсина, магистр вновь посмотрел на Волтара.
— Я принёс видеозапись. Взгляни на эту битву.
Он достал из своего портфеля кассету с записью. И пока устанавливал её в устройство, то вкратце рассказал Волтару о том, что произошло в лаборатории.
Просмотрев сцену драки, Его Святейшество повернулся к Корнелиусу.
— Эти люди теперь заражены?- с тревогой спросил он.
— Нет. Вирус оказался очень слабым и быстро погиб в организме лаборантов. Они даже не смогли заразить никого из окружающих.
— Ты в этом уверен?
— Конечно. Все сотрудники, которые находились с больными в контакте, прошли тщательную проверку. Они и до сих пор всё ещё под наблюдением.
— А как заразились эти больные?
— Они довели свою нервную систему до такого состояния, когда мозг дал команду организму на воспроизводство неизвестного вируса.
— Ты хочешь сказать, что любой человек может стать возбудителем страшной заразы?- испуганно спросил Волтар.
— В принципе, да,- вздохнув, ответил Корнелиус,- но для этого нужно создать особые условия. Человеку с нормальной психикой такое не под силу. Сумасшедшие лаборанты смогли выработать в себе вирус, но он был слишком слабым. Я думаю, что это из-за того, что их ненависть была направлена на кого-то конкретно. Вот мой враг, и я должен его убить. Мне кажется, вирус был бы сильнее, если бы сумасшедшие хотели уничтожить всё, что их окружает. Но для этого надо ненавидеть весь мир. И когда степень ненависти превысит все мыслимые пределы, то мозг человека даст команду на производство более сильного вируса. И команда должна быть направлена на уничтожение любой формы жизни и всего окружающего мира.
— А как заставить мозг отдать такую команду?
Его Святейшество напряжённо смотрел на магистра. Он понимал, что этот разговор непременно должен затронуть события тех далёких веков, когда произошла Великая катастрофа. Служба безопасности церковного Хранилища фиксировала и доносила главе церкви обо всех посещениях магистра. Нетрудно было догадаться, какие выводы сделал Корнелиус, когда прочитал архивные записи Гаймора Первого.
— Я думаю, что это может сделать какой-нибудь препарат из группы сильнодействующих наркотиков,- ответил магистр.
— Но ведь наши учёные не раз пытались экспериментировать с наркотиками.
— Да, это так. И, тем не менее, одному человеку однажды удалось найти такой препарат,- Корнелиус почти до краёв наполнил свою рюмку.
Его Святейшество поднялся из кресла и медленно подошёл к окну.
— И мы с тобой знаем этого человека. Верно?- спросил он, глядя на цветущие клумбы и ухоженные аллеи парка.
— Да,- коротко ответил магистр, и снова одним глотком выпил содержимое рюмки.
Наступила напряжённая пауза.

Волтар продолжал смотреть в окно, а Корнелиус откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— Я надеюсь, ты ни с кем не поделился своим открытием?- спросил Волтар, наконец, отвернувшись от окна.
— Я не думаю, что оно принесёт кому-то пользу. Мир должен оставаться таким, каков он есть. Другого выхода я не вижу. А что скажешь ты?- магистр посмотрел на Волтара.
— Я полностью с тобой согласен. Кто раскачивает лодку — тот рискует утонуть,- садясь в своё кресло, сказал глава церкви.
— Кто-нибудь ещё имеет доступ к записям "Лекаря"?- спросил Корнелиус.
— Нет,- улыбнулся Волтар,- я давно запретил показывать эти документы кому бы то ни было. Кроме тебя.
— Зачем тебе нужно было, чтобы я знал правду?- удивился магистр.
— "Не зная всей правды, ты не найдёшь правильного пути",- ответил ему Волтар цитатой из церковной книги.
"А как же тогда быть с остальным человечеством?- усмехнулся про себя Корнелиус, но выражение его лица при этом оставалось совершенно непроницаемым.- Волтар не меньше моего боится повторения той катастрофы. А теперь, когда он понял, как легко можно получить вирус, то стал бояться этого ещё больше".
— Что ты теперь собираешься делать?- спросил Его Святейшество, заметив, как задумался магистр.
— Во-первых, надо взять под контроль производство всех лекарственных препаратов. Не исключено, что какой-нибудь фармацевт может случайно наткнуться на неизвестный наркотик. Во-вторых, нужно поискать в хранилище документы и записи того периода, когда Гаймор был придворным врачом. Может это прольёт свет на возникновение препарата.
— Тебе уже не нужна сумасшедшая лаборатория и эти научные работники?- Волтар кивнул головой на кассету с видеозаписью.
— Наоборот. Именно они мне сейчас и нужны. У меня теперь будет две лаборатории. И в каждой из них будет изучаться своё направление поиска. Мы изолируем группы, и они смогут продолжить свою работу. Эти люди доказали, что готовы жизнью заплатить за свою идею. Осознание того, что их теория оценена и поддержана, должно ещё больше сплотить исследователей и воодушевить. Я думаю, что когда они подлечатся, то станут работать с удвоенной энергией.

Его Святейшество внимательно слушал магистра, но это не мешало ему думать.
"Корнелиус узнал всю правду о последнем императоре. Не отвернётся ли он после этого от церкви? Может напрасно мы дали этому человеку такую власть над людьми? А если он действительно найдёт препарат и противоядие? Как он ими распорядится? Не захочет ли Корнелиус стать вторым Гаймором?"
— Хорошо,- согласился Волтар, когда магистр закончил говорить,- продолжай эту работу. Церковь сама возьмёт под контроль фармацевтов. Не будем тебя нагружать излишними заботами. А что касается документов Гаймора, то тебе по-прежнему открыт доступ в любой уголок хранилища.
"Его напугала видеозапись побоища,- подумал Корнелиус,- потому он и не хочет, чтобы я контролировал производство лекарственных препаратов. Я слишком много знаю и теперь представляю определённую опасность для церкви. Но он испугался бы ещё больше, если бы я попытался его обмануть и скрыть, что мне всё известно".
— Волтар, а ты уверен, что кроме нас с тобой никто не знает всей правды о "Лекаре"?
— Прошло много веков. Кто знает, сколько людей за это время прочитали архивные документы? Мы проверили всех, кто имел доступ в хранилище. Трудно сказать, что они знают на самом деле, но внешне всё выглядит вполне спокойно. Да и кто будет говорить об этом вслух? Только сумасшедший. Но как раз ими-то ты и занимаешься. Это мне надо спрашивать у тебя, не знает ли кто в народе чего-то лишнего?
Корнелиус сразу вспомнил исчезнувшего художника.
— Среди моих пациентов, конечно, часто встречаются люди, которые ругают церковь и отрицают бога Армона. Но это совсем не означает, что им что-то доподлинно известно.
"Не стоит говорить о художнике Волтару. Он и без того напуган и может помешать мне, расследовать тайну его исчезновения",- подумал Корнелиус.
— А были случаи, когда кто-нибудь из сумасшедших упоминал бога Нарфея?- спросил Волтар.
"Уж не заслал ли Его Святейшество ко мне своих агентов?"- встревожился магистр.
— У нас содержаться больные, которые утверждают, что они пророки и ясновидцы. И некоторые из них действительно упоминали имя этого бога. Но они — сумасшедшие и им разрешено говорить всё что вздумается.
— Кто эти люди?- быстро спросил Волтар,- Их предки не могли иметь доступ в хранилище?
— На таких людей у нас заведено подробное досье. Мы собрали информацию об их предках настолько, насколько поколений смогли проследить. Никто из них не мог попасть в хранилище.
— Существует определённая категория людей, которые интересуются историей древних веков. Многие из них нам известны и находятся под особым контролем. Но поскольку они вполне вменяемы и лояльны к церкви, мы стараемся их не тревожить. А вот у тех, кого пришлось арестовать, были найдены очень интересные вещи и документы. Ты знаешь что-нибудь о медной книге?- Волтар пристально посмотрел на магистра.
— Если я не ошибаюсь, то это сборник заповедей того самого бога Нарфея. О нём упоминается в некоторых старинных рукописях,- Корнелиус спокойно и уверенно выдержал взгляд Его Святейшества.
— Это — не просто заповеди Нарфея. Его монахи были магами и волшебниками. В медной книге собраны очень сильные заклинания. Они имеют неограниченную власть, как над человеком, так и над окружающей природой. Я подозреваю, что именно из-за этой книги и хотели захватить страну Нарфея.
"Как он сейчас похож на сумасшедшего",- подумал магистр.
Но Его Святейшество словно прочитал эту мысль.
— Если бы я не был Волтаром Третьим и главой церкви, то ты, конечно, немедленно упрятал бы меня за решетку,- захохотал он.
Корнелиус тоже улыбнулся.
"Ох, как не прост этот человек",- подумал он.
— Да. Такие разговоры обычно заканчиваются пожизненным пребыванием в стенах Управления. Рассказы о магах и волшебниках в наше время могут позволить себе только умалишённые,- всё ещё улыбаясь, ответил магистр.
— Ты — единственный человек, которому я могу сказать об этом. Я уверен, что тебе не раз приходилось сталкиваться с непонятными и необъяснимыми явлениями. У меня вполне хватает времени на изучение нашего хранилища, и я мог бы рассказать тебе и не такое. Но, лучше говорят один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Его Святейшество обернулся к письменному столу, стоявшему неподалёку от окна.

Это был массивный дубовый стол внушительных размеров с толстыми резными ножками. Глядя на него, Волтар неожиданно произнёс несколько фраз на незнакомом и певучем языке. Стол вдруг оторвался от пола, приподнялся над ним почти на метр и поплыл по комнате.
Корнелиуса словно парализовало. Он, не отрываясь, смотрел на плывущий по воздуху письменный стол и отказывался верить собственным глазам.
После того, как стол вернулся на своё место, Волтар посмотрел на магистра и захохотал.
— Что, Корнелиус, нравиться тебе этот фокус?- смеясь, спросил Его Святейшество.
Но магистр ещё не вполне пришёл в себя.
Только после того, как он протёр себе лоб и глаза ладонями, Корнелиус смог задать свой вопрос.
— Что это было?- изумлённо спросил он Волтара.
— Одно из заклинаний бога Нарфея,- вздохнув, ответил тот.- Я надеюсь, что такая демонстрация убедила тебя лучше всяких слов.
— У тебя есть медная книга?
— Нет, Корнелиус. За всё время поисков, мы нашли только одно заклинание. Но зато я знаю язык этого народа.
— Как тебе удалось им овладеть?
— Это целая история. Как-нибудь потом я тебе об этом расскажу. А сейчас у меня к тебе одна просьба. Если ты в архиве или где-нибудь ещё наткнёшься на следы этой книги, то дай мне об этом знать. Мы с тобой уже пожилые люди, и я боюсь, что не успею в одиночку найти медную книгу. У тебя не меньше возможности её отыскать, чем у меня. Если мы объединим наши усилия, то вполне можем добиться успеха. Как ты понимаешь, я предлагаю тебе свой союз.
"Его напугала история с микробом,- подумал магистр.- Разгадка уже близка и скоро в моих руках окажется и вирус, и противоядие. Вот тогда я стану очень опасен для Его Святейшества. Демонстрируя мне свои сверхъестественные способности, Волтар даёт мне понять, что он не так уж слаб и уязвим, как это может показаться. А, предлагая мне союз, он хочет приблизить к себе опасного человека, который к тому же может помочь найти медную книгу. Это тоже не так уж и трудно понять. Но кто бы мог подумать, что глава церкви изучает язык Нарфея, да ещё и пользуется его заклинаниями? Интересно, что ещё умеет делать этот человек?"
— Как же мне найти медную книгу, если это не удалось сделать даже Его Святейшеству?- улыбаясь, спросил магистр.
— Не скромничай, Корнелиус. Твоя служба безопасности не имеет себе равных на Дагоне. А, кроме того, в твоей крепости находятся нужные и полезные для нас люди. Я имею в виду ясновидящих и прорицателей. Попробуй с ними поговорить. Может, ты и найдёшь какую-нибудь зацепку.
— Волтар. Я ведь им ни друг и не товарищ по несчастью,- усмехнулся магистр.- Я — самый главный инквизитор. Для них нет врага страшнее и ненавистнее, чем я. И если они иногда мне что-то говорят, то совсем не из-за того, что испытывают ко мне симпатию.
— Что-то я не пойму тебя Корнелиус. Ты не хочешь мне помочь?
Глаза Его Святейшества стали жёсткими и холодными, как у ядовитой змеи.
— Ну что ты, Волтар. Я с радостью и с большим удовольствием выполню любую твою просьбу. Просто я размышляю над тем, как нам быстрее и лучше это сделать.
Корнелиус намеренно сделал ударение на слове "нам" и заметил, как сразу исчез в глазах Его Святейшества стальной блеск.
— Мне не так уж и много известно о медной книге,- сказал магистр.- Может быть, ты просветишь меня в этом вопросе? Чтобы сузить круг моих поисков.
— Конечно,- ответил Волтар.- Я расскажу тебе всё, что мне известно.
Его Святейшество пригубил из своей рюмки, покачал головой и цокнул языком, как бы отмечая крепость напитка. Закусив большой, чёрной виноградиной, он продолжил.
— В каждом монастыре и во всех крупных церквях Нарфея, находилось по одному экземпляру такой книги. Медной она называлась за то, что страницы её были изготовлены из металла, похожего на медь. Но в действительности, это совершенно иной материал. Страницы невозможно смять, порвать и даже сжечь, то есть расплавить. Этот материал до сих пор неизвестен науке. Книги надёжно охранялись монахами, и доступ к ним имели только избранные. Толпы безумцев напали на церкви и монастыри в праздник плодородия. В тот день книги вынесли из тайников, чтобы читать молитвы и заповеди. Я думаю, нападение на церкви было столь неожиданным, что не все книги удалось спрятать. А потом была Великая Буря, которая не только засыпала песком страну Нарфея, но и разбросала многие вещи и реликвии по пустыне и её окрестностям. Мы обнаружили одну единственную страницу из книги при обыске у одного коллекционера. Она много раз переходила из рук в руки, но нам удалось проследить всю цепочку. Выяснилось, что её нашли при прокладке дороги у границы Красных Песков. Если бы можно было войти в пустыню, то там, конечно, мы нашли бы следы засыпанных городов и монастырей. Но сделать этого пока, увы, никто не может. Поэтому нам остаётся надеяться на то, что другие страницы, или всю книгу, целиком тоже унесло ураганом. И, возможно, сейчас у кого-нибудь они и хранятся в тайниках.
Волтар замолчал и опять пригубил из рюмки.

— Могу я посмотреть эту страницу?- помолчав, спросил Корнелиус.
Его Святейшество встал и подошёл к письменному столу. Раскрыв одну из книг, лежавших на столе, он достал оттуда листок красно-коричневого цвета и подал его магистру.
Изгибаясь, листок звенел тонким, металлическим звуком. Текст, покрывающий его, был чуть выпуклым и ярким по сравнению с фоном.
Корнелиусу и раньше приходилось видеть документы, написанные языком Нарфея. Он тоже однажды пытался разгадать тайну этой письменности. Но повседневные заботы отнимали у него слишком много времени, а заниматься расшифровкой ради одного только любопытства он не хотел.
— Попробуй смять его или порвать,- сказал Волтар, наблюдая, как магистр разглядывает необычный лист.- И ты увидишь, что из этого получиться.
Корнелиус сначала осторожно, а затем всё жёстче начал мять в руках лист, который при этом жалобно звенел и хрустел. Сжав в кулаке комок, он протянул руку и положил его на столик. Смятый лист, словно живой, сразу начал расправляться и вскоре уже совершенно невредимый лежал на столешнице.
Взяв лист снова в руки, Корнелиус удивлённо покачал головой. На поверхности листа не было ни одного сгиба.
— Я пробовал его рвать, держал над огнём, применял различные кислоты,- Волтар откинулся в кресле,- но всё безрезультатно. Его невозможно уничтожить.
— А разрубить, разрезать?- спросил магистр.
Волтар отрицательно покачал головой.
— Ничто не оставляет на нём даже следа. Он изготовлен из неизвестного науке вещества. Оно или ещё не открыто, или отсутствует на Дагоне совсем. И это не единственная загадка страны Нарфея. Недавно к нам в руки попал большой кристалл с подобными характеристиками. Этот кристалл был укреплён на вершине сторожевой стелы, стоявшей когда-то на границе наших государств.
Корнелиус знал, что такие столбы охраняли страну Нарфея от вторжения вражеских войск.
— В каком месте обнаружили кристалл?- спросил магистр.
— Его нашла археологическая экспедиция организованная Корвеллом. Раскопки велись на границе пустыни. И вначале кристалл попал к Бернару, поскольку решили, что это драгоценный камень. Но после нашего запроса он передал его в хранилище, рассказав при этом, что его ювелиры не смогли, ни распилить, ни расколоть кристалл. Мы тоже пытались проводить с ним разные эксперименты, но результат был точно такой же, как и с этим "медным" листом.
Корнелиус, слушая Его святейшество, в то же время разглядывал витиеватый шрифт чужого языка.
— Скажи, Волтар. Как тебе удалось разгадать эту письменность?- магистр опять задал свой недавний вопрос.
Его Святейшество устало потёр ладонью свой лоб и затем, сцепив пальцы рук, посмотрел на магистра.
"Да. Большого желания открывать тайну, у него нет,- подумал Корнелиус.- И это вполне понятно. Зная язык Нарфея и, имея доступ в хранилище, можно многому научиться. Но раз он предлагает мне свой союз, то пусть доказывает это на деле".
И магистр терпеливо и спокойно выдержал взгляд Волтара.

— Если вкратце,- вздохнув, ответил Его Святейшество,- то история такова. Несколько лет назад ко мне в руки попал самодельный учебник этого языка. Его составил когда-то простой человек, живший на границе с этим государством. Дело в том, что каменные сторожа охраняли страну Нарфея от вооружённых людей и от тех, кто хотел проникнуть на территорию с целью кого-то убить или ограбить. А тот человек, который шёл в страну с чистым сердцем и без оружия, мог спокойно идти через границу. Правда, если впоследствии он всё же совершал какое-то зло на территории этого государства, то обратного пути для него уже не было. Ему в любом случае приходилось отвечать за своё преступление. Так вот, этот составитель часто бывал в стране Нарфея и решил написать учебник, рукописная копия которого и оказалась у меня.
— Может, были и другие копии?
— Вполне возможно. Я думаю, учебник не раз переписывали на протяжении этих столетий. Оригинал не смог бы сохраниться до наших дней.
— А тот человек, у которого изъяли учебник, он не знал этого языка?- Корнелиус положил на стол "медный" лист.
— Нет. Он был всего лишь хранителем рукописи. К тому же у него не было других текстов. Ему не на чем было тренироваться.
"Значит, Волтар уже спрятал все образцы подобной письменности,- подумал магистр,- и в хранилище мне теперь делать нечего".
— У нас есть много пациентов, которые называют себя прорицателями и ясновидящими,- выдержав паузу, сказал Корнелиус,- но никто из них не будет нам помогать, не имея на то веских оснований.
— Что ты подразумеваешь под "вескими основаниями"?
— Запугать и заставить их силой что-то делать — невозможно. Им нечего терять. Они и так фактически вычеркнуты из жизни. Только в обмен на свободу кто-то из них может согласиться сотрудничать с нами.
— Ну, так пообещай им это,- удивлённо воскликнул Волтар.
Тон восклицания, сопровождаемый недоумённым жестом, очень точно передал степень удивления Его Святейшества. Как это такая простая мысль не пришла в голову магистра?
— Не так-то всё просто,- усмехнулся Корнелиус.- Человек, поверивший в лживые обещания, не может быть ясновидящим и пророком. А обманывать настоящего провидца бессмысленно и даже опасно.
— Чем это опасно?- нахмурился Волтар.
— Имея много информации из прошлого и будущего, такой человек может не просто завести наши поиски в тупик. На обман, он обязательно ответит обманом, и сможет управлять нами, как марионетками.
— Ты это серьёзно?- ещё больше удивился Волтар.
— Да. Он вполне может указать тебе на то место, куда нужно идти, чтобы на голову упал большой кирпич. Или подсказать рейс самолёта, поезда или корабля, которые, никогда не достигнут пункта своего назначения.

Наступило долгое молчание, во время которого Его Святейшество задумчиво смотрел куда-то вбок, перебирая четки, висевшие на поясе. Корнелиус же опять наполнил свою рюмку. Сегодня этот напиток почти не оказывал на него своего действия. Игра шла по-крупному, и ставки были слишком высоки.
— Ну, хорошо,- нарушил молчание Волтар.- А если мы действительно дадим такому человеку полную свободу?
— Во-первых, это условие ещё не даст стопроцентной гарантии его лояльности к нам. У этих людей несколько иные ценности в жизни. Во-вторых, оказавшись на свободе, такой человек непременно привлечёт к себе внимание общественности. И тогда весь мир узнает, что перед законом не все равны.
— И что же, у нас нет никаких шансов?
— Шансы у нас есть, но риск при этом очень велик. Две стороны всегда могут прийти к разумному компромиссу. Если, конечно, действительно хотят договориться.
Его Святейшество пристально посмотрел на магистра. Опытный интриган, он не мог не заметить намёка на их отношения.
— Ты лучше, чем кто-либо знаешь этих людей. Тебе и карты в руки,- сказал Волтар,- Если мы не сможем своими силами отыскать медную книгу, то нам всё же придётся обратиться за помощью к твоим прорицателям. Подбери кандидатуру, составь список условий обеих сторон, и как только будешь готов, приезжай ко мне снова. Вот тогда мы и обсудим эту проблему.
Его Святейшество опёрся руками о подлокотники кресла и решительно встал, давая понять, что время аудиенции истекло. Но Корнелиус ещё не закончил.
— Есть ещё одно условие, которое может нам помочь в поисках медной книги,- сказал он, тоже поднимаясь из кресла.
Волтар остановился и вопросительно посмотрел на магистра.
— Имея на руках предмет, относящийся к поиску, провидец может быстрее и точнее указать нужное место,- сказал Корнелиус.
— Ты имеешь в виду этот лист из книги?- спросил Волтар.
— Да,- ответил магистр.- И ещё я хотел бы забрать кристалл. Мне кажется, что он тоже может нам помочь.
— Хорошо,- помедлив, ответил Волтар.- Можешь брать из хранилища всё, что тебе нужно и этот лист тоже. Я отдам необходимые распоряжения службе безопасности.
Он позвонил в серебряный колокольчик и двери распахнул вошедший секретарь. Корнелиус положил медный лист в портфель, поклонился и поцеловал руку Его Святейшества, как того и требовал церемониал. Сопровождаемый секретарём, магистр вышел из кабинета Волтара.

Только после того, как он сел в свою машину, магистр позволил себе расслабиться, откинувшись на спинку заднего сидения и закрыв глаза. Алкоголь, ранее сдерживаемый нервным напряжением, тотчас дал о себе знать. Корнелиус нажал кнопку, и спинка сидения плавно откинулась назад, приняв удобное для отдыха положение.
"Волтар не тот человек, который может довериться кому-нибудь полностью,- думал Корнелиус, почти лёжа на заднем сидении.- У него ещё есть в запасе козыри".
Он вспомнил, что уже несколько лет не находил в хранилище документов на языке Нарфея.
"Они исчезли после того, как Волтару попал в руки учебник,- понял Корнелиус,- За это время он мог собрать много информации о стране Нарфея. И одним только заклинанием здесь не обойтись".
Массивный дубовый стол снова проплыл перед глазами магистра. "Фокус" действительно был очень эффектным. Одного взгляда на этот предмет было достаточно, чтобы понять, насколько он тяжёл. Не менее четырёх сильных мужчин потребовались бы для того, чтобы оторвать его от пола.
"Трудно даже представить, что будет под силу Волтару, если медная книга окажется у него. Пришло время быть предельно осторожным. Одно неверное решение может привести к катастрофе",- уже засыпая, думал магистр, чувствуя, как плавно и мягко его машина поворачивает на перекрёстке.

Жаль, было интересно чем все закончится (

Да, я тоже читал с удовольствием...

Для всего нужны свои определённые условия, в том числе и для сочинительства. Если ситуация изменится в лучшую сторону, то Вы обязательно узнаете, чем закончится эта история.

Ну если обстоятельства сложатся, Вы про нас не забудьте пжл.

[скандирует размахивая огромным плакатом] ЕЩЕ!!! ЕЩЕ!!!

Глава 30

Высокоскоростной поезд-экспресс на отрезке пути между Брандорой и столицей набрал свою крейсерскую скорость. За окном поезда мелькали столбы-указатели, и непривычно быстро менялся пейзаж. И это были единственные признаки, по которым можно было определить, что поезд действительно движется.
Экспресс "Белая молния" по праву называли "чудом" наземного транспорта. Его гибкое и округлое тело, сверкавшее серебристым пластиком, неслось вперёд с огромной скоростью, зависнув всего в нескольких миллиметрах над поверхностью магнитной полосы. В сравнительно короткие периоды разгона и торможения чувствовалось сила инерции, но сейчас в купе царило состояние покоя и расслабленности.

Адам посмотрел на таймер, указывающий время до окончания поездки. Пройдёт ещё почти два часа, прежде чем он и Зара приедут в столицу.
Вчера, после визита к Мелвину, археолог был сильно взволнован. Он понял, что его встреча с Илмаром и Героном не была случайностью. Кто-то из них (если только они не действовали сообща) намеренно устроил эту вечеринку. И сервиз со столовыми приборами тоже не случайно оказался на столе. Это был намёк на то, что кому-то из них известно, как Адам относится к Нарфею. А ещё этот факт мог быть доказательством того, что рыбак и его сын были причастны к культу Нарфея.
Лишь две вещи связывали Адама с этим богом — статуэтка с рубином и медная книга. Судя по тому, что Герон побывал на месте раскопок, то именно его должна интересовать фигурка Нарфея. А медная книга? К тому времени, когда в Гутарлау приехал журналист, книгу уже увезли в тайник. Мог ли Илмар каким-то образом о ней узнать? И кто же, наконец, запретил Адаму задавать вопросы о статуэтке? Неужели это был сам Нарфей? При мысли об этом у археолога начинало учащённо биться сердце и кружиться голова.

Странное затмение, которое Адам и Зара наблюдали перед приездом Герона в санаторий, тоже наложило на все эти события какой-то мистический оттенок. Адам почувствовал, что дальше он бездействовать не может. Утром археолог с женой доехали на такси до Брандоры, а там уже сели на "Белую молнию".
Они могли, конечно, воспользоваться услугами частной авиакомпании, как Адам вначале и планировал, но Зара решительно запротестовала. Она плохо переносила воздушные перегрузки и к тому же те три авиакатастрофы, которые произошли за последние два месяца, укрепили её решимость никогда больше не летать самолётами. Вариант с "Белой молнией" устроил их обоих.
Адам дозвонился до Зацмана, и они договорились о встрече. Разговор с Бернаром археолог решил отложить на более поздний срок. Сначала нужно было узнать какой "подарок" приготовил ему Альверт. Впрочем, Адам понимал, что независимо от итога предстоящей встречи, ему нужно соглашаться возглавить новую экспедицию в Пески. Это был единственный шанс найти пропавшую статуэтку. Но у Адама появилась слабая надежда на благоприятный исход предстоящих поисков. Такое чувство зародилось в нём после недавнего происшествия на пляже.

В последнее время, почти каждый день вечером или после обеда Адам и Зара ходили купаться на озеро. В эти часы палящие лучи ослепительного Иризо не были так опасны, как в полуденное время, и риск получить ожог кожи, был не очень велик. Но даже в такое время Зара обязательно садилась под большой зонт и натирала предохраняющим кремом все видимые части тела. Адам же, напротив, любил лежать на махровом полотенце, подставляя для загара поочерёдно, то живот, то спину. Иногда Зара, заметив, что её муж слишком долго лежит в одном положении, требовала от него немедленно прекратить издевательство над организмом, всегда напоминая Адаму о том, что как раз ему-то по рекомендации врачей, делать этого не следует. Адам никогда не спорил. Он, молча, вставал с лежанки и в очередной раз бросался в солёную воду озера, чтобы спустя десять-пятнадцать минут снова выйти на берег и лечь на своё полотенце.

В тот день они, как обычно, находились на пляже. Адам уже довольно долго лежал на животе, подставляя спину для загара и начал даже слегка дремать.
— Адам! – вдруг услышал он испуганный голос Зары.
В первую секунду археолог подумал, было, что жена опять обеспокоена его неправильным поведением на пляже. Но интонация её восклицания была несколько иной и, повернув голову в сторону супруги, Адам понял, что Зара взволнована совсем по другому поводу. Она стояла на коленях и судорожно обшаривала покрывало, на котором только что сидела.
— Что случилось?- спросил её Адам, приподнявшись на локтях.
— Я, кажется, потеряла обручальное кольцо,- с отчаянием и со слезами в голосе произнесла Зара.
Она недавно вышла из воды и, как только её кожа немного подсохла, Зара сразу стала втирать в неё крем. В этот момент она и заметила, что на её безымянном пальце уже нет обручального кольца.
— Успокойся, Зара,- сказал Адам, увидев, что в её больших глазах уже появились слёзы.- Сейчас мы его найдём.
Они стали вместе осматривать то место, где сидела Зара, и вскоре Адам понял, что здесь кольца им не найти. Вероятнее всего, что оно соскочило с пальца Зары, когда та купалась в озере. Надежда отыскать внезапную пропажу таяла с каждой секундой. Зара уже прекратила поиски из-за слез, навернувшихся на её глаза. Она смахивала их тыльной стороной ладони, но они сразу появлялись вновь, и Адам понял, что сейчас Зара заревёт по-настоящему. Внезапно в его голове мелькнула сумасшедшая мысль.
— Послушай меня внимательно,- сказал он, взяв жену за руку.- Я постараюсь найти кольцо, но ты должна мне в этом помочь.
Зара, всхлипывая, смотрела на Адама. Она уже не вытирала слёзы и они, переполняя глаза, большими каплями скатывались с ресниц на её щёки.
— Ты должна очень сильно поверить в то, что я смогу найти кольцо,- продолжал Адам.- Чем сильнее будет твоя вера, тем легче мне будет его отыскать. Поняла?
Зара смахнула рукой слёзы и несколько раз согласно кивнула головой. Адам встал лицом к озеру и закрыл глаза. Он стал мысленно читать молитву Нарфея, в которой говорилось о том, как найти правильный путь и принять верное решение. Это было заклинание, многократно усиливающее интуицию человека. Не открывая глаз, археолог медленно пошёл к воде.
— Я верю! Я верю, что он обязательно найдёт кольцо,- шептала Зара, глядя вслед Адаму.- Я знаю, что он может это сделать!

Чем дальше археолог заходил в воду, тем сильнее становилась его уверенность в том, что кольцо уже совсем близко. Внезапно он остановился, почувствовав, что именно в этом месте нужно искать пропажу. Он медленно погрузился в воду и открыл глаза. Дно было покрыто мелкой галькой, песком и редкими водорослями. Адам стал осторожно кружиться на месте, стараясь не задевать дно, внимательно осматривая каждый квадратный дециметр видимого пространства. И, наконец, он увидел кольцо. Оно лежало между двумя камнями, и заметить его можно было только с одной стороны.
Адам вынырнул на поверхность, поднял вверх руку с кольцом и помахал ею жене. Зара радостно взвизгнула, подскочила со своего лежака и побежала навстречу мужу.
— Это просто чудо,- сказала она, надевая кольцо на палец.- Но я нисколько не сомневалась, что ты можешь его сотворить.
— Вот именно поэтому я и нашёл кольцо,- улыбнулся Адам.

Позже, размышляя об этом происшествии, археолог понял, что почти все молитвы медной книги имеют прикладной характер. Нужно только знать в какой ситуации необходимо читать ту или иную молитву. Но тайны медной книги открывались очень тяжело. К настоящему времени Адам уже знал назначение нескольких молитв, но знания эти были поверхностны и легковесны. Истинную силу заклинаний скрывала тайна древнего языка народа Нарфея.
Адаму, как археологу, хорошо был известен тот факт, что в мире ничто не исчезает бесследно. Больше двух тысяч лет церковь Армона уничтожала любые доказательства того, что на Дагоне когда-то существовали другие народы и религии. Найденные исследователями вещи должны были или подтвердить слова церкви, или исчезнуть навсегда в её хранилище. Но, несмотря на такой жёсткий церковный контроль, некоторые люди всё-таки хранили у себя память о прошлом своей планеты. Вещи, которые Адам увидел у рыбака, очень убедительно это доказывали. Поэтому археолог не терял надежду когда-нибудь всё же узнать, как правильно произносятся слова из медной книги. И если заклинание Нарфея помогло найти утерянное кольцо, то и поиски пропавшей статуэтки уже не казались ему совсем уж безнадёжными.

В дверь купе осторожно постучали.
— Войдите,- крикнул Адам, очнувшись от своих размышлений.
— Добрый день,- сказал официант, отодвинув в сторону дверь купе.- Чай или кофе желаете?
— Одну чашку чая и одну кофе,- кивнул головой Адам.- Зара, а может быть нам стоит пойти в ресторан?
— Ресторан закрывается за полчаса до прибытия в столицу,- напомнил им официант, поставив на столик чашки с чаем и кофе.- Печенье, пирожные, бутерброды?
— Если ты проголодался, то конечно, сходи,- ответила Зара Адаму,- а мне достаточно будет вот этого маленького пирожного. Честно говоря, я ещё не совсем оправилась после вчерашнего пузана.
— Да, блюдо было очень сытным и удивительно вкусным,- согласился с ней Адам, рассчитываясь с официантом.- А ты заметила, что Илмар не стал предлагать нам добавку?
— Когда он положил на мою тарелку этот огромный кусок,- улыбнулась Зара,- то я думала только о том, что мне никогда не съесть столько рыбы.
— И, однако, ты это сделала,- напомнил ей Адам.- Я думаю, что не сильно ошибусь, если предположу, что ты не отказалась бы и от второй порции.
— Вполне возможно,- согласилась она.- Я ведь даже не заметила, как во мне исчез этот кусок.
— Илмар очень умело отвлёк тебя разговором,- сказал Адам.- А я лишь минут через пятнадцать понял, что мне действительно нельзя было есть больше того, что он мне предложил. Он не только прекрасный кулинар, но и отличный диетолог.
— Удивительный человек,- согласилась с ним Зара.- Никак не могу поверить в то, что он простой рыбак. Судя по разговору и манере поведения, Илмар больше похож на профессора какого-нибудь столичного университета.
— Да, это так,- кивнул головой Адам.- Но интеллигентность — качество врождённое. Этому нельзя научиться. С этим нужно просто родиться. А что ты думаешь о его сыне?
— Славный паренёк,- сказала Зара,- весёлый, общительный, очень внимательный и предупредительный. Мне было бы приятно иметь такого зятя.
— Но наша Лара уже замужем,- засмеялся Адам.
— Вот потому- то я сейчас и жалею, что у нас с тобою всего одна дочь.
— Ну, а если не рассматривать его как кандидата в наши родственники?
— На меня он произвёл впечатление очень приятного во всех отношениях человека,- твёрдо сказала Зара,- как впрочем, и его отец. Может быть, у тебя на этот счёт совсем другое мнение?
— Нет. Всё так,- согласился с ней Адам и, оглянувшись на закрытую дверь купе, он наклонился через столик к Заре и вполголоса добавил.- Скажу тебе даже больше. Наши новые знакомые не так просты, как это может показаться на первый взгляд. Дело в том, что столовые приборы и посуда, которой мы вчера у них пользовались, изготовлены очень давно и не в нашей стране.
— Как не в нашей стране?- удивлённо и почти шёпотом спросила Зара.

Слово "страна" давно уже потеряло на Дагоне свой первоначальный смысл. Оно теперь не означало территорию, где проживают непохожие чем-то на других люди. Сейчас этим словом пользовались лишь в том случае, когда хотели подчеркнуть особенность какой-либо местности: страна гор, страна озёр, страна лесов и полей. Изменившись по своей сути, слово "страна" стало постепенно превращаться в "сторону".
В той стороне, где горы выше туч,
Где люди, словно птицы, живут над облаками…
Так сейчас писали поэты о высокогорных районах Дагоны.

— В стране бога Нарфея,- еле слышно произнёс Адам.- На них стоит клеймо, и если я не ошибаюсь, то это монастырское клеймо. Вещи, которые хранит Илмар, были изготовлены монахами Нарфея.
У Зары не было никаких оснований не верить Адаму. Его авторитет, как археолога и специалиста по древним векам в научных кругах был достаточно велик. И всё же червячок сомнения не давал ей безоговорочно поверить словам мужа.
— Адам, да разве вещи могут сохранять свою первозданную свежесть в течение стольких лет?- попыталась возразить ему Зара.
— Всё зависит от того, как изготовить эту вещь и как потом её хранить,- уверенно сказал Адам.- В идеальных условиях срок хранения почти неограничен.
— Ты считаешь, что простой рыбак, сумел создать такие условия?
— Вот и получается, что рыбак-то он совсем и не простой,- усмехнулся Адам.
В дверь снова постучали.
— Войдите,- громко сказал Адам.
На этот раз в дверном проёме появилась молодая девушка в яркой и нарядной униформе.
— Газеты, журналы, открытки, календари,- скороговоркой произнесла она заученную фразу.
— Покажите, пожалуйста,- попросила её Зара.
Девушка вкатила в купе металлическую тележку, сплошь уставленную печатными изданиями. Зара выбрала для себя несколько газет и пару журналов. Адам редко покупал прессу. Его всегда интересовала совершенно иная литература. Все новости и сплетни общественной и политической жизни государства он узнавал, в основном, от жены.
— Пойду, покурю,- сказал он, когда за продавщицей закрылась дверь.- Надеюсь, что к моему приходу ты почерпнёшь из этой библиотеки что-нибудь полезное.
— Например, как бросить курить,- сказала Зара, разворачивая первую газету.
— Это я и так знаю,- ответил Адам, открывая дверь купе.- Нет ничего проще. Вот сейчас покурю и сразу брошу.
— Только не бросай мимо пепельницы,- предупредила его Зара,- а то тебя заставят подметать весь коридор.

Пассажирские купе располагались по обеим сторонам поезда, а по центру состава проходил один длинный коридор. Через каждые тридцать метров он заканчивался автоматической стеклянной дверью, за которой находилось небольшое и очень уютное помещение. Здесь можно было покурить, посмотреть телевизор, полистать журналы или поболтать со случайным знакомым. Большой аквариум, комнатные растения и картины, изображавшие различные пейзажи, создавали почти домашнюю атмосферу. Из общей гармонии выпадал лишь автомат по продаже табачных изделий, шоколада и охлаждённых напитков.
"Надо было замаскировать его под книжный шкаф или сервант,- подумал Адам.- Вот тогда бы он вписался в этот интерьер".
Археолог сел в мягкое кресло и достал из пачки сигарету. В комнате, кроме него, находились ещё три человека — двое молодых парней, которые о чём-то тихо беседовали и мужчина лет пятидесяти, куривший большую и красивую трубку. Необычайно тонкий и терпкий аромат табачного дыма, исходивший от неё, заполнил всё пространство комнаты и придавал ей лёгкий налёт экзотики. Даже мощная вентиляция не могла справиться с этим всюду проникающим запахом. Мужчина лениво листал какой-то красочный журнал, изредка выпуская в воздух новую порцию табачного дыма.
Адам удивлённо вскинул брови. Однажды археолог уже встречал этот ни с чем несравнимый запах. И, несмотря на то, что с тех пор прошло много лет, Адам был уверен, что он не ошибся. Так и не прикурив свою сигарету, он прикрыл глаза, и перед ним вдруг отчётливо возникла картина тех далёких событий.

Это случилось в то время, когда он учился на четвёртом курсе института археологии. Адама и ещё нескольких его сокурсников зачислили в экспедицию, отправлявшуюся в джунгли южного полушария. Этот район Дагоны, размером в сотни тысяч квадратных километров совершенно непроходимой местности, хранил в себе множество тайн и загадок. Он, словно магнит, притягивал к себе внимание всех путешественников и исследователей. Многочисленные экспедиции штурмовали его со всех сторон но, несмотря на все усилия, огромная часть этой территории до сих пор так и не была изучена.
Экспедиция, в которую был зачислен Адам, стала одной из самых крупных в освоении этого района. В её состав, кроме археологов, вошли также зоологи, ботаники и геологи. Церковь тоже не обошла вниманием столь масштабное мероприятие, поэтому численность участников экспедиции уже на первых этапах организации превысила сотню человек. За год до этих событий специалисты по аэрофотосъёмке опубликовали фотографии центральной части джунглей, на которых отчётливо были видны развалины каких-то древних строений. Мысль о том, что в самом центре непроходимых джунглей когда-то жили люди, построившие каменные здания, всколыхнула весь научный мир.
Адам был безмерно счастлив, когда узнал, что он зачислен в состав поисковой группы.
Людей и оборудование доставляли на место вертолётами в течение двух недель. На каменном плато, у самого края древних развалин, вырос большой палаточный городок. Тихий и молчаливый днём, он оживал лишь к ночи, когда люди, закончив работу, рассаживались у костров, смеялись и пели песни под гитару. Неизвестно, сколько бы продолжались изыскательские работы, если бы не грандиозный скандал, разразившийся на третьем месяце поисковых работ.

В самом центре развалин, группа археологов откопала вход в древнее захоронение. В каменном склепе лежали четыре мумии. У каждой из них в изголовье находилась фигурка сидящего человека с длинной курительной трубкой в руке. Шутники тут же прозвали эту комнату "курилкой", но долго смеяться над шуткой не пришлось. Склеп обнаружили вечером, а утром мумии и фигурки "курильщиков" бесследно исчезли. Церковь сразу обвинила археологов в этой пропаже, а те, в свою очередь, были уверены, что это дело рук церковных агентов. Впрочем, под подозрение попали и другие обитатели палаточного городка. Все работы были приостановлены, а затем и вовсе прекращены.
Адам, в то утро, вошёл в склеп одним из первых и его сразу поразил запах, стоявший в помещении. Почти неуловимый, необычайно тонкий и терпкий аромат табачного дыма. Но удивлённые крики его товарищей отвлекли внимание Адама от этого обстоятельства, а запах выветривался с каждой минутой и вскоре исчез совсем.
С тех пор прошло больше тридцати лет. За это время Адам побывал во многих уголках планеты, но больше никогда и нигде он не встречал такого запаха. И вот теперь совершенно неожиданно таинственный аромат вновь напомнил ему его первую экспедицию.

Едва слышный звук открывающихся стеклянных дверей прервал воспоминания археолога. Он открыл глаза и увидел перед собой пустое кресло, в котором только что сидел незнакомец с трубкой. Адам оглянулся на дверь. Невысокая фигура человека с трубкой удалялась от него по коридору. Адам понял, что упустил прекрасную возможность познакомиться с ним и узнать происхождение таинственного аромата. Но не всё ещё было потеряно. Чувство любопытства гнало археолога вперёд.
Он быстро встал и последовал за незнакомцем. Уже в коридоре, заметив, что держит в руке незажжённую сигарету, Адам спрятал её обратно в пачку. Он шёл по коридору быстрым и широким шагом, рассчитывая догнать мужчину с трубкой, но тот вдруг резко и неожиданно вошёл в купе под номером 37. Адам остановился в коридоре, и только чувство неловкости не позволило ему постучать в закрытую дверь. Поразмыслив несколько секунд, он щёлкнул пальцами левой руки и решительно прошёл мимо дверей купе.
″До столицы наш поезд проследует без остановок,- думал Адам.- У меня ещё есть время познакомиться с этим человеком, а пока пойду, узнаю у проводника, кто ещё едет в его купе″.
Каково же было удивление археолога, когда он услышал от проводника заявление о том, что в купе 37 нет пассажиров.
— Как же так?- запротестовал Адам.- Я только что видел, как в него вошёл мужчина.
— Этого не может быть,- возразил ему проводник.- Купе номер 37 закрыто.
— В таком случае, я предлагаю вам пройти туда и проверить, кто из нас прав,- сказал Адам.
Проводник внимательно посмотрел на Адама, достал из кармана ключи и пошёл вперёд по коридору. Археолог последовал за ним.

Подойдя к купе, над которым была укреплена табличка с номером 37, служащий поезда подёргал за дверную ручку. Дверь была закрыта. Отперев её своим ключом, он сначала заглянул в купе, а затем отошёл в сторону, пропуская Адама. В купе никого не было, никого и ничего, ни людей, ни вещей, ни постельного белья. Столик у окна тоже сиял своей первозданной чистотой. Но зато был запах. Этот тонкий и терпкий аромат табачного дыма. Адам очень отчётливо его ощущал.
— Вы чувствуете, что здесь чем-то пахнет?- спросил он проводника.
— Нет,- ответил тот, пристально глядя на Адама.
Адам понял, что ещё немного и служащий позовёт полицию.
— Извините меня,- сказал он, потерев пальцами левой руки глаза и переносицу.- Я, наверное, ошибся и был неправ.
— Это ваша первая поездка в таком поезде?- спросил проводник, закрывая дверь ключом.
— Да,- признался Адам.
— Тогда в этом нет ничего удивительного,- примирительно произнёс служащий.- Такая большая скорость сильно влияет на некоторых людей. Вам лучше пройти к себе и отдохнуть.
— Я так и сделаю,- согласился археолог.- Ещё раз прошу меня извинить.
И он медленно пошёл по коридору к своему купе. Человек-призрак исчез так же неожиданно и бесследно, как и те четыре мумии из склепа, оставив после себя лишь таинственный аромат.

— Адам, ты только послушай,- воскликнула Зара, едва археолог вошёл в купе.- В нашем городе снова появились квартирные грабители.
Он сел за столик напротив жены, ещё не вполне понимая, о чём идёт речь.
— Как это?- спросил Адам, с трудом переходя от своих мыслей к словам жены.- А охранная система и сигнализация уже не работает?
— Грабители изобрели оригинальный способ обойти эти препятствия,- усмехнулась Зара.- Для этого им нужно сначала достать отпечатки рук хозяина квартиры. Затем они изготавливают тонкие резиновые перчатки, копируя на них рисунок кожи владельца, и с их помощью отключают охранную систему. Ну а дальше, как ты понимаешь, дело техники. Кстати, твои подозрительные знакомые,- за этими словами последовала многозначительная пауза,- вполне, могут навести грабителей на нашу квартиру.
— А что говорит полиция?- спросил Адам.- Как они объясняют создавшуюся ситуацию?
— Пресс-секретарь полицейского Управления, конечно, пытается успокоить общественность. Он заверяет, что полным ходом идут работы по усовершенствованию охранной системы. Ну, а пока, он советует горожанам более внимательно относиться к отпечаткам своих рук. И предлагает, в качестве временной меры, чаще носить в общественных местах тонкие лайковые перчатки. Ты представляешь? Сейчас весь город будет ходить в таких перчатках.
— После этой статьи,- Адам кивнул в сторону газеты,- в городе наверняка уже раскупили все перчатки. Боюсь, что мы с тобой будем выглядеть в столице очень бедными людьми.
— Или очень глупыми и медлительными,- добавила Зара.- Но я думаю, что нам не стоит беспокоиться по этому поводу. Мне кажется, у нас дома должны быть такие перчатки.
Адам вопросительно посмотрел на жену.
— Ты помнишь тот новогодний маскарад в центральном парке?- спросила его Зара.- Это было три года назад.
— Ах, да,- вспомнил Адам.- Маски и лайковые перчатки там были непременным атрибутом. Неужели ты всё это сохранила?
— Что касается новогодних масок, то ничего определённого сказать не могу, но перчатки я не выбрасывала, это точно,- уверенно сказала Зара.
— Удивительно,- произнёс Адам.- Человек никогда не знает, что ему может пригодиться в будущем.
— Если Зацман торгует крадеными вещами, то ты не должен идти к нему без перчаток.
— Что же, я согласен,- сказал Адам.- В такой ситуации подобная мера предосторожности не будет излишней. К тому же, перчатки должны очень удачно сочетаться с моей тростью. Мне останется лишь надеть костюм-тройку и прицепить к жилету карманные часы на золотой цепочке. В таком виде я стану похож на зажиточного мещанина из прошлого столетия.
— Как ни странно, но сейчас мода именно на ретро,- улыбнулась Зара.- Вот, полюбуйся, это как раз всё то, что ты только что перечислил.
Она раскрыла перед мужем один из журналов. Мужчина на фотографии был одет в точности так, как описал себя Адам.
— Модный покрой костюма, лёгкие туфли и короткая стрижка придают ему вполне современный вид,- сказала Зара.
— Ну, кто бы мог подумать,- засмеялся Адам,- что землетрясение и квартирные кражи заставят меня следовать моде?

Поезд начал притормаживать и постепенно сбавлять скорость. Адам отодвинул занавеску и посмотрел в окно.
— Скоро приедем,- сказал он, вставая из-за стола.- Пойду, ещё раз прогуляюсь по коридору.
— Ты же только что курил,- с укоризной посмотрела на него Зара.
— Нет, мне этого сделать не удалось.
— И что же тебе помешало?- насмешливо спросила она.
— Я расскажу тебе об этом, когда мы приедем домой.
Адам вышел из купе.
В коридоре чувствовалось оживление. Кто-то возвращался из ресторана, а кто-то покидал купе своих новых, а может быть и старых знакомых.
Проходя мимо тридцать седьмого купе, археолог не удержался и подёргал за дверную ручку. Купе было закрыто, и никто изнутри на этот звук не отозвался. В комнате отдыха Адам немного развернул своё кресло, чтобы ему было удобно наблюдать за коридором и тридцать седьмым купе. Он сидел здесь и курил до тех пор, пока в коридор не вышла Зара. Таинственный незнакомец так и не появился. Адам тяжело вздохнул и, поднявшись из кресла, направился к Заре.

Спустя двадцать минут они уже выходили из здания железнодорожного вокзала. Многие из прохожих действительно успели надеть перчатки, и, кажется, это обстоятельство их даже забавляло. Супруги понимающе переглянулись.
— Мы с тобой приехали из провинции,- смеясь, сказал Адам,- и нам простительно.
— Не открывай дверь такси голой рукой,- предупредила его Зара.- Воспользуйся для этого носовым платком.
— Ты теперь в каждом прохожем будешь видеть грабителя?- насмешливо спросил её Адам.
— Таксист повезёт нас домой. Если у него есть сообщники, то узнать в какой квартире мы живем, не составит для них особого труда.
— Мы могли оставить свои отпечатки и в поезде,- сказал Адам.
— Об этом я позаботилась, когда ты ходил курить,- ответила она.
Археолог понял, что жена не на шутку встревожена газетной новостью.
— В таком случае, давай не будем говорить таксисту наш точный адрес,- предложил он,- а выйдем из машины на соседней улице.
— Вот это правильно,- сразу согласилась с ним Зара.- Лучше пройти двести метров пешком, чем так рисковать.
Они подошли к стоянке такси.
— Куда поедем?- спросил у них таксист с большими рыжими усами, которые почему-то показались Адаму приклеенными.
— Магазин модной одежды на бульваре Каштанов,- ответил ему археолог, закрывая дверь автомобиля.

Как только они отъехали от вокзала, водитель сообщил диспетчеру маршрут их движения и предполагаемое время в пути. Зара многозначительно посмотрела на Адама. Тот в ответ лишь пожал плечами и изобразил на своем лице недоумение.
″Так было всегда, и в этом нет ничего удивительного″,- словно бы говорил его жест. Но сделал он это скорее для того, чтобы успокоить жену. С тех пор, как он понял, что находится под колпаком у Корвелла и Борка, Адам и без того всегда осторожный, стал подозревать всё и всех.
″Таксист может быть, кем угодно,- подумал археолог,- и сообщником грабителей, и агентом Борка и Бернара″.
Он снова пристально посмотрел на большие усы водителя. Они с каждой минутой казались ему всё более неестественными и даже, как бы криво приклеенными.
— Издалека к нам?- спросил таксист, явно желая завязать разговор.
— Вы решили, что мы приезжие?- в свою очередь спросил его Адам.
— Сегодня весь город ходит в перчатках,- усмехнулся водитель.
— А почему же в таком случае вы их не надели?- Адам уже полностью перехватил инициативу.
— Да я сотру их об руль за одну смену,- засмеялся таксист.- И к тому же, я не боюсь ограбления. В моей квартире всегда находится кто-нибудь из родственников.
— У вас большая семья?- Адам твёрдо занял позицию следователя, не давая ни одного шанса своему собеседнику получить от него какую-либо информацию.
— Для городского жителя, пожалуй, даже очень большая,- усмехнулся таксист.
Адам сразу же задал новый вопрос, и так продолжалось до тех пор, пока машина не остановилась у магазина модной одежды.
Зара к этому времени уже приготовила купюру и держала её двумя пальцами через носовой платок.
— Сдачу оставьте себе,- предупредила она водителя и, выходя из машины, не забыла протереть ручку двери, за которую неосмотрительно взялся Адам.
— Ты измотал его до изнеможения,- сказала Зара, когда они уже шли по тротуару в сторону своего дома.
— Зато он честно заработал свои чаевые,- засмеялся тот.
Он видел, что жене не терпится как можно скорее попасть в свою квартиру и поэтому, взял трость наперевес и зашагал вперёд своим обычным широким и быстрым шагом.

К большому облегчению супругов их квартира оказалась цела и невредима. А едва они закрыли за собою дверь, как сразу же зазвонил телефон. Это звонил дежурный полицейского отделения, в котором была зарегистрирована охранная система квартиры.

— Вот видишь, Зара,- сказал Адам, после того как поговорил с дежурным и положил трубку телефона на место,- наша полиция не дремлет.
— Да откуда им знать, с кем они разговаривают?- махнула рукой в ответ Зара.- Вот если бы при этом производилась идентификация твоего или моего голоса, тогда было бы совсем другое дело.
— Гениально!- воскликнул Адам.- Зара, немедленно запатентуй эту идею, а затем мы предложим её полицейскому Управлению.
Зара насмешливо и с большой долей сарказма посмотрела на мужа.

— Я говорю это вполне серьёзно,- не унимался Адам.- Ты представляешь, сколько сил и средств ты сэкономишь нашей полиции? На этом можно неплохо заработать.
— Что-то я не слышала, чтобы на нашей полиции кто-нибудь и когда-нибудь зарабатывал,- вздохнула она.
— Неважно,- убеждённо сказал Адам.- Ты будешь первой.
— Я пошла искать перчатки,- интонация её голоса ясно говорила о том, что она не собирается продолжать этот бредовый разговор.
— Зара, новая и оригинальная идея — это же дорогостоящий товар,- никак не мог успокоиться Адам.
— Я думала ты — археолог, а ты оказался бизнесменом,- засмеялась Зара.- Хорошо, я дарю тебе мою идею. Можешь ею воспользоваться.
Она произнесла эти слова, уже выходя в смежную комнату.

— А гонорар?- крикнул ей вслед Адам.
— Пополам,- донеслось из соседней комнаты.
— И это называется — "дарю",- проворчал Адам.- Вот и Зацман тоже собирается сегодня сделать мне ″подарок″, и тоже за деньги. Вокруг одни торгаши и ни одного альтруиста.
Продолжая ворчать в том же духе, археолог пошёл проверять свою сокровищницу.

К Зацману Адам прибыл ровно в назначенное время. Когда он открыл двери антикварного магазина, то колокольчик над дверью звякнул вместе с боем больших настенных часов.

— Твоя пунктуальность впечатляет,- Зацман уже спешил навстречу гостю.- И выглядишь ты, как настоящий аристократ.
Альверт выразительно посмотрел на трость и перчатки археолога.
— Я ношу эти предметы по необходимости,- усмехнулся тот,- а не для того, чтобы кому-то пустить пыль в глаза. Ну а ты, я вижу, совсем не боишься грабителей.
И он не менее выразительно посмотрел на руки Зацмана.
— Но у меня нет квартиры,- развёл руками Альверт.- Я живу в этом магазине и никогда не оставляю его без присмотра. Для меня такая предосторожность была бы излишней. А всё моё имущество застраховано, в том числе и от грабителей.
″Я бы сказал даже, что оно перестраховано″- подумал Адам, вспомнив о связи Зацмана как с грабителями, так и с полицией.
— Ну, да что мы стоим с тобой у порога?- спохватился Альверт.- Пойдём ко мне, выпьем по чашке кофе.
Он указал гостю на дверь, ведущую во внутренние комнаты магазина.
— Сорен,- крикнул Зацман своему помощнику.- Я буду у себя в кабинете.
Молодой человек за прилавком понятливо кивнул головой.

Интерьер кабинета почти ничем не отличался от торгового помещения. Те же старинные картины, мебель разных стилей и эпох, причудливые вазы и статуэтки, чьё место было скорее в историческом музее, чем в кабинете мелкого торговца.
— Располагайся удобней,- Альверт сделал широкий жест рукой.- А я сейчас приготовлю кофе.

Адам уже не раз бывал в этой комнате и прекрасно знал, где находится место хозяина, а где должен сидеть гость. Поэтому и фраза, произнесённая Зацманом, прозвучала для него, скорее как дежурная и лишённая искренности. Начало каждой их встречи всегда происходило за кофейным столиком, который, кстати, трудно было назвать таковым. Этот предмет был похож на бочку, круглую тумбу или на большой барабан. Тонкая и ажурная скатерть накрывала столешницу и верхнюю часть этой тумбы, позволяя гостю увидеть изящную резьбу по дереву и инкрустацию оригинального стола.

Археолог не торопился садиться в кресло. Он медленно перемещался по комнате, разглядывая находившиеся здесь предметы. Все эти вещи он увидел ещё во время первой их встречи с Зацманом, и сейчас отметил, что среди них не появилось ничего нового, хотя и старые предметы находились все на своих местах.
″Комната для посетителей,- криво усмехнулся Адам.- Вся обстановка продумана раз и навсегда. И если Альверт работает на полицию, то здесь, конечно, установлена скрытая видеокамера и микрофон″.

В кабинет вошёл Зацман, держа в руках поднос, на котором стояли две чашки кофе и небольшая ваза с печеньем.
— Я вижу, что ты совсем не устал с дороги,- сказал Альверт, поставив поднос на кофейный столик.
— Тренирую больную ногу,- ответил ему Адам, разглядывая большую картину над камином.
— Ты ещё не вполне здоров?- участливо спросил его Альверт.
— Боюсь, что вполне здоровыми нам с тобой уже никогда не быть,- ответил Адам.- Ощущение этого состояния всё дальше уходит в прошлое.
— Да, пожалуй ты прав,- согласился с ним Зацман.- Но думаю, что от чашки крепкого кофе хуже нам не будет.
Они сели за столик и, по заведённой традиции, начали разговор о вещах совершенно далёких от предмета их встречи. Эта была часть особого ритуала, по которому и совершались все их предыдущие сделки. Они оба выдерживали паузу, словно не желая торопливостью оскорбить ту реликвию, что дошла до них из глубины веков.

Но вот, наконец, кофе выпит и пришло время сменить тему разговора.
— Я уверен, что не ошибся, поторопив тебя с приездом,- сказал Альверт, переставляя поднос с чашками на большой стол у окна.- И хочу, чтобы та вещь, которую я тебе сейчас покажу, навсегда осталась именно в твоей коллекции.

Прежде Зацман никогда не нахваливал Адаму свой товар, предоставляя ему право, как специалисту, самому оценить по достоинству ту или иную вещь.
″Однако, он нервничает,- подумал археолог, отметив это небольшое обстоятельство.- Наверное, ему всё же, известно, кто стоит за спиной у Борка″.
Альверт снял тонкую скатерть с тумбы и, взявшись обеими руками за столешницу, стал вращать её по часовой стрелке. Оказалось, что тумба была с секретом. Центральная часть столешницы стала медленно подниматься вверх на трёх металлических штангах, вращаясь при этом в противоположную сторону. Из глубины тумбы наверх поднялась подставка, на которой стояла старинная шкатулка, вся покрытая странными знаками и причудливыми узорами.

У Адама на лице не дрогнул ни один мускул, но внутри всё словно оборвалось. Он сразу узнал эту шкатулку и перед его глазами снова появились два краснокожих гиганта и маленький жёлтый торговец в пёстром халате. Только благодаря длительной тренировке в сделках подобного рода, археологу удалось скрыть свои чувства. Он пытался смотреть на шкатулку спокойно, но не без доли здорового любопытства, прекрасно понимая, что Зацман очень опытный торговец, и его невозможно обмануть фальшивым равнодушием.

— Что скажешь?- спросил его Альверт, выдержав, как ему показалось, достаточную паузу.
″Он немного торопиться,- подумал Адам.- Значит, шкатулка действительно всего лишь приманка″.

— Как ты думаешь, сколько ей лет?- спросил археолог, внимательно разглядывая странные знаки и узоры.
— Вот как раз об этом я и хотел спросить у тебя,- засмеялся Альверт.- Я — простой торговец, а ты — крупный специалист в этой области. Полагаю, что ей не меньше четырёх, пяти тысяч лет.
″Больше, Альверт, намного больше″,- подумал Адам.
— Ты за свою жизнь увидел не меньше древних вещей, чем я,- ответил археолог,- и поэтому трудно сказать, кто из нас опытнее в этом вопросе. Я думаю, что ты не ошибся.
— Возраст этой вещицы — не единственная её загадка,- сказал Альверт.- Попробуй взять её в руки.

Адам взялся за шкатулку и попытался поднять её, но не смог даже сдвинуть эту вещь с места.
— Как это понимать?- Адам вопросительно и недоумённо посмотрел на Зацмана.
— Ты мне не поверишь, но вес шкатулки превышает восемьдесят килограмм.
— Но этого не может быть!- воскликнул Адам.
— Знаю,- развёл руки в стороны Альверт.- И, однако, это факт. Я несколько раз ставил её на весы, и они всегда показывали ровно восемьдесят килограмм и пятьсот грамм. В шкатулке лежит ещё один сюрприз, правда я не уверен, что он тебя сильно заинтересует.
Адам взялся за крышку шкатулки, ожидая, что и её вес тоже будет очень велик, но она, напротив, откинулась очень легко и даже невесомо. Археолог заглянул внутрь и тут же вопросительно и непонимающе посмотрел на Зацмана.

Лицо Альверта словно окаменело. Широко раскрытыми глазами он смотрел на шкатулку, и его нижняя челюсть медленно ползла вниз.
— Не может быть!- закричал Зацман, придя в себя.
Он подскочил со своего кресла, обхватил шкатулку дрожащими руками и склонил над ней своё лицо. Шкатулка была пуста. Тяжёлый стон вырвался из груди Альверта.
— Боже мой! Боже мой!- запричитал он.
Схватившись левой рукой за сердце, Зацман упал в своё кресло.
— Что случилось, Альверт? Тебе плохо?- встревожился Адам.
Зацман не мог говорить. Он был в шоке. Его лицо побледнело, и на нём застыла гримаса боли.
— У тебя есть сердечные капли?- Адам быстро поднялся с кресла.
Зацман протянул трясущуюся руку к серванту. Археолог стал лихорадочно выдвигать ящики серванта, пытаясь найти лекарство.

Наконец, он обнаружил пузырёк с сердечными каплями. Плеснув из графина в стакан воды, и отмерив туда же, нужное количество лекарства, Адам подал приготовленный раствор Зацману. Прошло две минуты, и Альверт облегчённо вздохнул.

— Я вызову врача,- сказал Адам, подойдя к телефонному аппарату.
— Не надо,- запротестовал Зацман.- Мне уже лучше.
— Что произошло?- взволнованно спросил его археолог.- Что тебя так напугало?
— В шкатулке лежал большой рубин. Огромный рубин, сказочной красоты. Я положил его туда незадолго перед твоим приходом. Мне хотелось тебя удивить, потому что я никогда не видел ничего подобного ему.
— Кто же его мог взять?
— В эту комнату без меня ни один человек не сможет попасть,- устало сказал Альверт.- С того момента, как я положил рубин в шкатулку, в кабинет никто не заходил.
— Может, тебе стоит позвонить в полицию?- предложил ему Адам.
— Этого нельзя делать,- отрицательно покачал головой Зацман.- Мне придётся показать им шкатулку. Они заведут уголовное дело и, поскольку эта вещь очень древняя, то полицейские обязаны сообщить о ней церкви. Я надеюсь, ты понимаешь, какой после этого будет приговор суда?
— Вспомни точнее, когда ты положил рубин в шкатулку,- попросил его Адам.
— Сегодня, сразу же после нашего телефонного разговора.
— Если я — единственный человек, который с того момента заходил в эту комнату, то ты должен меня обыскать,- решительно сказал Адам и стал расстёгивать пуговицы своего жилета.
— Прекрати, Адам,- с досадой крикнул ему Зацман.- Я знаю, что ты не мог этого сделать.
— Откуда в тебе такая уверенность?
— Ты не смог бы открыть этот сейф,- Альверт указал рукой на тумбу.- Во всяком случае, за те несколько минут, что находился в кабинете. За это время ты не успел бы даже сигнализацию отключить, а всё остальное я видел своими глазами.

″Альверт положил рубин в шкатулку, закрыл крышку и начал вращать столешницу. Вот тогда рубин и исчез,- лихорадочно думал Адам.- И если верить моему видению, то рубин и сейчас находится в шкатулке, да ещё и в двух экземплярах″.

— Что ты намерен делать?- спросил Адам Зацмана.
— Я не знаю,- горестно воскликнул тот.- Рубин не могли украсть. Он просто исчез, растаял, испарился. Это выше моего понимания.
— Альверт, мне очень жаль, что всё так произошло,- сказал археолог и взял в руки свою трость.- И мне кажется, что в такой ситуации я не вправе брать у тебя эту шкатулку.
— Нет, нет,- запротестовал Зацман.- Если она тебе понравилась, то ты должен её взять. Я уже не могу дольше хранить эту вещь, она и без того слишком долго находится у меня. А что касается цены, то она не будет очень высокой. На шкатулке нет драгоценных камней и изготовлена она не из редких металлов. Если ты не возражаешь, тогда возраст этой вещи и будет определять её стоимость.
— Но, как я понесу её домой?- развёл руками Адам.- С моей больной ногой сделать это просто невозможно.
— Не беспокойся,- сказал Альверт.- Сейчас мои помощники упакуют шкатулку и отвезут тебя и её туда, куда ты им скажешь. А деньги, как обычно, переведёшь на мой счёт в банке.
Зацман тяжело поднялся из кресла, подошёл к письменному столу и нажал кнопку звонка.

Вскоре в комнату вошли два молодых парня, и один из них держал в руке кожаную сумку с крепкими ручками. Они уложили шкатулку в сумку и, взявшись за ручки, стали выносить её из кабинета.
— У чёрного входа стоит машина,- сказал Зацман Адаму.- Поезжай, мне нужно побыть одному.
Археолог попрощался с хозяином магазина и вышел из комнаты.

В другое время и при других обстоятельствах Адам ни за что бы, ни рискнул сесть в чужую машину с незнакомыми людьми, имея на руках такой ценный и опасный предмет. Но теперь он точно знал, что Зацман сотрудничает с полицией, и этот факт обеспечивал ему стопроцентную безопасность.
″Вся операция спланирована Борком и за мной наблюдает полиция,- размышлял Адам, сидя в салоне автомобиля.- И пока я нужен Корвеллу для будущих поисков, со мной ничего не должно произойти. Но они рассчитывали, что я возьму у Зацмана и рубин. Какой же поднимется сейчас переполох, когда Борк и Бернар узнают о пропаже камня. Да, Зацману сейчас не позавидуешь. Но неужели Корвелл действительно рискнул отдать Альверту рубин? Не похоже это на Бернара. А не собирался ли он подсунуть мне копию этого камня? Для его специалистов изготовить такую фальшивку — плёвое дело. Сейчас Альверт сообщит Борку, что операция по передаче рубина сорвалась, и камень снова исчез при загадочных обстоятельствах. Завтра нужно обязательно навестить Бернара, хотя бы для того, чтобы узнать о его планах по организации новой экспедиции″.

Молодые люди, сопровождавшие археолога, занесли сумку в его квартиру и поставили шкатулку на стол в кабинете хозяина. Зара с недоумением наблюдала, как два здоровенных парня с трудом достают и устанавливают на стол сравнительно небольшой предмет. После того, как она закрыла входную дверь за грузчиками (так наивно Зара их назвала), она сразу же прошла в кабинет и попробовала сдвинуть шкатулку с места.
— Что это, Адам?- спросила Зара, глядя на улыбающегося мужа.
— Шкатулка,- просто ответил тот.
— А почему она такая тяжёлая?
— Этого никто не знает. А что касается меня, то я подозреваю, что в ней находится слишком много вещей,- предположил Адам.
— Да она же совершенно пустая,- воскликнула Зара, откинув крышку шкатулки.
— На первый взгляд это действительно так,- согласился с ней Адам.- Но её большой вес утверждает как раз обратное. Ты заметила, какая у неё лёгкая крышка? А ведь она выполнена из того же материала, что и остальные части этой вещицы. Отсюда делаем вывод, что большой вес шкатулке придаёт именно её содержимое.
— Бред!- отрезала Зара.- Ты не мог бы придумать более правдоподобное объяснение?
— На данный момент это и есть наиболее правдоподобная версия. Но чтобы её доказать, мне, наверное, придётся сломать свою голову.
— А, по-моему, она уже давно у тебя сломалась,- махнула рукой Зара и вышла из кабинета.

У Адама в шкафу хранилась большая шахматная доска на массивном основании. Она вращалась вокруг своей оси, позволяя шахматисту играть с самим собой. Адам установил её на письменный стол и с большим трудом затащил на центр доски своё новое приобретение. Теперь он мог вращать шкатулку в любую сторону.
Археолог сел за стол, взял в правую руку большую линзу на ручке и стал внимательно рассматривать крышку и боковые стенки шкатулки. В центральной части крышки был изображён диск с отходящими от него лучами.
″Очень похоже на схематичное изображение Иризо,- подумал Адам.- А вот эти четыре противоположных знака, скорее всего, обозначают стороны света. Но где здесь север, а где юг — непонятно″.
Остальная поверхность крышки была покрыта причудливым и сложным орнаментом. На стенках шкатулки, по всему её периметру, расположились таинственные знаки. Они шли один за другим, соединяясь и частично переплетаясь между собой, образуя широкую и неровную полосу. Знаки были выпуклыми и казались объёмными на фоне мелкого и красивого переплетения тонких линий сложного узора.

Адам никогда прежде не встречал образцов подобной письменности и орнамента. Он сидел, склонившись над шкатулкой, совершенно не замечая, как быстро бежит время. И лишь когда заныли мышцы спины и шеи, археолог понял, что переутомился и должен немного отдохнуть.

— Ты кушать будешь?- в дверях кабинета появилась Зара.
— Да,- ответил он, с трудом выпрямляясь и растирая пальцами уставшие глаза.
— В таком случае, оставь свою головоломку и садись за стол. Чай или кофе?- спросила его Зара, уже выходя из кабинета.
— Кофе. Крепкий кофе,- крикнул ей вслед Адам.

За столом он сидел с почти отсутствующим взглядом. Мысль о том, что в шкатулке должны находиться два рубина, не давала ему покоя. Расшифровать надпись и раскрыть секрет шкатулки за короткий срок, было нереально, если это вообще было возможно. Но рубин нужен был Адаму до начала экспедиции и он упрямо искал выход из этого положения.
Зара не нарушала его раздумий. Она лишь изредка посматривала на мужа, понимая, что тот сейчас не может говорить о чём-либо другом, кроме как о той вещи, что находилась в его кабинете.

Неожиданно Адам вздрогнул и замер, как будто что-то толкнуло его изнутри. Он медленно поставил на стол чашку с недопитым кофе и посмотрел на жену.
— Зара, я пошёл спать,- сказал Адам, медленно, словно сомнамбула, выходя из-за стола.
Он прошёл в спальную комнату и, не раздеваясь, лёг на кровать. Археолог закрыл глаза и стал мысленно читать молитву Нарфея. Ему пришла в голову мысль повторить свой сон. Это была хоть и слабая, но единственная надежда разгадать секрет шкатулки.

Адам уснул, не успев прочитать и половины молитвы. Его сознание сейчас напоминало человека, который ищет в толстой подшивке газет нужную ему заметку. Оно торопливо листало время и события, с каждой страницей погружаясь всё дальше в глубину веков.

Желание археолога, усиленное молитвой Нарфея, было так велико, что он вновь увидел разноцветный базар и желтолицего торговца. На этот раз Адам смотрел только на шкатулку и на манипуляции маленького человека в пёстром халате. Вот купец открыл шкатулку и положил в неё монету. Затем, он закрыл крышку левой рукой, обхватив при этом пальцами всю шкатулку. Адаму показалось, что торговец слегка нажал на крышку, а его мизинец и большой палец дёрнулись, производя незаметное движение. После этого пальцы руки выпрямились и желтолицый купец, не отрывая левой ладони от крышки, развернул шкатулку на сто восемьдесят градусов. И снова едва уловимым движением он нажал на крышку левой ладонью, в то же время что-то сдвигая двумя пальцами. Адам никогда бы не смог этого разглядеть, если бы его сознание не приблизилось вплотную к руке торговца. Весь секрет заключался в манипуляциях левой руки. Движения пальцев жёлтого человека были настолько молниеносны, что разглядеть их более детально было просто невозможно.

Археолог проснулся и вскочил с кровати. Он почти пробежал в кабинет на глазах у изумлённой жены. Она сидела на диване и читала новый журнал. Проводив взглядом мужа, Зара вздохнула и покачала головой.
″В своём стремлении разгадать очередную головоломку, он всё больше становиться похож на ненормального,- думала она.- Скоро это состояние станет заметно и другим людям. Нужно отговорить его от новой экспедиции. Но как это сделать?"

Адам в это время ощупывал шкатулку со всех сторон. Он нажимал и крутил всё подряд, стараясь найти подвижные части и, наконец, нашёл то, что искал. Это были два знака, две буквы на больших и противоположных сторонах шкатулки. Двигались даже не сами знаки, а отдельные их части, образуя при этом уже другие буквы и меняя тем самым смысл той фразы, что была изображена по периметру шкатулки. Адам подозревал, что это какое-то старинное заклинание. Но если с боковыми стенками он разобрался довольно быстро, то с крышкой у него ничего не получалось. Сколько бы он не нажимал на неё, передвигая в то же время и буквы, ничего не происходило. Археолог вскакивал со стула и ходил кругами по кабинету, пытаясь вспомнить ту деталь, которую он возможно упустил. Но картина второго видения чётко стояла у него перед глазами, и ничего нового он никак не мог в ней уловить.

Садясь за стол в очередной раз, археолог внезапно вспомнил тот момент, когда шкатулку взялся крутить краснокожий гигант. Покупатель пододвинул к себе шкатулку, изменив при этом её расположение на прилавке. Когда же пришла очередь торговца снова показать этот фокус, то он вновь поставил её на место, вернув ей прежнее положение.
Адам быстро достал компас и положил его на стол. После этого он начал поочерёдно совмещать знаки, расположенные на крышке, с направлением на север, не забывая каждый раз нажимать левой ладонью на крышку. При очередной попытке диск с лучами вдруг резко приподнялся вверх на высоту нескольких миллиметров. У археолога ёкнуло сердце. Он прижал левой рукой диск, а правой развернул шахматную доску на сто восемьдесят градусов. Затем снова нажал на диск, утопив его в крышку, сдвинул буквы на стенках и, затаив дыхание, открыл шкатулку. Она была пуста, как и прежде.
Адам застонал, как от зубной боли и сильно ударил обоими кулаками по столешнице.

На шум прибежала Зара.
— Что случилось?- тревожно спросила она.
— В том то и дело, что ничего не случилось,- с отчаянием в голосе произнёс Адам.
— Время уже позднее, пойдём спать,- попыталась она отвлечь его от этой вещи.
— Я не смогу уснуть, Зара,- покачал головой Адам.- Ты иди, отдыхай. Я больше не буду шуметь.
Зара печально посмотрела на мужа и вышла из комнаты.

Адам понимал, что разгадка уже близка, и от этого его нервы были натянуты как струны. Чтобы успокоиться, он раскрыл настежь окно и закурил, глядя на огни большого города.
″Почему шкатулка всё время наполнялась?- думал он.– Краснокожий заплатил за неё только пять серебряных монет, поле чего торговец установил знаки таким образом, чтобы в ней уже ничего не пропадало. Скорее всего, кто-то пытался разгадать её секрет, или просто нечаянно сдвинул знаки. Вот тогда все вещи и стали исчезать. Нужно найти правильную комбинацию всех подвижных частей шкатулки″.
Археолог затушил сигарету, закрыл окно и снова сел за стол. Он достал чистый лист бумаги, авторучку и начал составлять список всех возможных комбинаций. Закончив эту работу, он стал упорно и планомерно опробовать их все по очереди.

Была уже глубокая ночь, когда Адам в очередной раз развернул шахматную доску.
Внезапно крышка шкатулки резко откинулась, оттолкнув в сторону левую руку Адама, и в потолок ударил фонтан различных вещей.
Это были кольца, серьги, браслеты, монеты, пуговицы, броши и ещё много, много всякой всячины. Падая вниз, они стали больно бить Адама по голове, и ему пришлось срочно прикрываться руками. Эти вещи засыпали столешницу и раскатились по всему кабинету.

— Что это?- в раскрытых дверях стояла Зара, босиком и в ночной рубашке.
— Это то, что лежало внутри,- воскликнул Адам, отнимая руки от головы.
На его левом ухе болталась золотая цепочка с медальоном, а на правом плече повисли большие жемчужные бусы, которые сейчас были похожи на аксельбант старинного военного наряда.
— Принеси, пожалуйста, веник, совок и большой чемодан,- попросил жену Адам.- Будем сгребать всё это в одну кучу.

Но Зара будто бы и не слышала его. Она присела на корточки и стала поднимать и разглядывать колечки, серьги и бусы.
— Зара. Если мы будем подбирать с пола по одному предмету, то нам не управиться и до утра,- сказал Адам, поднявшись со стула и начиная медленно продвигаться к двери.
Чтобы сделать один шаг, ему приходилось сначала очищать для этого место на полу, расшвыривая ногой в разные стороны украшения, устилавшие весь пол.

Зара, наконец, пришла в себя. Она посмотрела на Адама, осторожно положила горсть драгоценностей на пол и выпрямилась.
— Может, ты всё же объяснишь мне, откуда всё это взялось?- она внимательно и недоверчиво смотрела на мужа.
— Ох,- тяжело вздохнул Адам.- Ты же прекрасно знаешь, что я никогда тебе не лгу. Все эти вещи действительно были в шкатулке, вот поэтому она и была такой тяжёлой. Если ты сейчас возьмёшь её в руки, то убедишься в том, что она стала очень лёгкой.

Археолог обернулся к столу, но понял, что отошёл от него уже достаточно далеко и до шкатулки ему не дотянуться. Он махнул в её сторону рукой и снова повернулся к жене.
— Когда ты сможешь подойти к столу, тогда и возьмёшь её в руки,- сказал он Заре, пытаясь сделать ещё один шаг вперёд.
— Но она, же была пустая!- воскликнула ничего не понимающая Зара.- Да и не могло столько вещей в неё вместиться!
Адам вдруг начал тихо смеяться, вздрагивая всем телом.

— Извини,- сказал он жене, немного успокоившись,- это, наверное, нервы. Я слишком переутомился, разгадывая секрет шкатулки. А тебе всё же придётся поверить в чудеса. Оказывается, что они всё-таки существуют. Я обещаю рассказать тебе об этом чуде всё по порядку и как можно подробнее, но чуть позже. А сейчас, пожалуйста, принеси то, что я просил.
Зара, молча, развернулась и пошла за совком и веником.

Прошло несколько минут и супруги уже собирали и укладывали в большой чемодан рассыпанные по всему полу вещи.
— Если ты найдёшь гранёный рубин величиной с куриное яйцо, то не клади его в чемодан,- предупредил Адам жену, ползая по полу на коленях и сгребая пригоршнями драгоценности.

— Вот он,- вскоре воскликнула Зара и показала Адаму совок, на котором лежал рубин вместе с кучкой других украшений.
Археолог вскочил на ноги и взял в руки рубин.
— Если я не ошибаюсь, то мы должны найти ещё один такой камень,- сказал он, разглядывая находку.
— А что ещё мы должны найти?- поинтересовалась Зара.
— Всё, что мы найдём — будет наше, а эти два камня принадлежат не нам,- ответил ей Адам, доставая из-под книжного шкафа горсть драгоценностей.
— Я нашла второй камень,- сказала Зара, отодвинув стул от письменного стола.- Как он только не ударил тебя по голове?
— Это было бы нечестно,- усмехнулся Адам, принимая от жены второй рубин.- Однажды меня уже били по голове из-за этого рубина, и с тех пор я ещё не сделал ничего плохого.

Он сравнил оба камня и убедился, что они совершенно одинаковые.
— Что и следовало ожидать,- тихо пробормотал Адам и положил камни в верхний ящик письменного стола.
— Зара, я думаю, что мы уже собрали наибольшую часть этих сокровищ. Скоро наступит утро, а я очень устал. Давай немного отдохнём, а после этого с новыми силами и продолжим.

Зара положила на пол совок с веником и взяла в руки шкатулку.
— Она действительно стала очень лёгкой,- удивилась Зара.- Так в чём же состоит её секрет?
— Если в неё положить какой-нибудь предмет и произвести определённые манипуляции, то эта вещь сначала исчезнет. Но если весь процесс повторить в обратном порядке, то вещь снова появится, и уже вместе со своим двойником,- объяснил жене Адам.
— То есть, все украшения, которые здесь лежат, выполнены в двух экземплярах?- Зара указала рукой на большой чемодан, доверху наполненный драгоценностями и различными предметами.
— Совершенно верно,- подтвердил Адам.- И завтра, то есть уже сегодня, мы займёмся тем, что будем рассортировывать всю эту кучу. Пойдём, Зара.
— Иди,- согласилась она.- А я, если ты не возражаешь, немного пороюсь в этой ″куче″.
Адам устало засмеялся и пошёл спать.

Глава 31

Старшая медсестра Ирона подошла к двери и заглянула в глазок. В маленькой комнате на постели, укрытой серым казённым одеялом, лежала пожилая женщина в больничном халате. Глаза её были закрыты, но никто бы из обслуживающего персонала не стал утверждать, что эта женщина сейчас спит, потому что в таком состоянии она находилась наибольшую часть суток.
Её звали Сандра. Всем было известно, что она ясновидящая и прорицательница. Сам магистр Корнелиус иногда заходил к ней в гости. Впрочем, Сандра на это не обращала никакого внимания. Она охотнее общалась с другими людьми из числа пациентов. И если кого и можно было назвать её другом, так это был тот художник, который недавно исчез из своей палаты. Ирона боготворила Сандру после того случая, что произошёл с ней два месяца назад.

Очередной свой отпуск Ирона с мужем и детьми собрались провести на море. Они забронировали места в пансионате и заранее купили билеты на поезд. В своё последнее дежурство медсестра зашла в комнату Сандры. Ирона не хотела говорить пророчице о том, что уезжает на отдых к морю, понимая, как больно и обидно это может прозвучать для узницы Шестого Управления. И поэтому она пришла к больной, якобы для того, чтобы проверить порядок в её комнате.
Сандра стояла у окна и смотрела вдаль.
— Ирона, ты не должна садиться на этот поезд,- неожиданно сказала она, продолжая смотреть в окно.
Медсестра замерла в изумлённом молчании.
— Но мы уже давно купили билеты,- воскликнула она, когда пришла в себя,- и нам нельзя опаздывать в пансионат.
— Пошли им телеграмму или позвони по телефону. Скажи, что ты заболела, подвернула ногу, тебя неожиданно на один день задержали на работе. Придумай всё, что угодно, но только не садись на этот поезд.
— Но почему?- воскликнула Ирона.

Сандра молчала. Она словно не слышала вопроса и продолжала смотреть в окно.
С тяжёлым сердцем Ирона пришла домой после дежурства. Она долго ходила по комнатам и никак не могла найти себе места. Наконец, решившись, медсестра взяла железнодорожные билеты и поехала в кассу вокзала. Обменяв билеты на более поздний срок, и дозвонившись до пансионата, Ирона вернулась домой.

Вечером у них с мужем была бурная сцена. Она не могла объяснить ему свой поступок и сослаться на слова Сандры. За утечку информации из цитадели её могли приговорить к длительному тюремному заключению.
Когда в вечерних новостях следующего дня диктор телевидения сообщил о крушении поезда, в котором и должна была ехать медсестра со своей семьёй, у Ироны подкосились ноги, и она упала на пол без сознания.

Сандра не спала. Такое состояние нельзя было назвать сном. На кровати лежало её тело, а сама она в это время была дома и наблюдала, как её двухлетняя внучка перемещается по манежу, пытаясь найти выход из этой ловушки.

Шесть лет понадобилось Сандре, чтобы научиться отделять сознание от тела. Шесть долгих лет неимоверного напряжения и нечеловеческих усилий. Все эти годы она боялась, что её мозг не выдержит такой безумной нагрузки и её переведут в буйное отделение. Ей помог художник Харви, с которым она познакомилась год назад здесь, в цитадели. Ему природа подарила такую способность безвозмездно. Он мог переносить своё сознание в любое время и любое место. Видения же Сандры приходили к ней помимо её воли, и прежде она никогда не знала, что увидит в следующий раз. Харви научил её управлять сознанием. И вот уже три месяца Сандра жила вместе со своей семьёй, возвращаясь в цитадель только на время приёма пищи или в случае крайней необходимости.
Ей приходилось держать под постоянным контролем ситуацию в камере, но с каждым днём делать это становилось всё легче и легче. Она словно заглядывала одним глазком в тюрьму и, убедившись, что всё спокойно, снова возвращалась домой. Родственники не догадывались о её присутствии. Она не могла поговорить с ними или потрогать их. Но зато она видела и слышала всё, что происходило в доме. А в последнее время ей стало казаться, что она угадывает мысли людей, живущих в её квартире.
За последние три месяца здоровье Сандры заметно улучшилось. Глаза её повеселели, и она стала охотнее общаться как с соседями по камере, так и с обслуживающим персоналом. Провидица перестала чувствовать себя заключённой.

Ирона открыла дверь и вошла в комнату. Она присела на стул, не зная, как бы ей деликатнее разбудить Сандру.
— Что-то случилось, Ирона?- Сандра внезапно открыла глаза.
— Ой, а я думала, что вы спите,- вздрогнула медсестра.- Но мне действительно нужно было вас разбудить.
— Буди меня в любое время,- улыбнулась Сандра,- если, конечно, того требуют обстоятельства. Так что же произошло?
— Только что в отделение звонил магистр Корнелиус. Он спрашивал о вашем самочувствии и, мне кажется, что он собирается вас навестить,- сказала Ирона.
— Неужели он всё ещё надеется найти Харви?- усмехнулась Сандра.- А, впрочем, мы скоро это узнаем. Спасибо, что предупредила меня. Негоже заключённому встречать главного инквизитора, лёжа в постели. Не дай бог, ещё возьмёт да и переведёт меня в буйное отделение за строптивость и неуважение к его чину.
— Ну, что вы? Мне кажется, что наш магистр — совсем другой человек,- возразила Ирона.
— Знаю, знаю,- вздохнула Сандра.- Обитатели цитадели многим ему обязаны. Другой на его месте так бы закрутил гайки, что мы все действительно сошли бы с ума.
— Я принесу свежую воду,- сказала Ирона, забирая со стола графин.
— Ну, а я пока приведу себя в порядок.
Сандра села на кровать и достала из тумбочки расчёску.

Спустя десять минут в комнату вошёл магистр.
— Здравствуй, Сандра,- сказал он, остановившись посередине комнаты.
— Здравствуй, Корнелиус,- ответила Сандра, глядя магистру в глаза.
Привилегией пациентов цитадели было то, что они не признавали чинов и рангов.
— Присаживайся,- указала она рукой на стул.
Корнелиус жестом предложил ей сделать то же самое.
"Что-то он ведёт себя сегодня несколько иначе,- подумала провидица.- Я бы сказала, более галантно".

Они сели за стол и несколько секунд магистр молчал, словно думая о том, с чего начать разговор.
— Сандра,- произнёс он, наконец.- Я не буду играть с тобой в прятки, потому что знаю насколько это, в данном случае, бессмысленное занятие. Я расскажу тебе всю правду, а дальнейшее уже будет зависеть только от тебя.
— Многообещающее начало,- удивилась Сандра, прищурив свои весёлые и насмешливые глаза.- В таком ключе мы с тобой ещё никогда не разговаривали.
Корнелиус невольно улыбнулся, взглянув в её озорные глаза.
— Может быть, именно это обстоятельство и убедит тебя в моей искренности?- предположил он.
— Возможно,- согласилась с ним провидица.- Но, давай послушаем, что ты скажешь дальше.
— Недавно я был у Его Святейшества Волтара Третьего. У нас с ним состоялся очень интересный разговор. Дело в том, что Его Святейшество ищет одну вещь. Старинную вещь. Его служба безопасности оказалась не в состоянии этого сделать, хотя я думаю, что они перерыли всю Дагону. Вот он и высказал мысль предложить тебе сотрудничество в поисках необходимого ему предмета. Условия соглашения ты вправе определять сама.
— Он предложил это именно мне, или выбор кандидата — твоя инициатива?- спросила Сандра, внимательно глядя на магистра.
— Это моя инициатива,- признался Корнелиус.
— А что именно ищет Его Святейшество?
— Ты обязательно хочешь это знать, прежде чем ответишь согласием или отказом?- спросил магистр.
— Я должна знать всё,- решительно сказала Сандра,- прежде чем отвечу тебе "да" или "нет". Ты же обещал не играть со мною в прятки,- укорила она его.
— Я и не делаю этого,- возразил Корнелиус.- Я всего лишь хочу выяснить, согласна ли ты на поиски в принципе.
— Это полностью зависит от того, что нужно искать,- твёрдо сказала провидица.
— Даже если речь идёт о твоём освобождении?- спросил магистр.

Сандра вздохнула и посмотрела на него немного грустно и устало.
— Корнелиус, мы же с тобой давно уже не маленькие дети. И прекрасно понимаем, что любые обещания — это всегда всего лишь слова. Лёгкое сотрясание воздуха. А мне нужны твёрдые гарантии и чёткое понимание того, что я собираюсь сделать. Его Святейшество и глазом не моргнёт, когда ему нужно будет убрать меня с дороги, как главного свидетеля.
— То есть, ты хочешь определить степень риска предстоящих поисков?
— Конечно,- усмехнулась провидица.- По мне, так лучше уж немного пожить у тебя в цитадели, чем сразу отправляться на кладбище.
"Вот такой союзник мне и нужен,- думал Корнелиус, глядя на Сандру,- умный и бескомпромиссный. Для Волтара мы подыщем другую кандидатуру, а эта женщина должна в первую очередь помочь мне".

Магистру, конечно же, было хорошо известно, что в комнатах у всех пациентов установлены видеокамеры и микрофоны. Подозревал он и то, что среди его сотрудников могли оказаться агенты Волтара. Дальнейшее продолжение разговора в таких условиях становилось опасным. Сандра и так уже слишком открыто и недвусмысленно отозвалась о Его Святейшестве. И Корнелиус решил спровоцировать провидицу на отказ, чтобы потом в надёжном месте договориться с ней о сотрудничестве, но уже без участия Волтара.

— Сандра, послушай внимательно то, что я тебе сейчас скажу,- медленно и с расстановкой произнёс Корнелиус.- Если я расскажу тебе о том, что мы должны найти, то в случае твоего отказа я должен быть полностью уверен в том, что ты никому об этом не расскажешь и навсегда забудешь о нашем разговоре.
— Нет, нет, нет,- решительно запротестовала Сандра.- Моя голова — не записная книжка, из которой можно вырвать ненужную страницу. Я уже всё обдумала и приняла решение. Я отказываюсь от вашего предложения.
Сандра встала со стула и пододвинула его к столу, давая понять, что разговор закончен.
— Ну, нет — так нет,- вставая со своего стула, сказал магистр, весьма довольный ответом провидицы.- Во всяком случае, прерывая нашу беседу на этом месте, мы оба уверены, что никто из нас ничем не рискует.
И вдруг Корнелиус совершенно неожиданно и хитро подмигнул левым глазом. Он знал, что камера наблюдения находится за его спиной, а ему обязательно нужно было дать понять Сандре, что это всего лишь игра и настоящий разговор ещё впереди.
— До свидания, Сандра,- попрощался Корнелиус и вышел из комнаты.
"Надо отдать должное выдержке этой женщины,- думал он, шагая по коридору,- ни один мускул не дрогнул на её лице. А камера была направлена прямо на неё. Вот что значит, столько лет жить под постоянным наблюдением".

Да, магистр решил играть двойную игру. Он долго размышлял об этом и пришёл к выводу, что после того, как он найдёт медную книгу, то сразу станет самым опасным человеком для Его Святейшества.
"Волтар слишком честолюбив и амбициозен,- думал Корнелиус.- У таких людей не бывает друзей и союзников, у них есть только враги. После того, как он использует меня для достижения своей цели, то постарается как можно скорее избавиться от такого союзника, как я. Нужно постоянно держать его на привязи и не давать ему в руки лишних козырей".

После ухода магистра, Сандра снова легла на кровать и закрыла глаза. Игру Корнелиуса она уловила ещё тогда, когда тот начал говорить от имени Его Святейшества, намекая на то, что он в этом деле выступает всего лишь в роли посредника. Магистр будто бы отстранялся от того союза, который сам ей и предлагал. А его последний жест был яснее всяких слов.
"Он хочет, чтобы я вместе с ним играла против Его святейшества,- еле заметная улыбка легла на губы провидицы.- Кто бы мог подумать, что в моей камере разыграются такие страсти".
Сандра прекрасно понимала, что всё только начинается, и решила подготовиться к дальнейшим событиям. Для неё теперь не существовало преград. Она могла проникнуть в любую комнату, в любой тайник, подслушать любой разговор. Могла она прочитать и текст, если, конечно, для этого не требовалось переворачивать страницы или раскрывать записку.
"Я возвращаюсь к полноценной жизни,- усмехнулась Сандра.- Вначале у меня была тюрьма, ставшая впоследствии местом моего отдыха. Затем ко мне вернулась моя семья и дом. И вот теперь меня приглашают на работу".
Она глубоко вздохнула и, медленно выдыхая воздух, заставила своё тело полностью расслабиться. Постепенно замедляя удары сердца, Сандра затормозила все биологические процессы организма и вскоре её душа лёгким и прозрачным облачком выскользнула из приоткрытого рта.
Провидица полетела вслед за магистром, возвращавшимся в свой кабинет.

Корнелиус сел за рабочий стол, а Сандра пристроилась у него над головой. На краю стола лежала стопка папок. Это были личные дела нескольких пациентов Шестого Управления. Магистр начал их просматривать одну за другой. Вместе с ним и Сандра стала изучать содержимое архивных документов.
"Он подбирает кандидатуру для Его Святейшества,- подумала она, продолжая читать личные дела пророков.- Жаль, что у Корнелиуса нет привычки размышлять вслух. Это бы мне сейчас очень пригодилось".
Наконец, магистр выбрал одну из папок, а остальные собрал в стопку и положил на край стола.
"Да, действительно, выбор — хуже некуда",- согласилась Сандра.

Она знала всех людей, чьи дела лежали сейчас на столе у магистра, и давно уже определила для себя, кто из них есть кто. Человек, дело которого держал в руках магистр, не был шарлатаном. Ему иногда удавалось предсказать какое-нибудь событие, но делал он это так неумело и запутанно, что никто не мог понять, в какое время и где оно должно произойти. Всё прояснялось позже, когда, конечно же, ничего уже нельзя было изменить. Ясновидящего звали Левин. Он появился в цитадели намного раньше Сандры и считался одним из старожилов третьего отделения.
"Левин, пожалуй, способен завести поиски в тупик,- подумала она.- Это говорит о том, что у Корнелиуса неплохая интуиция. Если он и дальше будет развивать в себе такую способность, то наш магистр в будущем может стать настоящим пророком".
Корнелиус ещё раз перелистал дело Левина и, закрыв папку, опёрся подбородком на сплетенные пальцы рук.
"Думает, как бы ему половчее обойти Его Святейшество,- предположила Сандра.- Задача, прямо скажем, не из лёгких. Если Волтар заметит двойную игру, то магистра ждёт несчастный случай".

Корнелиус очнулся от раздумий, устало растёр ладонями лицо и достал из верхнего ящика стола, тонкий медный лист. Сандра с удивлением рассматривала незнакомую ей письменность. То, что это был какой-то древний язык, она поняла сразу. Но провидица редко бывала в прошлом и не любила погружать в него своё сознание. История Дагоны всегда казалась Сандре запутанной и непонятной. Настоящее и будущее наблюдать было куда яснее и проще. Поэтому медный лист с таинственными словами и знаками стал для провидицы открытием и полной загадкой. Но на этом сюрпризы не закончились.
Магистр достал из нижнего и глубокого ящика стола ещё один предмет — большой кристалл небесного цвета. Сандра сразу насторожилась. Она почувствовала, что кристалл реагирует на её присутствие. Он завораживал и притягивал к себе душу Сандры, и ей с трудом удавалось держаться от него на расстоянии.
Корнелиус зажёг свечу, взял в руки кристалл и попытался посмотреть сквозь него на пламя. Сандра не знала, что в этот момент видит магистр, ведь он смотрел на кристалл глазами, а она сейчас пользовалась совершенно иным зрением. Оно было не только объемным, но иногда и проникало сквозь некоторые препятствия.
Провидица увидела, как внутри кристалла что-то движется и переливается, словно это был сосуд, наполненный вязкой и тягучей жидкостью. Формы и скорость внутреннего движения напоминали Сандре её собственные видения, перед тем, как они складывались в общую и чёткую картину.
Корнелиус положил кристалл, встал из-за стола и подошёл к окну. Душа провидицы, уставшая от напряжения, попыталась отдалиться от кристалла, заметив при этом, что он сразу стал светиться менее ярко, и движение в нём замедлилось.
"Какой-то из этих предметов имеет отношение к поиску,- подумала Сандра,- а может быть и сразу оба. Корнелиус говорил, что искать нужно вещь старинную. Медный листок, судя по письменности, относится к древней истории, а вот кристалл.… С ним пока ещё ничего не ясно".

Провидица боялась приближаться к кристаллу. Интуиция подсказывала ей, что это небезопасно.
"Ах, если бы рядом был Харви,- с сожалением подумала она.- Он часто бывал в прошлом и многое смог бы сейчас объяснить".
Путешествия в прошлое или будущее отличались от перемещения в реальном времени тем, что чем дальше сознание удалялось от исходной точки, тем дольше оно возвращалось обратно. Сандра знала, где сейчас находится Харви, но попасть туда было невозможно, во всяком случае, для неё. Иллюзорные купола защищали монастыри не только от чужого взгляда, но и от чужой мысли.
"Я должна навестить Его Святейшество,- решила она.- Может быть, он мне что-нибудь подскажет".
Душа пророчицы выскользнула из кабинета магистра, заглянула в свою камеру и, заскочив, буквально на пять минут домой, перенеслась в личные покои Волтара Третьего.

Его Святейшество сидел в кресле напротив большого камина. Но камин был пуст, и кроме старой золы в нём ничего не было. На полу рядом с подставкой для щипцов и кочерги стоял таз с водой, в котором плавали намокшие поленья.
Сразу, как только Сандра появилась в комнате, она почувствовала какое-то напряжение и поэтому спряталась в дальний верхний угол помещения и стала оттуда наблюдать за происходящим.
Неожиданно Волтар резким и властным голосом произнёс несколько фраз на незнакомом языке. Одно из поленьев поднялось из таза и переместилось в камин. Волтар снова произнёс, но уже другие слова. Из полена в камине пошёл лёгкий парок. Подождав несколько секунд и не добившись нужного результата, Его Святейшество недовольно крякнул и протянул правую руку к журнальному столику. Сандра увидела, что он взял со стола медный листок, жалобно хрустнувший в его руке. Лист был точно такой же, как и тот, который она видела в кабинете Корнелиуса. Волтар ещё раз произнёс странные слова, но теперь уже читая их с листа, и стал напряженно смотреть в камин.
Из мокрого полена, лежавшего в камине, вдруг вырвались струи пара, подняв в воздух пепел и мелкую золу. В следующую секунду оно вспыхнуло ярким факелом, словно это было не деревянное полено, а большой кусок серы. Через минуту на его месте лежала лишь кучка горячей золы. Напряжение в комнате исчезло, как только Его Святейшество с довольным видом откинулся на спинку кресла.

Душа Сандры подлетела к нему ближе. У Волтара был очень усталый взгляд. Видимо этот эксперимент потребовал от него немалых усилий. Провидица заглянула в медный листок и увидела те же самые буквы и завитушки, которые были и на листе Корнелиуса.
"Ба, да это же заклинания,- догадалась она.- Оказывается, Волтар то наш — колдун!"
Это открытие ошеломило Сандру. По всем церковным законам Волтара нужно было немедленно сжечь на костре.
"Сам, значит, колдует, а других ни за что сажает в тюрьму на пожизненный срок,- с ненавистью подумала она.- Какая сволочь!"

Обида и бешеная ненависть вдруг вспыхнули в ней, словно полено, только что сгоревшее в камине. Такого напряжения провидица ещё никогда не испытывало. Она почувствовала, что стала терять над собою контроль. Её охватило огромное желание вырвать из рук Волтара листок и вышвырнуть его в окно. Сознание Сандры балансировало на грани, за которой было уже безумие.
Медный лист внезапно выскользнул из руки Волтара и с хрустом и звоном вылетел в приоткрытое окно. Душа Сандры метнулась вслед за ним. Сильный порыв ветра подхватил тонкий листок и вместо того, чтобы упасть в траву, он взмыл вверх.
В комнате Волтара с шумом распахнулось окно. Сандра успела увидеть, как Его Святейшество перевесился через подоконник, высматривая место, куда бы мог упасть медный листок. А ветер, неожиданно изменивший направление, закрутившись маленьким смерчем, швырнул свою ношу на крышу соседнего здания. Лист скользнул по кровле и упал в водосточный жёлоб.
Под окнами личных покоев Его Святейшества забегали люди, подгоняемые его истеричным криком. Сандра была уже не в силах наблюдать за происходящим. На неё навалилась усталость и опустошение. Почти в бредовом состоянии она полетела в свою камеру.

Состояние Волтара было не менее критичным. Его изумление, быстро перешедшее в истерику, после долгих и неудачных поисков сменилось на страх и растерянность.
"Это могли сделать только монахи Нарфея,- лихорадочно думал он.- И они здесь, они рядом. От них невозможно укрыться и спрятаться. Мне нужно было хранить лист в часовне Армона".
Волтар вздрогнул. Он вдруг вспомнил, что настоящая часовня Армона стояла когда-то именно на том холме, где сейчас расположилась цитадель Шестого Управления.
"Такое место должно быть недоступно монахам Нарфея,- размышлял Его Святейшество.- Армон не может допустить их присутствия на священном холме. Если тот лист, который я отдал Корнелиусу, не исчезнет, то это должно означать, что моя догадка верна".
Ему стало страшно и неуютно в своей комнате. Волтар вызвал секретаря и сообщил ему, что собирается немедленно отправиться в Храм Армона.


Сандра открыла глаза и увидела перед собой испуганное лицо Ироны. В руках медсестра держала градусник, а на прикроватной тумбочке лежали шприц и ампулы.
— Со мной что-то случилось?- спросила провидица.
— У вас была высокая температура,- ответила ей медсестра,- и вас лихорадило. Некоторое время вы были без сознания.
— И как долго это продолжалось?
— Десять минут назад я заметила, что вам стало плохо. Как же вы меня напугали,- вздохнула Ирона.
— Я больше не буду,- улыбнулась Сандра.- А как сейчас мои дела?
Она скосила глаза на градусник в руках Ироны.
— Температура снижается. Пульс в норме. Я думаю, что кризис миновал,- ответила медсестра, укладывая в коробку медикаменты.
"Кризис миновал,- повторила про себя Сандра.- Действительно, это состояние вполне можно назвать критическим".
— Спасибо тебе, Ирона,- поблагодарила она медсестру.- Я, действительно, чувствую себя не так уж и плохо.
— Постарайтесь пока не вставать,- попросила её Ирона.- Я скоро приду и ещё раз проверю вашу температуру.
— Хорошо,- согласилась Сандра.- Я буду лежать тихо, как мышка.
Ирона улыбнулась в ответ на это обещание, поправила на больной одеяло и вышла из комнаты.

"Итак, что же произошло?- глядя в потолок, думала провидица.- Неужели это я вырвала из рук Волтара медный листок? Впрочем, он тоже смог вытащить из таза полено и положить его в камин. Но он для этого воспользовался заклинанием, а я нет".
Она немного поворочалась в кровати, разминая затёкшие мышцы.
"А, что такое заклинание?- продолжала рассуждать Сандра.- Может это определённый набор звуков, интонация и тембр которых, настраивает психику человека на какое-то действие? Что-то вроде камертона. Если струна настроена правильно, то она обязательно отзовётся на его звучание. Звуки заклинания должны настраивать внутренний инструмент человека. А если этот инструмент уже настроен? Тогда он уже не нуждается в заклинании. Но на каждое определённое действие должен быть свой индивидуальный настрой".

Сандра хорошо запомнила свои ощущения в то время, когда Волтар с помощью заклинаний вынул полено из таза и воспламенил его в камине. Ей очень хотелось проверить себя и попытаться передвинуть какой-нибудь предмет в комнате, но она боялась делать это сейчас. Провидица слишком ослабела, а напряжение, которое ей пришлось испытать, было очень велико. Ей необходимо сначала восстановить свои силы. Она решила, что ей не стоит торопиться и рисковать, по крайней мере до тех пор, пока она не почувствует себя вполне здоровой.

Вскоре в комнату Сандры снова зашла Ирона.
— Ну вот, уже намного лучше,- сказала она, померив у больной температуру.- Скоро ужин, но вам не нужно выходить из комнаты. Я попросила нашего повара, и он отварил для вас куриный бульон. Сейчас я вам его принесу.
— Ирона,- Сандра укоризненно покачала головой,- здесь ведь не санаторий, а тюрьма. С заключёнными так не обращаются.
— Вы для меня — не заключённая. Вы спасли меня и всю мою семью,- у Ироны от слёз заблестели глаза.- Я до сих пор реву, когда вспоминаю ту катастрофу.
— Всё, всё, всё. Успокойся,- почти пропела провидица ласковым голосом.- Я сделала только то, что должна была сделать. Если бы мне дали возможность, то я предупредила бы всех пассажиров того поезда.
Ирона вышла из комнаты, на ходу доставая носовой платок. Случай с крушением поезда сильно повлиял на её психику и мировоззрение. Раньше она смотрела на обитателей цитадели, как на больных, и к тому же заключённых. Теперь она поняла, что это не простые люди, а многие из них, возможно, лучшие люди на планете.

После ужина Сандра ощутила, как быстро возвращаются к ней бодрость и хорошее самочувствие. Шесть лет упорных тренировок сыграли решающую роль в восстановлении её внутренней энергии. Она выдержала такое напряжение и теперь знала предел своих возможностей на данный момент.

Когда Ирона уносила посуду, то, уходя, неплотно прикрыла дверь, потому что у неё были заняты руки. И вот теперь Сандра лежала на кровати и с интересом смотрела на приоткрытую дверь. Сначала она стала вспоминать то напряжение и атмосферу, которая царила в комнате Волтара. Подобное состояние можно было бы назвать "звенящей тишиной". Всё в мире имеет свой цвет, звук, вкус и аромат. Так вот у этой тишины был свой, индивидуальный оттенок. После того, как Волтар прочитал второе заклинание, то оттенок резко изменился. Сандра уловила это различие и теперь пыталась настроить своё сознание на тот, первый оттенок. Когда ей показалось, что цель достигнута, то она мысленно послала лёгкий толчок к двери.
Дверь моментально захлопнулась. Провидица расслабилась и прикрыла глаза.
"Боже мой,- изумилась она, всё ещё не веря в то, что ей удалось это сделать.- Неужели я научусь перемещать предметы?"
Она снова открыла глаза и оглядела свою комнату.
"Это — не тюрьма,- засмеялась Сандра,- а настоящий университет сознания".
Она была страшно рада своему новому открытию. Шесть лет назад ей казалось, что её навсегда вычеркнули из жизни. И вот сейчас у Сандры появилось ощущение, что жизнь только начинается.

Успокоившись, провидица решила продолжить свой эксперимент. Дверь захлопнулась на защёлку, и теперь для того, чтобы её открыть, нужно было сначала нажать дверную ручку вниз, а затем потянуть дверь на себя. Задача стала намного сложнее. Но дверь была единственным предметом, который не попадал в поле зрения видеокамеры, и выбора у Сандры не было. Она снова начала настраивать себя на нужное состояние.
В этот раз ей удалось намного быстрее "войти в образ". Провидица отжала вниз дверную ручку, но как только её внимание переключилось на дверь, то ручка сразу встала на своё место.
"На два предмета сразу, моих сил не хватает",- поняла Сандра.
Она опять сосредоточила всё своё внимание на дверной ручке. И когда ручка вновь опустилась вниз, Сандра начала её и притягивать к себе. Дверь стала медленно открываться. В коридоре послышались чьи-то шаги, и Сандра сразу прервала этот процесс.

Прошло несколько секунд, и в комнате появилась Ирона.
— Давайте, ещё раз измерим ваше давление и пульс,- сказала она, доставая тонометр.- Моё дежурство заканчивается, но я предупрежу вторую смену, чтобы они последили за вашим состоянием.
— Ирона, не стоит так беспокоиться,- махнула рукой Сандра.- Я себя прекрасно чувствую. Зачем нагружать людей излишними заботами?
— До обеда вы тоже прекрасно себя чувствовали,- напомнила ей Ирона.- Я никак не возьму в толк, что же с вами произошло. Такие симптомы не похожи ни на одно заболевание. Они так же внезапно исчезли, как и появились.
— Это — старческое,- улыбнулась Сандра.- У стариков бывают такие болячки, о которых кроме них самих никто и ничего не знает.
— Что-то рано вы себя в старушки записываете,- удивилась Ирона.
— Ну, а как же,- ответила ей Сандра и снизила свой голос до шёпота.- Я уже два года, как стала бабкой. У меня растёт чудесная внучка.
Ирона смотрела на неё широко раскрытыми глазами.

Медсестра собрала тонометр, пожелала Сандре спокойной ночи и вышла в коридор. Сердце её учащённо билось. Никто из пациентов цитадели не имел связи с внешним миром. После крушения поезда желание Ироны отблагодарить пророчицу было так велико, что она решила через третьих лиц разыскать родственников узницы и, если это нужно, то помочь им материально. Она совсем недавно узнала, что у Сандры два года назад действительно родилась внучка.
"Она знает всё,- думала Ирона, проходя по коридору.- Всё, что было и всё, что будет. Стены тюрьмы не в силах изолировать её от внешнего мира. Ей подвластно даже время!"
Чувство благоговейного трепета охватило Ирону. Если раньше она относилась к Сандре как к своему ангелу-спасителю, то теперь эта женщина стала для неё почти богиней, от взгляда которой никто и ничто не может укрыться в этом мире.

В последнее время старшая медсестра стала более пристально наблюдать за пациентами своего отделения. Она уже не ограничивалась рамками служебных обязанностей и подолгу беседовала с заключёнными, пытаясь понять, как и чем живёт каждый из них. После крушения поезда в ней как будто что-то надломилось, и она иногда ловила себя на мысли о том, что живёт уже не своею жизнью. Прежняя Ирона, беспечная и беззаботная, погибла в катастрофе, а её место заняла другая, смотревшая на окружающий мир широко раскрытыми от удивления глазами. Ей стали интересны и удивительны люди, вещи и события, которые она раньше попросту не замечала.
А в отделении "интеллектуалов" было чему удивляться. Здесь собрались пророки и предсказатели, художники и скульпторы, поэты и писатели, философы и мыслители. И с некоторых пор их рассуждения уже не казались медсестре бредом сумасшедших. Конечно, были среди них и "великие полководцы", и "короли" несуществующих государств. А так же "наследные принцы", "принцессы" и "инопланетяне". Но даже эти люди с явными, казалось бы, отклонениями от нормы, стали производить на Ирону совсем другое впечатление. Одна простая мысль перевернула всё её мировоззрение:
"Сандре я тоже не верила, до тех пор, пока она не спасла всю мою семью. Так почему пациент из пятой камеры не может оказаться инопланетянином, если он в этом так убеждён?"

Пророчицу же сейчас занимали совсем другие мысли. Она думала о тех медных листах с заклинаниями и начала догадываться о том, что именно хочет найти Его Святейшество. Вот только таинственный кристалл никак не вписывался в её догадку.
"Эти листы определённо из какой-то древней магической книги,- думала она,- и один из них находится у Корнелиуса для опознания. Он знает, что такой приём используют многие пророки и предсказатели".
Сандра давно уже убедилась в том, что любой предмет несёт в себе огромный поток информации, как явной, так и скрытой от обычного зрения. У вещей тоже есть память, и они хранят её на протяжении всего своего существования.

По карнизу окна забарабанили капли дождя. Сандра вздрогнула.
"Вода может смыть тонкий листок с водосточного желоба в канализацию,- подумала она.- Я должна срочно что-то сделать, иначе потеряю его навсегда".
Однако ей сейчас никак нельзя было покидать надолго стены своей тюрьмы. Ирона собирается предупредить вторую смену, а это означает, что Сандру будут проверять каждый час, если не чаще. Замедленный пульс и понижение температуры тела у пациента сразу встревожит дежурную медсестру и Сандру срочно начнут приводить в чувство. Вот как раз этого-то она и опасалась.
Дождь барабанил всё сильнее и сильнее. Нужно было торопиться.
"Ах, если бы я смогла испортить дверной замок,- вдруг подумала Сандра,- то получила бы дополнительное время, пока вызовут слесаря, и он откроет дверь".

Покидая своё физическое тело, душа провидицы могла просочиться в любую щель. А, уменьшая свой объём и уплотняясь, она могла уместиться даже в напёрстке. Проникнув внутрь замка, Сандра начала изучать его устройство.
"Если сдвинуть и освободить одну из этих пружинок,- думала она,- то ключ просто не провернётся в замке. Дверь металлическая, значит, ломать её они не будут. Придётся им повозиться с замком. Дежурный оператор видит, как я лежу на кровати, так что особенно беспокоиться никто не будет".
Сандра настроилась и сосредоточила всё своё внимание на механизме замка. Ей довольно быстро удалось отжать и освободить слабую пружинку, прижимавшую одну из металлических пластин. Пластинка сразу же упала вниз и полностью перекрыла ход замкового язычка.
Убедившись, что её диверсия удалась, душа Сандры перенеслась на крышу церковного здания.

Сильный поток воды уже нёсся по жёлобу. Он подхватил тонкий листок и бросил его в водосточную трубу. Сандра метнулась вслед за ним. Конец трубы был направлен на решетку дренажного колодца, и оставалось всего несколько секунд, чтобы не дать медному листу исчезнуть в этом колодце. Пролетая вниз по трубе, душа провидицы крепко обхватила лист и на выходе изо всех сил рванулась в сторону. Она упала вместе с листком на землю почти у самого края дренажной решетки.
Сандра уже устала. Эти манипуляции были для неё совершенно новы, и ей приходилось держать себя в постоянном напряжении. Она боялась повторного срыва, понимая, что в этом случае к ней могут приставить сиделку и неизвестно на какой срок. Ирона уж об этом позаботится.

Немного отдохнув, Сандра снова обхватила листок, но сильный дождь и порывы ветра мешали ей подняться вверх. Едва она успевала оторваться от земли, как её тут же швыряло в сторону, и душа провидицы кувыркалась вместе с листом по траве. После нескольких минут напряжённой борьбы она поняла, что ей не справиться со стихией.
"Может спрятать его где-нибудь поблизости?"- подумала Сандра, осматривая парк.
Но ветер уже далеко отнёс медный листок от церковных зданий и вокруг кроме ровно подстриженной травы, цветочных грядок и редких деревьев ничего не было. Не выпуская из поля своего зрения листок, провидица попыталась найти какое-нибудь старое дупло. Но и здесь её тоже ждала неудача. Церковные садовники хорошо ухаживали за парком, и в нём не было ни одного старого или больного дерева, в котором могло бы оказаться дупло.
Время шло, и Сандре уже нужно было возвращаться в свою камеру. Но бросить медный лист здесь, в огромном парке она тоже не могла.
Спасительная мысль пришла к ней внезапно, как вспышка молнии. Душа провидицы прижала листок к земле и начала скатывать его в трубку. Потеряв свою парусность, лист сразу перестал кувыркаться по траве. Сандра выбрала удобный момент, поставила эту трубку вертикально на землю и рванулась вверх, вложив в рывок все свои силы.

На этот раз ей повезло. Поднявшись над тучами, она попала в воздушный поток, который понёс её в сторону цитадели. Сандре приходилось всё время сжимать трубку, не давая ей развернуться, и в то же время нужно было контролировать направление полёта. Силы быстро покидали провидицу, но и цитадель была уже близко. Душа Сандры приготовилась к последнему броску.
Внезапно воздушный поток сам швырнул её вниз, прямо на позолоченный шпиль над личными покоями магистра. Она скользнула по куполу и, отыскав под карнизом щель, протиснулась в маленькое и тёмное чердачное помещение.
Всё пространство чердака занимала сложная конструкция переплетённых балок и металлических растяжек. Сандра в изнеможении отпустила лист. Получив свободу, он тут же развернулся, издав при этом тонкий и жалобный звон.
Провидица очень устала. Ей сейчас просто необходим был отдых. Но она заставила себя осмотреть весь чердак, желая убедиться в том, что здесь медный лист будет в полной безопасности. Слишком дорогой ценой он ей сегодня достался, и она хотела исключить любую случайность, при которой он мог бы отсюда исчезнуть.
Обнаружив на полу толстый слой пыли, Сандра поняла, что люди здесь бывают не чаще одного раза в год, когда нужно провести ревизию и осмотр всей конструкции. Внизу находились личные покои магистра, и поэтому случайному человеку попасть на чердак было невозможно.
"Вот если только сам Корнелиус захочет вдруг сюда подняться,- подумала провидица.- Но это — один шанс из миллиона".
И всё же она затолкала медный лист под горизонтальную балку на полу и лишь после этого перенеслась в свою камеру.

В коридоре за дверью были слышны голоса, и кто-то безуспешно пытался открыть ключом замок. Душа Сандры погрузилась в своё тело и стала постепенно приводить в норму пульс и дыхание.
Прошло ещё двадцать минут и дверь всё же открыли, но провидица уже крепко спала, готовая к любым медицинским проверкам.

Глава 32

— Послушай, Гордон. Я сейчас задам тебе вопрос, но ты не торопись отвечать на него сразу.
Гордон и Борк лежали на двухместном надувном матрасе, покачиваясь на мелкой волне вдалеке от шумного пляжа.

Сегодня утром Гордон снова приехал в Гутарлау и не только потому, что ему нужно было забрать свою машину. После объяснений в кабинете начальника Управления от операции отстранили Лари и Фидли. Гордона же, не попавшего в объектив телекамеры, решено было отправить обратно на озеро Панка. И он подозревал, что сделано это по настоятельной просьбе Борка.
"Зачем я ему нужен один, без напарников?- всю дорогу до Гутарлау ломал себе голову Гордон.- У него сейчас другая группа. Очень опытная команда — настоящие профессионалы своего дела. Неужели мы плохо разыграли тот спектакль…? Нет, Борк сразу бы об этом нам сказал. Но что-то всё-таки произошло и притом вскоре после нашего вылета в столицу. Приказ о возвращении на Панка я получил ещё вчера в двенадцать часов дня. То есть, не прошло и суток, а Борк уже требовал, чтобы я вернулся в Гутарлау. Он явно что-то раскопал. Но что?"
Едва только Гордон успел забрать свою машину из полицейского отделения, как Борк уже звонил ему по телефону. Приказ, который получил от него Гордон, тоже был очень странный. Старший агент должен был купить или взять напрокат двухместный надувной матрац и встретиться с детективом на пляже.

Выдержав довольно продолжительную паузу, Борк, наконец, задал свой вопрос.
— Каким образом рыбаку с сыном удалось скрыться от вас на болоте?
"Он что-то знает,- мелькнуло в голове у Гордона.- И он же не сказал "в лесу", он сказал "на болоте".
Гордон почувствовал, что у него внутри начинает что-то сжиматься и подрагивать мелкой и противной дрожью.
— Они спустились в овраг,- начал было объяснять он Борку, но тот резко его оборвал.
— Не морочь мне голову,- с досадой отрезал детектив.- Эту сказку я уже слышал.
Он отвернулся от Гордона и посмотрел на чистое и голубое небо.
— После того, как вы улетели, рыбак и его сын вернулись домой, но совсем с другой стороны. Если верить топографической карте, то они не могли обойти болото за такой короткий срок. Я послал по их следу кинолога с собакой. Ищейка сразу взяла след и привела нас к болоту. На берегу, там, где они вышли, остались чёткие следы. Они шли прямо из трясины. И в этом месте мы не обнаружили ни одной тайной тропинки.
Борк замолчал, как бы давая агенту, время на то, чтобы тот оценил по достоинству возникшую ситуацию.

— Мы сейчас с тобой совершенно одни,- вновь заговорил детектив.- Вокруг нас только вода. Матрац ты взял сам и я думаю, ты уверен, что в нём не спрятан диктофон. Если тебя смущают мои трусы, то я готов остаться нагишом, лишь бы услышать от тебя правду. Без неё мне не распутать этот клубок. На берегу, ты можешь в любой момент отказаться от своих слов, но сейчас ты должен рассказать мне всё. Это — не приказ, это — просьба.
Гордон молчал. Матрац тихо покачивался на волнах, дошедших до него от проходившего мимо прогулочного катера.
— Мы с тобой давно друг друга знаем,- наконец, произнёс агент.- Но даже самому близкому человеку я никогда не расскажу того, о чём сейчас услышишь ты. Исключительно в целях собственной безопасности. Ты прав, на берегу я буду всё отрицать. Я нисколько не сомневаюсь, что на моём месте ты и сам поступил бы точно так же, как и я. Нормального человека всегда пугает перспектива оказаться пациентом Шестого Управления.
Гордон зачерпнул левой рукой пригоршню воды и ополоснул своё лицо.
— Рыбак и его сын — не обычные люди,- продолжил он.- Они обладают сверхъестественными способностями. И они от нас не прятались, а просто вошли в болото и спустя минуту уже скрылись в тумане.
— Как это "вошли в болото?"- не понял Борк.
— Ногами,- усмехнулся Гордон.- Они шли по трясине, как по мелкой луже, не проваливаясь даже по щиколотку. И заметь, что шаг у них был особенный: замедленный, плавный и словно летящий по воздуху. Что ты на это скажешь?
Старший агент в свою очередь повернулся к Борку.
— Не может быть!- воскликнул тот.
— Вот именно поэтому мы и не сказали тебе правду,- объяснил ему Гордон.- Ну, кто может такое рассказывать? Только сумасшедший!
Он откинулся навзничь и снова ополоснулся водой.
— Может, это был гипноз, иллюзия?- предположил детектив, пытаясь найти какое-то более реальное объяснение такому событию.
— А следы на берегу болота — тоже иллюзия?- насмешливо спросил его Гордон.- И не задавай мне вопросы о наркотиках и галлюцинациях. Мы все были в здравом рассудке и твёрдой памяти.
Следующие две минуты прошли в полном молчании.

— Что ещё необычного ты заметил в их поведении?- наконец, спросил Борк агента.
— Рыбак может голой рукой достать из горящего костра пригоршню пылающих углей и, не обжигаясь держать их в ладони. У его сына молниеносная реакция. Он поймал за голову ядовитую змею, когда та бросилась в атаку, находясь всего лишь в полуметре от его лица. А ещё старик может возникать прямо из воздуха. Секунду назад его не было, и вдруг он уже стоит рядом с сыном. Я не знаю, что ещё заметили Лари и Фидли, но с меня и этого достаточно.
— И ты всё это видел?- недоверчиво спросил его детектив.
— Собственными глазами,- подтвердил Гордон.- Эти люди — настоящие дьяволы,- убеждённо закончил он.
— На дьяволах специализируются священники,- усмехнулся Борк.- А мы с тобой — простые сыщики, и для борьбы с нечистой силой не предназначены. Конечно, если на одно мгновение допустить, что рыбак и его сын действительно способны творит чудеса, то тогда можно объяснить любую загадку в этом деле. Но чтобы это подтвердить, нужно иметь на руках неопровержимые доказательства. Фотографии, а ещё лучше, видеозапись какого-нибудь "чуда" — вот что нам нужно. С сегодняшнего дня это и будет твоей главной и единственной задачей.
— Слишком мала вероятность того, что мне удастся это сделать,- с сомнением произнёс Гордон.- Счёт в таких случаях всегда идёт на секунды. Меня нельзя назвать профессиональным оператором и фотографом, а для такой съёмки нужна достаточно мощная и сложная аппаратура. Да и кто даст гарантию, что очередное чудо всё же произойдёт?
Гордон вопросительно посмотрел на детектива.
— Оно уже произошло и даже дважды,- ответил тот.- Ты последние новости читал?
— Не до этого было,- признался Гордон.- А что случилось?
— За время твоего отсутствия в Гутарлау произошло два очень странных затмения. И оба раза они сопровождались концентрацией иризового излучения. Эпицентр первого явления находился недалеко от дома рыбака Мелвина. Арбин и Барди первыми осмотрели это место. Трава там высохла настолько, что превращалась в пыль от одного только прикосновения. Но самое удивительное состоит в том, что в центре маленькой и мёртвой поляны они обнаружили чёткий контур человека, рост и комплекция которого полностью совпадают с размерами журналиста. Это, конечно, ещё ни о чём не говорит, но именно на этот период времени, как это ни странно, Герону удалось уйти из-под наблюдения.
— Каким образом?- удивился Гордон.
— Он просто нырнул в озеро и исчез,- вздохнул Борк.- Спустя пятнадцать минут после окончания затмения, он вынырнул из воды на том же самом месте. Инспектору журналист объяснил своё отсутствие тем, что он якобы в это время плавал к острову. Я опросил всех яхтсменов и их пассажиров, и вообще всех, кто находился в обозначенном районе. Никто из них не видел плывущего к острову или от него человека. Нам с тобой хорошо известно, что свидетель есть всегда и в любой ситуации, если, конечно, это не ложь.
— В тот день, когда мы обыскивали дом, журналист тоже надолго скрылся под водой,- напомнил ему Гордон.- А где он был во время второго затмения?
— Он не выходил из дома,- ответил Борк,- и отдыхал в своей спальне на втором этаже.
— И его опять никто не видел,- усмехнулся старший агент.- А почему рыбак не стал будить сына, чтобы тот посмотрел на странное затмение? Мне кажется, что любой человек в такой ситуации обязательно разбудил бы своего сына. Не каждый же день в Гутарлау происходят подобные затмения. А может быть, просто некого было будить?
Гордон пристально и вопросительно посмотрел на своего начальника.
— Но Герон не выходил из дома,- воскликнул тот,- и даже не спускался на первый этаж.
Твёрдой убеждённости в этой фразе Гордон не уловил. В словах Борка звучала растерянность и неуверенность в очевидных фактах.
— В доме Мелвина полно всевозможных секретов и мы с тобой в этом уже убедились,- сказал агент, явно намекая на тайный проход к дому. А как вёл себя рыбак в то время, когда его сын "отдыхал" на втором этаже?
— Когда началось второе затмение,- стал вспоминать детектив,- то Илмар находился в гараже. Может быть, он случайно оттуда вышел, а может, и нет. Во всяком случае, Арбин определить этого не смог. Рыбак спустился к озеру и уже оттуда наблюдал за происходящим.
— Илмар знал, что сына нет дома,- подвёл итог Гордон,- поэтому и не пошёл его будить.
— Но ровно в пять часов журналист вышел из своей комнаты и спустился на первый этаж,- довольно вяло возразил ему Борк.
Старший агент устало прикрыл левой ладонью свои глаза и вдруг тихо и нервно засмеялся.
— Конечно, всему этому есть своё объяснение,- закончив смеяться и вздохнув, произнёс он.- Вот только я боюсь, что оно находится за пределами нашего с тобой понимания. Кстати, как ты думаешь, Герон, как профессиональный журналист, должен написать статью о затмении или хотя бы сообщить об этом в редакцию? Интересно, кто и что пишет об этом явлении в "Ежедневных новостях?"
В следующее мгновение Борк резко и неожиданно приподнялся, нарушив тем самым баланс плота.

— А, чёрт!- это всё, что успел прокричать детектив, перед тем, как его и Гордона накрыл перевернувшийся матрас.
— Толкай его к берегу,- крикнул Борк агенту, вынырнув из-под плота,- а я поплыл за газетами. Жди меня на берегу.
"Так и утонуть можно,- подумал Гордон, держась обеими руками за матрас и откашливая попавшую в лёгкие воду.- Нет, он точно сумасшедший".
Отдышавшись, старший агент не спеша поплыл к берегу, толкая перед собой свою резиновую лежанку.

На берегу, он открыл запорный клапан надувного матраса и лёг прямо на песок в ожидании Борка.
Гордон закрыл глаза и расслабился, намереваясь отдохнуть после плавания. Но не успели ещё высохнуть последние капли воды на его груди, как на неё упала вчетверо сложенная газета.
— Читай,- коротко приказал ему детектив, присев на корточки рядом с агентом.
Борк уже успел надеть на себя лёгкую футболку и шорты с широким поясом, на котором болтались рация и мобильный телефон.
Гордон сел на песок и раскрыл утренний выпуск "Ежедневных новостей". На первой полосе его внимание привлёк яркий и броский заголовок: "Чудо в Гутарлау" и чуть ниже — "Необычное атмосферное явление на озере Панка". Затем следовала статья, сопровождаемая фантастическими фотографиями. А внизу стояла подпись — Герон Мелвин.
Агент прочитал статью, закрыл газету и посмотрел на детектива.
— Ну, так как же Герон мог в одно и то же время фотографировать это явление и, как ты говоришь, отдыхать в своей комнате?- спросил он.
Борк продолжал сидеть на корточках и, глядя на озеро, перекатывал в левой ладони два камушка, подобранных им только что на песке.
"Медитирует",- усмехнулся про себя Гордон, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.

Внезапно на поясе у Борка заговорила рация.
— Центр я первый, приём.
— Слушаю тебя, первый,- ответил детектив, выбрасывая камни и переводя рацию в автоматический режим приёма и передачи.
— Собака привела нас к большому камню у основания скалы. Камень недавно отодвигали в сторону. Об этом говорит глубокая вмятина на земле рядом с ним. Но сдвинуть его с места не под силу и десятку человек. В щель между камнем и скалой втягивается дым от костра, так что там должен быть какой-то проход. Приём.
— Продолжайте осмотр острова,- ответил Борк.- Скоро я буду у вас.
— На острове сейчас находится наш агент и кинолог с собакой,- объяснил детектив Гордону.- Вчера вечером рыбак снова был там. А его сын в это время пытался отправить кассету с видеозаписью в редакцию газеты. Мы изъяли его бандероль. Но у меня нет твёрдой уверенности, что это и есть оригинал той записи. Возьми свою рацию и настрой её на общую частоту. Ты должен быть в курсе всех событий. Кроме того, мы с тобой будем держать отдельную связь по телефону. Включи у себя режим кодирования и сообщи мне свой код. Так мы будем уверены в том, что нас никто не подслушает. Если вдруг возникнет ситуация, о которой вообще нельзя говорить вслух, то подай мне условный знак, например, пару раз громко кашлянёшь при разговоре. Видеокамера у тебя будет хорошая, об этом я уже позаботился. Твоя задача — всегда находиться неподалёку от Герона и его отца. Действовать будешь самостоятельно и по обстановке.… Как ты думаешь, Герон знает тебя в лицо?
— Теперь я уже ни в чём не уверен,- махнул рукой Гордон.- С такими способностями, как у него, он мог изучить всю нашу группу ещё в столице.
— Судя по его записке редактору газеты, он не знает, что Лари и Фидли — агенты полиции…. Впрочем, всё это может быть всего лишь его игрой,- задумчиво произнёс детектив.
— Мелвины ещё не обнаружили тот микрофон, который я установил на окно их дома?- спросил его Гордон.
— Нет,- ответил тот,- но прослушивание пока не дало никаких результатов. Обычный трёп, болтовня ни о чём. Хотя, ты знаешь, у меня создалось впечатление, что Герон выдерживает не совсем естественные паузы между фразами. Он иногда словно бы тормозит с ответом. Это немного странно, особенно для человека его профессии.
— Может быть, они общаются с помощью знаков, как глухонемые?- предположил агент.
— Было бы просто изумительно, если бы тебе удалось запечатлеть их в такой момент,- мечтательно произнёс Борк.- Вот тогда с полной уверенностью можно будет утверждать, что они ведут игру. А пока все наши предположения недоказуемы,- угрюмо закончил он.

В последнее время неудачи и неприятности сыпались на детектива, словно из рога изобилия. Вот и вчера он получил от Зацмана сообщение о таинственной пропаже "рубина", который они собирались передать Адаму. Борк, для чистоты эксперимента, умышленно не стал сообщать Альверту о том, что камень фальшивый, но подозревать торговца в краже у него не было оснований. Зацман никогда бы не рискнул украсть драгоценность, принадлежащую Корвеллу. Да он, кстати, и в руках-то эту вещь даже не держал. Агент Корвелла, знавший о том, что камень фальшивый, лично и в присутствии Зацмана положил "рубин" в шкатулку, незадолго перед приходом археолога. После того, как они закрыли сейф, и вышли из комнаты, в кабинет не смог бы уже попасть ни один человек. Вся операция по передаче рубина, была чётко зафиксирована на плёнку. Камень действительно исчез, как говориться "на глазах у изумлённой публики", совершенно непостижимым и загадочным образом. Уверенность Борка в себе и своих действиях стала таять, как снежный ком под яркими, весенними лучами. Всё происходящее не укладывалось в рамки обычной реальности и логики. Твёрдая и надёжная точка опоры стала медленно, но уверенно уходить из-под ног сыщика.
Сейчас, и особенно после разговора с Гордоном, Борк начал понимать, что имеет дело с вещами и понятиями сверхъестественными и необъяснимыми с точки зрения нормального человека. Продолжать дальнейшее расследование в таких условиях — означало подвергать себя огромному риску. Если бы следствие не велось в интересах алмазного короля, то детектив немедленно прекратил бы это дело. Но пока не найден рубин и нет внятного объяснения тому, что же на самом деле произошло в машине Фризы, он был вынужден продолжать поиски.

— В двенадцать часов ты должен быть на аэродроме,- сообщил Борк Гордону.- Рейсом С-115 встретишь специалиста по видеосъёмке. Он передаст тебе камеру и объяснит, как ею нужно пользоваться…. Он сам тебя узнает. Ему показали твою фотографию,- поспешил сказать детектив, заметив вопросительный взгляд старшего агента.- После чего сразу же подключайся к наблюдению за рыбаком и его сыном. А мне нужно срочно попасть на остров. Я должен узнать, что находится за камнем.
— И как ты собираешься его отодвинуть?- спросил Гордон.
— Возьмём лопаты, и будем копать под ним яму, пока не откатим его в сторону,- вздохнул Борк.- Ни бульдозер, ни экскаватор не смогут к нему подобраться — слишком большой уклон.
— Возьми лучше пару больших домкратов,- посоветовал ему агент.- С ними ты сделаешь это быстрее и проще.
— Прекрасная мысль,- согласился с ним детектив.- Так я и сделаю. Будь на связи. Встретимся после обеда.
Борк выпрямился и пошёл быстрым шагом в сторону причала, на ходу разговаривая с кем-то по телефону.

Гордон устало откинулся на песок и прикрыл лицо свежим номером газеты.
"Уж лучше бы я тоже засветился на ту плёнку,- с сожалением подумал он.- Бегал бы сейчас по городу и ловил мелких мошенников. Надо найти способ выйти из этой игры. И как один из вариантов — передать журналиста и его отца службе Шестого Управления. Но для этого нужно иметь видеозапись очередного "чуда". Обычным доносом здесь не отделаешься — самого могут упрятать за решетку".
— Сегодня опять безоблачное небо,- услышал Гордон женский голос слева от себя.
Он приподнял край газеты и скосил глаза в эту сторону. Две женщины лет сорока расположились на лежаках рядом с ним.
— Да, прекрасная погода держится уже целую неделю,- подтвердила вторая женщина.- Хотя местные жители утверждают, что в это время года здесь через каждые два-три дня бывает шторм.
"Вот и погода тоже ведёт себя неестественно",- усмехнулся Гордон и снова закрыл своё лицо газетой.

На острове агент Арбин и местный кинолог третий час пытались найти новые следы Илмара и Герона. Но поисковая собака всякий раз приводила их, то к давно потухшему костру, то к огромному камню у подножия скалы. Ищейка начинала рыть землю между скалой и валуном, подсказывая людям, что именно оттуда идёт нужный запах. Арбин разжёг в этом месте маленький костер, и они увидели, как часть дыма втягивается в узкую щель между скалами.
"Там определённо есть проход,- подумал Арбин,- но отодвинуть камень без специальной техники просто невозможно. И всё же кто-то недавно это сделал — вмятина в земле совсем свежая".
Он сообщил Борку по рации обо всём, что им удалось обнаружить, и лёг на мягкую траву в ожидании подкрепления. Арбин был рад, что вырвался из душного города на девственную природу и вот уже почти двое суток наслаждался чистым, лесным воздухом и солёной водой озера Панка.
"В очередной отпуск обязательно приеду сюда,- думал он.- Лучшего места для отдыха я ещё не встречал".
И агент стал мечтать о том, как он, не обременённый служебными заботами, будет целыми днями купаться, загорать и рыбачить, а по вечерам ходить на ярмарку и сидеть в каком-нибудь маленьком ресторанчике под открытым небом.

Служебный пёс вскочил на ноги и угрожающе зарычал, глядя на заросли кустарника.
— Сидеть!- строго приказал ему хозяин.- Это — свои,- добавил он уже более ласково.
Пёс недовольно заворчал, но команду всё-таки выполнил.
Из-за кустов с лопатой в руке вышел Борк, а с ним ещё два человека в форме береговой спасательной службы. Они несли с собой большие домкраты. Увидев незнакомых людей, пёс стал нервно перебирать передними лапами, бросая на хозяина короткие, но выразительные взгляды.
— Иди, познакомься,- разрешил ему тот.
Собака сорвалась с места и, размахивая во все стороны хвостом, понеслась навстречу Борку.
— Не укусит?- с тревогой в голосе крикнул детектив, остановившись и на всякий случай крепче сжав в руках лопату.
— Нет,- успокоил его кинолог.- В его служебные обязанности это не входит, если конечно, вы не нападёте на него первым.
— Откуда ему знать, что он на службе,- усмехнулся Борк, наблюдая, как большой и лохматый пёс обнюхивает его спутников и их вещи.- Может он думает, что сегодня он просто вышел погулять.

После короткого отдыха и беглого осмотра, вся группа стала решать, как им быстрее и проще откатить огромный камень в сторону. В течение получаса люди, словно муравьи, крутились вокруг обломка скалы и, наконец, всеобщими усилиями им удалось отодвинуть камень, освободив вход в пещеру. Пёс рвался вперёд, но Борк приказал взять его на поводок. Он боялся, что собака может нечаянно уничтожить какие-либо улики.
— Всем оставаться у входа,- приказал детектив.- Собаку отпустишь только после моего сигнала,- добавил он, обращаясь к кинологу.
Борк включил большой фонарь и вошёл в пещеру, внимательно осматривая каждый квадратный метр пространства.
На пыльном, каменном полу он обнаружил чёткие отпечатки мужских ботинок. Отложив в сторону фонарь, сыщик снял с пояса мобильный телефон, в корпус которого был вмонтирован портативный, но достаточно мощный фотоаппарат и начал фотографировать самые отчётливые следы.
Медленно и осторожно продвигаясь вперёд, Борк дошёл, наконец, до небольшого и совершенно пустого помещения. Единственным предметом, на который здесь можно было обратить внимание, был плоский камень, лежавший в центре "комнаты". Следы вели прямо к нему, остальная же часть пола была покрыта толстым и нетронутым слоем пыли.
"Очень похоже на жертвенный алтарь",- подумал детектив, внимательно рассматривая камень.
Приблизившись почти вплотную к поверхности камня, он заметил слабый отпечаток овальной формы.
"Здесь что-то стояло,- понял Борк, фотографируя оставшийся след,- но очень недолго — на камне слишком мало пыли".
Следующая операция, которую он произвёл, называлась консервацией запаха. Детектив достал из кармана плотно запечатанный пакет. Аккуратно раскрыв его, он вынул оттуда сложенный вчетверо кусок тонкой материи, размером чуть больше носового платка. Это был специальный материал, пропитанный особым составом. Он впитывал в себя запах предмета и хранил его довольно долгое время. Кроме того, на материале проявлялись все, даже самые незначительные отпечатки. Борк накрыл центральную часть камня этой салфеткой, положил на неё пластиковый пакет, а затем осторожно и тщательно пригладил его ладонью. Он подождал десять секунд, после чего снял салфетку с камня и уложил её обратно в пакет. Закончив эту операцию, детектив взялся за камень. Он приподнял его за одну сторону и, убедившись, что под ним ничего не лежит, опустил на место. Потратив ещё несколько минут на осмотр всего помещения, Борк крикнул кинологу, чтобы тот спустил собаку с поводка.
Прошло несколько секунд, и пёс ворвался в помещение. Он стал обнюхивать пол и стены каменной комнаты, постоянно возвращаясь к плоскому камню.
"Запах есть только рядом с камнем",- понял детектив, внимательно наблюдавший за поведением собаки.
Он ещё раз окинул взглядом всё помещение и направился к выходу.
"Какую же вещь хранил здесь рыбак?"- гадал Борк.- И каким способом он отодвигал огромный валун?"
В том, что это был Илмар, детектив нисколько не сомневался. Следы в пещере полностью совпадали со следами на болоте, не говоря уже о том, что именно запах рыбака привёл ищейку к пещере.

Борк сидел на камне и ожидал, пока вся его группа осмотрит тайник.
— Центр, я второй, приём,- голос из рации прервал размышления Борка.
— Слушаю тебя,- ответил ему детектив.
— Журналист вывел из гаража свою машину.
— А где его отец?
— Он ещё не выходил из дома.
Вчера Илмар рыбачил у острова. За ним наблюдал Арбин, но ничего необычного в поведении рыбака он не заметил. Впрочем, после разговора с Гордоном, Борк уже не был уверен в том, что его агенты всегда говорят ему правду. Он знал этих людей достаточно хорошо, но не настолько, чтобы доверять им полностью.
"Если они станут или уже стали свидетелями какого-нибудь "чуда", то никогда мне в этом не признаются,- думал детектив.- В наших условиях — это вполне естественное поведение нормального человека. Предупредить их о необычайных способностях Герона и Илмара, я тоже не могу — слишком большой риск. Вполне может оказаться так, что кто-нибудь из них сотрудничает со службой безопасности Шестого Управления. Но в таком случае здесь должны появиться люди Корнелиуса и тогда уже они будут наблюдать за поведением рыбака и его сына. Это было бы просто замечательно. И ничего не нужно объяснять Корвеллу — все вопросы к Корнелиусу. Психиатры начнут опрашивать и проверять всех подряд, не исключая и того агента, который им об этом сообщит. Поэтому, он должен быть полностью уверен в том, что его самого не посадят за решетку. Если у человека нет такой уверенности, то он будет молчать, как рыба".
Борк достал из пачки сигарету и закурил.
"На рыбалке Илмар всё время был на виду,- вспоминал он, выпуская в воздух, струю табачного дыма.- За исключением тех нескольких минут, когда он скрылся в кустарнике, чтобы собрать хворост для костра. Но кто его знает, может, этого времени ему вполне хватило, чтобы войти в пещеру и вернуться обратно? Если он действительно что-то забрал из тайника, то это "что-то" должно находиться сейчас в его доме. Единственный посторонний человек, с которым Илмар встретился после рыбалки, был Хедли — скупщик рыбы. Но я лично проверил все ящики с рыбой, едва только пикап отъехал от причала".

Из пещеры выбежала собака, а вслед за ней появился Арбин. Он подошёл к Борку и тоже достал сигарету.
— Хороший тайник,- усмехнулся он, прикуривая.- Вот только "дверь" немного тяжеловата. Я надеюсь, мы не будем ставить её на место?
— Думаю, что это излишняя предосторожность,- ответил ему Борк, поднимаясь с камня.- Хозяин тайника не станет подавать на нас в суд. Потому что после этого ему придётся объяснять, каким образом он открывал вход в пещеру.
Детектив выпрямился и в упор посмотрел на Арбина.
— А туда действительно кто-то заходил?- спросил тот, спокойно выдержав взгляд детектива.
— В проходе и у камня свежие следы от ботинок,- сказал Борк.- Я снял их отпечатки.
— Невероятно,- покачал головой Арбин.- В щель между камнем и скалой может проскочить только мышь.
— Невероятно, но факт. Ты вчера вечером следил за рыбаком. Сколько времени он находился в кустарнике?
— Девять минут и сорок секунд. После чего вернулся с охапкой сухого хвороста. За это время можно добежать до пещеры и вернуться обратно, но тогда не соберёшь хворост. Я уже не говорю о том, что ещё нужно успеть открыть и закрыть вход в пещеру.
— Отпечатки следов полностью совпадают со следами у болота,- Борк внимательно смотрел на Арбина, пытаясь по его реакции угадать, о чём сейчас думает этот человек.
— Ситуацию на болоте ещё как-то можно объяснить,- задумчиво произнёс Арбин.- Допустим, что рыбак и его сын решили над нами подшутить и подошли к болоту задом наперёд, то есть спиной. Правда, в таком случае они непременно должны были знать, что за ними следят. Но как можно одному человеку отодвинуть, а затем поставить на место такой огромный камень — это же уму непостижимо…? Если это тоже шутка рыбака,- добавил он, всё больше расплываясь в улыбке,- то она просто замечательная!
Он засмеялся и сразу закашлял, поперхнувшись табачным дымом.
Спасатели взвалили на плечи тяжёлые домкраты, и вся группа направилась к тому месту, где у берега дрейфовал катер.

Гордон сидел в своей машине и рассматривал видеокамеру, которую ему только что передал прилетевший из столицы специалист по видеосъёмке.
Камера действительно была хороша: удобная, компактная и позволяющая производить съёмку при любых погодных условиях, как днём, так и ночью. Автоматический режим настройки всех её параметров упростил процесс съёмки до предела.
— От вас требуется только одно,- объяснял Гордону консультант,- не делайте во время съёмки резких движений, а с остальным камера справится сама. Эта модель разработана специально для полицейского Управления и имеет некоторые специфические функции, с которыми вы можете ознакомиться, изучив вот эту небольшую инструкцию.
Он достал из своего портфеля тонкую книжечку и передал её Гордону.
— Если установить камеру на специальный штатив и выделить рамкой объект съёмки, то аппарат сам будет следить за объектом. А вы в это время можете кому-нибудь позвонить или выпить чашку кофе. Автоматический режим очень удобен и качество съёмки от его применения не ухудшается. Распишитесь в получении и пользуйтесь, а мне уже пора идти на посадку.
Консультант подал Гордону бланк с гербовой печатью Полицейского Управления. Старший агент внимательно прочитал акт о передаче ″специального оборудования АКС-19″ (именно так была обозначена видеокамера в документе). Затем он вписал в акт свой персональный номер, указал дату и точное время, а внизу поставил подпись.
″Уровень ответственности за утерю такого ″оборудования″ приравнен к огнестрельному оружию″- отметил про себя Гордон, возвращая документ консультанту.

Оставшись один, Гордон сразу же начал изучать инструкцию по применению дополнительных возможностей видеокамеры, и вскоре понял, что это действительно супершпионская аппаратура. С её помощью можно было определить под одеждой человека металлические предметы, произвести видеосъемку в инфракрасном режиме сквозь плотно закрытые шторы и буквально ″раздеть″ человека догола, чтобы зафиксировать на его теле наличие родинки, шрама или татуировки. Сверхчувствительные микрофоны направленного и избирательного действия позволяли записать звук на очень большом расстоянии, через закрытое окно или толстую кирпичную стену.
Гордон посмотрел в окно автомобиля. В двадцати метрах от него, ожидая такси, стояла группа людей. Он направил на них объектив видеокамеры и нажал одну из кнопок на верхней панели. Зажигалки, ключи, монеты, авторучки — всё эти предметы проступили сквозь ткань карманов и сумочек только что прилетевших туристов. Старший агент нажал на следующую кнопку и вся одежда на людях вдруг исчезла. На совершенно голых телах стали видны татуировки, родимые пятна, волосяной покров и шрамы от ожогов и операций.
″Идеальный режим для сексуально озабоченного человека,- усмехнулся Гордон.- Порнография в самом чистом виде″.
Но смотреть на тощие и обвислые груди, вздутые животы и оплывшие жиром бёдра не доставляло ему никакого удовольствия, и он переключился на другой режим работы этого всевидящего глаза.
Теперь перед Гордоном стояла группа скелетов. У одного из них в полости рта находилась вставная челюсть, а у другого в ноге торчал металлический медицинский штырь. Скелеты двигались и жестикулировали. Особенно интересно было наблюдать за тем, как шевелились при разговоре их нижние челюсти. Гордон представил себе, какую картину он скоро увидит на пляже и тихо засмеялся.
″Тысячи скелетов будут валяться на берегу, словно жертвы какой-то страшной катастрофы,- подумал он.- Один только кадр из такой съёмки показать народу и уже ни один турист не рискнёт появиться в Гутарлау″.
Старший агент выключил видеокамеру и посмотрел на часы.
″Пора выходить на охоту″- вздохнул он.
Гордон знал, что журналист выехал в Гутарлау и за ним наблюдает Френчи — третий агент из новой группы Борка. Рация Гордона регулярно оповещала его обо всех событиях происходивших вокруг рыбака и его сына. Слушая сообщения, Гордон отметил, что эти агенты никогда не произносят своих имён, пользуясь для этого кодовыми обозначениями. Но утром, настраивая свою рацию, он совершенно случайно поймал волну, на которой звучали голоса Барди и Френчи. Они называли друг друга по именам. Гордон сразу понял, что для личных разговоров эти люди пользуются другой частотой. И теперь у него в машине работали сразу две рации. Одна из них была включена на приём и передачу на частоте Борка, другая работала в дежурном режиме на секретной частоте новой группы.
″Чем больше у меня будет достоверной информации,- решил Гордон,- тем меньше вероятность того, что я попаду в идиотскую ситуацию″.
Пользуясь двумя рациями одновременно, он быстро догадался, каким паролем пользуются агенты для перехода на свою частоту. И ещё один вид связи — мобильный телефон, служил ему для личного и секретного общения с Борком.
″Две рации, телефон, подслушивающая и всевидящая видеокамера,- мысленно перечислял своё ″оружие″ Гордон.- Я нашпигован аппаратурой, как заправский шпион″.

На Дагоне уже много сотен лет существовало только одно гигантское государство, но ″битвы″ на планете не прекращались, ни на минуту. Экономические войны за рынок сбыта между огромными промышленными концернами. Воюющие стороны не стреляли снарядами из орудий и не сбрасывали атомные бомбы на головы своих противников. Они пользовались пистолетами с глушителем и снайперскими винтовками и то лишь в тех случаях, когда уже не оставалось других способов достичь своей цели. Основным же оружием в этих войнах являлись подкуп, шантаж, диверсия и промышленный шпионаж. Единая религия и отсутствие понятия о национальности позволило людям отказаться от жестоких и кровопролитных побоищ. Но, желание захватить чужое добро и не отдать своего, от этого ничуть не стало меньше. Тайная война заставила людей изобретать и соответствующее оружие. Образец такого оружия под кодовым названием ″АКС-19″ и держал сейчас в своих руках Гордон.

″Ох, не к добру всё это,- с тоской подумал он.- Личное участие и интерес начальника Управления, этот самый ″АКС″, который никогда бы не дали в руки рядовому сотруднику и неограниченные полномочия Борка — всё говорит о том, что игра идёт по-крупному″.
Ещё несколько дней назад Гордон, начиная слежку за Героном, считал, что это обычное дело о краже драгоценностей. Но последние события заставили его изменить своё мнение.
″Мне нужно срочно выходить из игры,- думал он, поворачивая ключ зажигания в замке.- И лучший способ для этого — сдать рыбака и его сына Шестому Управлению″.
Гордон вывел свою машину на шоссе, ведущее в Гутарлау. Он решил вести наблюдение за журналистом, не очень надеясь на то, что тот повторит один из своих ″фокусов″ при большом скоплении народа. Но Илмар ещё не выходил из дома, и его сын оставался единственным объектом для наблюдения. Френчи регулярно докладывал Борку о перемещении Герона по городку, и Гордону не составило большого труда отыскать журналиста.

Последние полтора часа Герон занимался тем, что заходил в некоторые дома, задерживаясь в них не более десяти – пятнадцати минут. Гордон подъехал к очередному дому как раз в тот момент, когда журналист вышел на крыльцо и стал прощаться с хозяйкой дома. Сыщик быстро достал ″АКС″, установил предельное увеличение и включил нужный режим обзора. Ему нужно было узнать содержимое карманов Герона и этой женщины.
В переднике хозяйки Гордон увидел две заколки для волос и бельевую прищепку, а у журналиста в карманах вообще ничего не было, и лишь в левой руке он держал брелок с ключом зажигания своего автомобиля.
Герон попрощался с женщиной и, сойдя с крыльца, направился по дорожке, ведущей на улицу. У Гордона для съёмки осталось всего несколько секунд, и он переключил камеру на следующий режим. Герон остался нагишом, а на груди у него красовалась яркая изумрудная татуировка, изображавшая странного зверя, похожего на большую ящерицу.
В тот момент, когда журналист открыл калитку и покинул территорию усадьбы, Гордон уже отложил в сторону ″АКС″ и смотрел на противоположную сторону улицы, словно разыскивая нужный ему номер дома. Герон сел в свою машину и поехал дальше по улице, а вскоре вслед за ним мимо Гордона проехал и Френчи.
″В таком маленьком городишке очень трудно вести слежку, находясь за рулём автомобиля,- подумал Гордон.- Если журналист не совсем рассеянный, то он не мог не заметить Френчи. Но откуда у Герона взялась эта татуировка? Три дня назад её ещё не было. Или он сделал её только что, в одном из этих домов? За двадцать минут? А может быть это вовсе и не татуировка, а простой рисунок? Так сейчас делают многие. Украшение на несколько дней, после чего кожа вновь чистая. И рисунок какой-то фантастический. Вполне в духе современных молодых художников. Сегодня на пляже я уже видел, как это делается″.

Гордон решил подождать очередного доклада Френчи, чтобы не мелькать слишком часто у Герона перед глазами. Не прошло и трёх минут, как Френчи сообщил, что журналист остановился у пляжа. Гордон быстро взял в руки рацию.
— Третий, в каком именно месте он остановился?- спросил Гордон, включая свободной рукой двигатель машины.
Возникла вопросительная пауза.
″Борк еще не предупредил всех, что я участвую в наблюдении,- понял Гордон.- Да и кодового обозначения я пока не имею″.
— Отвечай, третий,- раздался голос детектива.
— Он оставил машину у левого края пляжа и сейчас идёт к кабинке для переодевания,- тотчас ответил Френчи.
Гордон в это время уже спешил к указанному месту. Ему нужно было начать съёмку до того момента, когда журналист нырнёт и скроется под водой.

Левый край пляжа заканчивался нагромождением больших валунов, переходящих в отвесные скалы. Это было идеальное место для наблюдения. Едва только Гордон успел добежать до ближайшего валуна и установить на него ″АКС″, как Герон начал входить в воду. Отрегулировав масштаб изображения, Гордон включил камеру и, положив палец на кнопку хронометра, стал ждать.
Герон не спеша зашёл в озеро по пояс, промыл водой водолазные очки, которые вероятно только что купил или взял напрокат на пляже и нырнул. В этот момент Гордон нажал кнопку на панели, начиная отсчёт времени.
Прошло полторы минуты, и он начал осторожно поворачивать камеру в разные стороны, словно выискивая то место, где может вынырнуть журналист.

Внезапно на прибрежной полосе, прямо в центре кадра видеокамеры, примерно в сорока метрах от Гордона, возник человек. Это был худощавый мужчина лет сорока пяти, атлетического телосложения, одетый в лёгкую тунику и плетёные сандалии. Густая и волнистая копна его чёрных волос была перетянута на лбу жёлтым ремешком или обручем.
Гордон остолбенел и перестал дышать. Если бы не камень, на который он установил ″АКС″, то сыщик, наверное, от удивления выронил бы камеру из рук. Прошло четыре секунды, и мужчина исчез так же внезапно, как и появился. Ещё несколько секунд потребовалось Гордону, чтобы прийти в себя. По его лицу заструился пот, и бешено застучало сердце, но он продолжал смотреть в объектив, нервно сжимая ″АКС″ обеими руками. От волнения он даже пропустил тот момент, когда Герон вынырнул на поверхность.
″Почти три минуты,- отметил Гордон, вновь нажав на кнопку хронометра.- В этом нет ничего удивительного. Но кто этот мужчина? Откуда он взялся и куда пропал? И какая странная у него одежда. Я такой никогда прежде не видел″.
Когда Герон начал выходить из воды, сыщик максимально увеличил изображение на видеокамере. На груди журналиста едва угадывался контур татуировки.
″Неужели её так быстро смыло водой?"- удивился Гордон, продолжая вести съёмку.
Сигнал мобильного телефона прозвучал так неожиданно, что заставил его вздрогнуть. Продолжая одной рукой удерживать ″АКС″, Гордон достал из кармана телефон.
— Слушаю,- сказал он, прижимая корпус телефона к левому уху и в то же время стараясь не выпустить из кадра Герона, уже идущего по пляжу.
— Ты получил аппаратуру?- прозвучал в телефоне голос Борка.
— Да,- ответил Гордон,- и уже есть результаты. Нам нужно срочно встретиться.
— Я сейчас на катере. Мы скоро подойдём к причалу,- сообщил ему детектив.
— Не хочу терять из вида журналиста,- ответил Гордон, уже с трудом выискивая Герона среди отдыхающих.- Он сейчас идёт по пляжу к выходу. И если он сядет в свою машину, то я пойду за ним, а ты следуй за нами. Возможно, где-нибудь мы и встретимся.
— Хорошо,- согласился с ним Борк и прекратил связь.
Гордон положил телефон в карман и, решив, что продолжать съёмку уже бессмысленно, выключил ″АКС″. Он вернулся к машине и поспешил уехать с этого места, опасаясь, что Герон снова увидит его автомобиль.

Остановившись на одной из боковых улиц городка, Гордон стал ждать нового сообщения от Френчи.
— Центр, я второй,- прозвучал голос Барди.
Он наблюдал за домом рыбака и за сегодняшний день всего лишь второй раз вышел в эфир.
— Я центр, слушаю тебя,- ответил ему Борк.
— В доме происходит что-то непонятное. Сначала микрофон уловил слабое потрескивание. Такой звук издаёт искра, когда пролетает между контактами. Затем треск усилился, и в шкафу зазвенела посуда, а следом за ней начали дребезжать стёкла. Мне пришлось перейти на ручное управление записью, потому что уровень шума превысил все допустимые значения. А потом на первом этаже включили освещение, но совсем не такое, которое они включают вечером. Яркое, светло-голубое сияние вырывается изо всех окон, и это несмотря на то, что они плотно закрыты шторами. И ещё, в воздухе чувствуется запах озона, как во время грозы.
— Четвёртый, срочно поезжай туда,- закричала рация голосом Борка.
″Вот я и получил кодовое обозначение″,- хмыкнул Гордон.
— Уже еду,- быстро ответил он и включил зажигание.

Как ни спешил Гордон, но к тому моменту, когда он подъехал к дому рыбака Мелвина, всё уже закончилось, и лишь в воздухе явственно ощущалось присутствие большого количества озона. Он с трудом разыскал Барди, устроившего свой наблюдательный пункт в углублении между корней большого дерева. Маскировочная одежда, кустарник и старые ветки, которыми был прикрыт агент, полностью скрывали его от постороннего взгляда.
— Не наступи на меня, четвёртый,- услышал Гордон короткий смешок Барди, подойдя вплотную к укрытию.- А то мне недавно один турист чуть было позвоночник не сломал.
— Я надеюсь, он извинился,- улыбнулся Гордон, присаживаясь рядом с Барди.
— Ему было явно не до этого,- ответил тот.- Я зарычал, как раненый медведь, и турист рванул с места в карьер, оставив после себя сильный запах поноса.
— Весело у тебя здесь,- засмеялся Гордон.
— Да уж, скучать мне не дают,- согласился с ним Барди.
— Ну, а что случилось в доме?
— Мне кажется, что там была драка. Слышно было, как падают и ломаются стулья, бьётся посуда, и раздаются глухие удары. Но при этом, ни одного стона, крика или хрипа. Единственный звук, который уловил микрофон — это постоянный треск. Да, вот послушай сам.
Барди подал Гордону миниатюрную капсулу наушника и включил магнитофон.
— Но рыбак в доме совершенно один,- сказал Гордон, прослушав запись и возвращая наушник Барди.
— Да, я знаю,- ответил тот.- В таком случае можно предположить, что у него был приступ бешенства, и он, молча, ломал мебель и бил посуду.
″Хорошая мысль″,- подумал Гордон и достал ″АКС″. Он навёл камеру на окно дома и нажал кнопку первого режима, затем второго и третьего, но ничего не изменилось. Шторы были совершенно непроницаемы.
″Вот, чёрт,- ругнулся про себя Гордон.- Ещё одна загадка″.
— А на что был похож свет в окнах?- спросил он у Барди.
— Я не знаю, какой мощности нужно было поставить у каждого окна прожектор, чтобы получить в итоге такое сияние,- недоумённо произнёс тот.- Его невозможно описать словами, и ничего похожего я прежде не видел. Ослепительно яркое светло-голубое свечение большими пучками вырывалось из окон и продолжалось до тех пор, пока в доме не прекратился шум.
— А сейчас что слышно в доме?
— Ни единого звука,- ответил Барди.- Хотя нет, постой.
Он быстро нажал клавишу на магнитофоне и стал регулировать уровень записи.
— Рыбак начал собирать битую посуду,- сообщил Барди Гордону,- и снова молча. Ты представляешь, за целый день он не произнёс ни единого слова. Глухонемые и те иногда мычат, а этот словно воды в рот набрал. Устроил в доме погром и даже не крякнул.
В этот момент Френчи сообщил всем, что Герон зашёл в один из ресторанов.
— Ну, а ты чем здесь питаешься?- спросил Гордон у Барди.
— Сухим пайком,- проворчал тот, кряхтя и меняя позу своего тела.- У меня от этой тушёнки и галет скоро изжога начнётся. Надеюсь, что Арбин догадается привезти сейчас что-нибудь более съедобное.

Прошло пятнадцать минут и звуки в доме совсем прекратились. За это время Борк ещё один раз выходил в эфир, но узнав, что в доме ничего особенного не происходит, он замолчал. Гордон наблюдал за домом, используя ″АКС″, как бинокль. Он уже перепробовал все режимы этой камеры, но не обнаружил ничего, что могло бы его заинтересовать. Поэтому он отложил в сторону ″АКС″ и взял в руки рацию. Включив пеленгатор, он обнаружил одну большую красную точку, которая быстро приближалась к дому рыбака.
″Борк и Арбин едут сюда″,- догадался Гордон, наблюдая за движением радиомаяка.
Вскоре красная точка остановилась и разделилась на две маленькие. Одна из них осталась на месте, а другая начала приближаться к Гордону и Барди.
— Четвёртый, я центр. Приём,- сказала рация.
— На связи,- ответил Гордон.
— Я нахожусь рядом с тобой, на пригорке,- сообщил Борк.- Приходи ко мне.
— Иду,- ответил Гордон и начал укладывать ″АКС″ в футляр.
Затем он сделал прощальный жест Барди и, поднявшись с травы, направился в сторону детектива.

Вскоре он увидел агента номер один. Арбин шел, пригибаясь за большими зарослями кустарника и быстро перебегая от одного дерева к другому на открытом пространстве.
″Ни к чему всё это,- с горькой усмешкой подумал Гордон.- Старик уже давно всех нас вычислил и игрой в прятки его не обманешь. А судя по последним событиям в его доме, то рыбака сейчас волнуют совсем другие проблемы″.
Гордон шёл не торопясь, и совершенно не скрываясь. В правой руке он держал длинный прут, раздвигая им иногда густую траву перед собой. Поравнявшись с кустами, за которыми только что спрятался Арбин, Гордон наклонился и сорвал большой и красивый гриб.
— Хорошие грибы в этом лесу,- сказал он, словно бы разговаривая сам с собой,- большие и совсем не червивые.
Из-за куста послышалось то ли кряканье, то ли кряхтение.
— Это — мухомор,- услышал Гордон шёпот агента номер один.- Съешь такой гриб, и ты — покойник.
Гордон с удивлением посмотрел на яркий и красочный гриб в своей руке. Он совсем не разбирался ни в грибах, ни в ягодах и для него это сообщение стало настоящим открытием.
— Я думаю, что моей тёще он очень понравится,- сказал, наконец, Гордон и пошёл дальше, не обращая внимания на то, что куст за его спиной снова крякнул.

Детектив сидел в машине и пил из пластиковой бутылки охлаждённый напиток. Гордон открыл дверь автомобиля и сел на переднее пассажирское сидение.
— О каких результатах ты говорил?- спросил Борк, протягивая ему бутылку с напитком.
Старший агент отрицательно покачал головой и достал ″АКС″. Он открыл на камере панель дисплея и отдал "АКС" детективу.
— Посмотри,- предложил ему Гордон.- Вот здесь кнопки паузы и обратной перемотки. Я думаю, что они тебе пригодятся.

— Ух, ты,- воскликнул вскоре Борк, увидев в кармане передника заколки и прищепку,- серьёзный аппарат. А это что за зверь?
Детектив нажал кнопку паузы и стал внимательно рассматривать ″татуировку″ Герона.
— Когда же он успел её сделать?- недоумевал Борк.
— Смотри дальше,- сказал ему Гордон.- Следующий эпизод на пляже.
— Кто этот человек?- Борк снова нажал кнопку паузы.
— Камера во время съёмки фиксирует как изображение, так и реальное время. И ты можешь убедиться в том, что процесс ни на секунду не прерывался. Чайка, пролетающая за спиной у этого человека — ещё одно доказательство этому. Призрак возник передо мной на четыре секунды, после чего растворился в воздухе.
— Ты считаешь, что это был призрак?- посмотрев на Гордона, спросил детектив.
— А ты как можешь его назвать?- в свою очередь спросил тот.
Борк промолчал, потому что в этот момент смотрел на выходящего из воды Герона.
— Татуировку смыло водой,- воскликнул он.- Это был просто рисунок, причём не очень хорошего качества.
Гордон воздержался от реплики, предоставляя своему начальнику право самому решать и делать все выводы.

Борк закончил просмотр отснятого материала и вернул камеру Гордону.
— А сейчас, я тебя удивлю,- сказал детектив и снова взял бутылку с напитком.- Мы откатили этот камень. Он закрывал вход в пещеру. И там я обнаружил следы от ботинок Илмара.
— Как это ни странно,- вздохнул Гордон,- но меня уже ничто не удивляет. Даже если сейчас черти начнут прыгать на капоте автомобиля, то я лишь мило улыбнусь им в ответ.
Он откинул назад до упора спинку своего сидения, вытянул ноги и закрыл глаза.
— Шторы в доме рыбака тоже необычные,- сказал Гордон, после небольшой паузы.- Даже такой аппарат не в состоянии пробиться сквозь них.
″Каждый день всё новые и новые загадки,- подумал Борк.- И хоть бы на одну из них нашёлся какой-то вразумительный ответ. Будет этому когда-нибудь конец или нет?"

Глава 33

— Нам нужно выработать план действий,- произнёс Адам, присаживаясь на маленький пуфик перед раскрытым чемоданом, наполненным сокровищами из шкатулки.
Супруги только что проснулись, позавтракали и сразу же прошли в кабинет.
— Если мы будем изучать наш клад без системы, то этот процесс может сильно затянуться, - объяснил археолог жене, заметив её вопросительный взгляд.
— Ты хочешь найти что-то определённое?- спросила его Зара.
— Нет. Я хочу отделить обычные предметы и драгоценности от тех, которые представляют интерес с исторической и научной точки зрения. После того, как мы закончим сортировать вещи по этим признакам, то ты займёшься первой категорией предметов, а я начну уже детально изучать вторую. Вот в эту коробку мы будем складывать монеты и медали, а в эту — кольца и перстни. Бусы, броши, серьги, ожерелья — в следующую коробку. Пуговицы, заколки, застёжки, ключи и прочие бытовые предметы, если, конечно, они изготовлены не из редких металлов и не украшены драгоценными камнями, будем класть вот сюда,- и он пододвинул к чемодану ещё одну картонную коробку от обуви.
— Адам, я не ювелир, чтобы с первого взгляда отличить драгоценный камень от простого,- запротестовала Зара.
— На первом этапе сортировки нашего сокровища — это не столь важно,- улыбнулся Адам.- В последующем, я уверен, ты ещё не раз будешь возвращаться к изучению этих вещей, и у тебя появится необходимый опыт. Но ты права. Нам обязательно попадутся вещи, которые мы сразу не сможем классифицировать, и поэтому приготовим для них отдельную тару. Туда же мы положим письма, открытки и записки.
Картонные коробки, которые Адам приготовил заранее, уже закончились и поэтому он вынул из тумбы письменного стола один из ящиков, освободил его от бумаг и поставил на пол рядом с чемоданом. Зара в это время уже начала сортировку предметов.

Первой наполнилась коробка, приготовленная для бус, ожерелий и колье. Зара вышла в соседнюю комнату и вернулась оттуда с большой дорожной сумкой.
— Первая,- сказала она, осторожно высыпая драгоценности из коробки в сумку.
Адам невольно засмеялся. Дело в том, что у его жены была привычка всё считать. Сколько ступенек на лестнице, сколько наименований предметов или продуктов и по какой цене она приобрела в магазине, сколько птиц сидит на соседней крыше, и так далее. У неё была прекрасная память на числа. Если она помнила какое-либо событие, то могла безошибочно назвать и его дату.
— Впервые наблюдаю, как жемчужные бусы и бриллиантовые колье считают коробками из-под обуви,- объяснил Адам свой смех.
— Чуть позже я буду подсчитывать их уже индивидуально,- ответила Зара, явно довольная тем, что ей выпал случай сосчитать и разложить по коробкам такое большое количество драгоценностей.

Супруги работали, почти не разговаривая друг с другом. Иногда они вставали с места, но каждый исключительно в своих целях. Адам, когда у него начинала ныть нога, брал какой-нибудь заинтересовавший его предмет, поднимался с пуфика и начинал ходить по кабинету. Такая пауза позволяла ему более внимательно разглядеть эту вещь, а заодно и размять затёкшие мышцы ног. Зара вставала чаще Адама и каждый раз для того, чтобы примерить перед зеркалом очередное колье, бусы или серьги. Кольца, перстни и браслеты она мерила, не поднимаясь со своего маленького стульчика.
— Посмотри, Адам, - неожиданно воскликнула Зара и подала мужу большую монету.- Кто бы это мог быть?
Археолог взял левой рукой монету, а правой поднял с пола большое увеличительное стекло на деревянной ручке.
На монете был изображён профиль очень странного человека. Его лысый череп венчал султан волос, растущих только на макушке. Высокий и скошенный лоб мужчины переходил в большие надбровные дуги, покрытые густыми и мохнатыми бровями. Скульптору удалось очень точно передать его суровый и пронзительный взгляд. Длинный и горбатый нос навис над выдвинутым далеко вперёд тяжёлым подбородком. Но удивительнее всего были его уши. Длинные ослиные уши, заострённые и немного загнутые на конце. Они стояли торчком, словно лезвия копий, возвышаясь над черепом на несколько сантиметров.
— Во все века люди чеканили на монетах лица своих вождей,- задумчиво произнёс Адам, отвечая на вопрос жены.- И посему, это изображение нельзя назвать фантазией художника.
— Неужели такой человек действительно существовал?- недоверчиво спросила Зара.
— Это был вождь,- уверенно сказал Адам.- Вождь целого народа. И можно с большой долей уверенности предположить, что все они были длинноухие.
— Сколько же лет этой монете?
— На твой вопрос может ответить только экспертиза,- вздохнул Адам.- Но я не могу отнести монету в лабораторию — там слишком много агентов Его Святейшества.
Адам перевернул монету и стал разглядывать её обратную сторону.
— На реверсе обычно обозначают достоинство монеты, - продолжал он, словно размышляя вслух.- Но мне эти знаки, ни о чём не говорят. А для того, чтобы прочитать надпись, нужно изучить целую письменность. На расшифровку этих знаков могут уйти целые десятилетия.
Археолог замолчал, продолжая с интересом разглядывать сквозь линзу старинную монету.
— Клади монету в коробку,- сказала Зара, осторожно доставая из чемодана, зацепившийся за что-то медальон на золотой цепочке.- У нас ещё и половина вещей не разобрана. И ты, кажется, сегодня собирался позвонить Корвеллу. Откажись от этой экспедиции и у тебя будет много свободного времени для изучения этих предметов. Ну, зачем тебе ехать на край света, когда в твоём кабинете лежит столько старинных вещей? А ты заметил, что все предметы из шкатулки выглядят совсем как новые?
— Какой интересный приём,- засмеялся Адам, опуская монету в коробку,- задать сразу два вопроса, ожидая, что я буду отвечать на последний. А первый вопрос останется "за кадром" и должен внести сомнения в мою решимость отправиться в новую экспедицию.

Зара сделала вид, что почти не слушает мужа. Она, наконец-то, освободила зацепившийся медальон и теперь с интересом его разглядывала.
— Я обещаю тебе, что это будет моя последняя командировка,- продолжил Адам.- В экспедицию я поеду с определённой целью, которая уже не имеет к археологии никакого отношения. Я должен попытаться исправить свою ошибку. Ну, а что касается твоего вопроса о шкатулке, то здесь я с тобой полностью согласен. Все предметы удивительно хорошо в ней сохранились. Например, вот эта медная пуговица давно должна была позеленеть, а она сияет так, как будто её только что начистили пастой и натёрли войлоком. А ты посмотри, Зара. На ней же изображён наш герб! Эта пуговица от офицерского кителя тех времён, когда у нас ещё были регулярные войска. Вот её возраст узнать будет совсем несложно.
— Ты не должен носить в лабораторию ни одну из этих вещей,- твёрдо сказала Зара.- Сотрудники начнут интересоваться их происхождением. Ты станешь врать и запутаешься. Это очень опасно.
— А что ты собираешься делать вот с этими драгоценностями?- Адам указал рукой на дорожную сумку, заполненную украшениями на две трети своего объёма.
— Если я пойду в театр и надену, например, вот это колье,- Зара взяла в руки бриллиантовое колье,- то вряд ли кто подумает, что оно драгоценное. Я и сама считаю, что это — всего лишь бижутерия. Уж очень крупные в нём камни.
— На сто человек, всегда найдётся один специалист, который по достоинству оценит твоё колье,- усмехнулся Адам.- А новости среди нашего театрального бомонда разносятся со скоростью звука. Не пройдёт и недели, как вся столица будет называть тебя подпольной миллионершей. И это тоже опасно.
— Значит, мы не сможем воспользоваться вещами?- спросила Зара, укладывая колье обратно в сумку.
— Не сможем,- подтвердил Адам.- Во всяком случае, некоторыми из них. Тебе можно будет носить лишь те украшения, которые не станут вызывать чувство зависти и любопытства у окружающих.
— А тебе, что можно?- ехидно спросила его Зара.
— Я не ношу украшений,- улыбнулся Адам.- Впрочем, красивый перстень, наверное, не испортит моего наряда. Раз уж я решил одеваться модно. Как ты считаешь?
— Не испортит,- с иронией произнесла Зара.- И запонки с бриллиантами, и рубиновая заколка для галстука, и золотые карманные часы с платиновой цепью.
— Нет. Это уже слишком,- возмутился Адам.- Ты хочешь, чтобы я стал похож на павлина во время брачного периода? Кстати, о каких часах ты говоришь?
— Я заметила их ночью, когда собирала совком вещи. Они должны быть где-то здесь.

Следующие полчаса супруги снова сосредоточено сортировали вещи. Наконец, Зара выпрямилась, и устало посмотрела на мужа.
— Может, мы устроим небольшой перерыв?- спросила она.- У меня уже в глазах рябит от этих бриллиантов. Ты ещё не проголодался?
— Да,- кивнул головой Адам.- Я устал и очень хочу есть, хоть мне и стыдно в этом признаваться.
— Что же в этом стыдного?- улыбнулась Зара.- Ты больной и довольно пожилой человек. Но, мне кажется, что на твой аппетит эти обстоятельства в последнее время совсем не влияют.
— Может быть, ты ешь меньше меня, - согласился Адам,- но зато чаще. А в твоём преклонном возрасте многие люди уже переходят на другую диету.
— Что тебе приготовить, злобный и сварливый старикашка?- смеясь, спросила его Зара.
— Всё, что угодно. Я ни от чего не откажусь.
Зара прошла на кухню, а Адам решил позвонить Бернару. Ему ответил личный секретарь Корвелла и сообщил, что его шеф в данный момент находится на совещании.
— Я бы попросил вас немного подождать, если, конечно, ваше дело не столь срочное,- сказал Постер.
— Я не спешу,- успокоил его археолог,- и буду у себя дома, так что соедините меня, пожалуйста, с майстером Корвеллом, когда он будет свободен.
— Хорошо,- ответил Постер и положил трубку.

Адам подошёл к окну и посмотрел на улицу. Сегодня, наконец-то, наступила пасмурная погода. Город, уставший от изнуряющей жары, вздохнул свободнее и ожил. На улице появилось больше людей и машин. Утренний дождь обмыл пыльную листву, и деревья вновь зазеленели. Сквозь тучи, нависшие над городом, неожиданно прорвался свет Иризо. Яркий поток света хлынул в кабинет Адама. В этот момент археолог вдруг вспомнил о тех двух рубинах, которые лежали в нижнем ящике его стола. Он торопливо их достал и, держа в каждой руке по камню, поспешил подставить свои ладони под яркие лучи Иризо. Камни заискрились, преломляя свет, но это был не тот блеск и сияние, которое он наблюдал в лабиринте. Оба рубина оставались холодными и мёртвыми.
"Фальшивка,- подумал Адам.- Обыкновенные стразы. Бернар никогда бы не отдал настоящий рубин для этого эксперимента".
Иризо снова скрылось за тучами, а камни в ладонях археолога оставались всё такими же холодными и безжизненными.
"У меня есть один шанс из миллиона, чтобы отыскать статуэтку после землетрясения и урагана. Но даже если чудо произойдёт, и я найду её, то зачем Нарфею фальшивый рубин…? Как же мне вынудить Бернара отдать мне настоящий камень? И что же в действительности происходит? Он не хочет отдавать мне этот рубин, или не может? Отправлять меня в экспедицию с пустыми руками ему тоже не выгодно. Значит, они с Борком попытаются повторить операцию по передаче мне рубина. Если это произойдёт, то новый страз нужно сразу нести к Корвеллу, вынуждая его всё же отдать мне настоящий камень. Теперь я уже смогу отличить подделку от оригинала, не прибегая к помощи ювелира. Сообщать Бернару о том, что мне вчера пытались продать этот рубин, пожалуй, не стоит. Пусть думает, что я надеюсь вернуть себе свою находку".

— Адам, наверное, ты решил отказаться от обеда?
Зара стояла в дверях кабинета и насмешливо смотрела на мужа.
— Ни в коем случае,- встрепенулся Адам.- Как ты могла такое подумать?
— А может быть ты решил сэкономить на продуктах,- смеясь, предположила Зара.
— При таком-то богатстве?!- Адам сделал круглые глаза и протянул свои руки к чемодану с драгоценностями.- Нет, Зара. Это только в детских сказках жадные короли умирают от голода в своей сокровищнице. А в реальной жизни они все как один — обжоры и гурманы.

Во время обеда Адам был немного рассеян и задумчив. Скоро должен позвонить Бернар, поэтому археолог уже сейчас мысленно беседовал с ним, перебирая в уме возможные варианты будущего разговора.
— Что-то ты сегодня не похож ни на гурмана, ни на обжору,- заметила Зара, положив кусочек сахара в чашку с кофе.- Кто опять засел в твоей голове, уж не длинноухий ли?
— Нет,- Адам отрицательно покачал головой.- Его очередь ещё не подошла.
— И насколько большая очередь собралась у твоей головы?
— Это станет известно после того, как мы разберёмся с нашим сундуком.
— Адам, человеческой жизни не хватит на то, чтобы разгадать тайны всех вещей.
— Замечательно! Это означает, что до конца своих дней я обеспечен своим любимым занятием.
— А совсем недавно ты хотел переехать в Гутарлау и жить на берегу озера Панка,- напомнила ему Зара.
— Я и сейчас этого хочу. Кстати, теперь мы с тобой очень богаты. Продадим часть наших сокровищ и построим рядом с Илмаром коттедж. Я перевезу в него весь свой музей и перестану ездить в командировки и экспедиции. Тебя устроил бы такой вариант?
— Вполне. Только я сомневаюсь, что всё это сбудется,- вздохнула Зара.- Я надеюсь, ты не забыл, что за тобой следит полиция?
"Чёрт возьми!- голову Адама обожгла внезапная мысль.- Как же я сразу-то об этом не подумал?"
Он наклонился как можно ближе к жене и прошептал:
— Зара, а ты уверена, что в наше отсутствие в квартиру никто не заходил?
— На сто процентов,- громко и с улыбкой ответила она.
Адам недоверчиво и осторожно посмотрел на Зару.
— Перед тем, как закрыть дверь и уехать в пансионат, я натянула у порога самую тонкую леску, которую только нашла в магазине. И, кроме того, подложила под коврик копировальную бумагу. Если бы на него кто-нибудь наступил, то обязательно оставил бы отпечаток своей подошвы.
— Зара, ты — гениальная женщина!- Адам изумлённо откинулся на спинку сидения.- Но почему ты вдруг решила принять такие предосторожности?
— Это произошло не вдруг,- усмехнулась Зара.- После катастрофы меня не пускали к тебе в палату, объясняя это твоим тяжёлым положением. Но одна моя хорошая знакомая, извини, не буду называть тебе её имя, по большому секрету рассказала мне об истинной причине отказа. Вот тогда я и узнала, что за тобой следит Корвелл. Впоследствии я ещё не раз в этом убеждалась.
— Ты — мой ангел-хранитель!- восторженно воскликнул Адам.
— Вполне возможно,- скромно согласилась с ним Зара.- Я вот только не пойму, зачем было Корвеллу нанимать детектива? У него же своих агентов более чем достаточно.
— Постой, постой,- задумался Адам.- Хороший вопрос.… Если Корвелл нанял детектива от полиции, то это означает, что было заведено уголовное дело. Неужели пропажа рубина каким-то образом связана с тем, что произошло с Фризой?
— О каком рубине ты говоришь?
— У Бернара украли большой рубин,- объяснил ей Адам,- тот, который я нашёл в лабиринте.
— Но если рубин нашёл ты, то значит, он тебе и принадлежит,- удивилась Зара.
— Нет. У нас с Корвеллом тайная договорённость, по которой найденные драгоценности принадлежат ему, а всё остальное мне, при условии, что я сумею утаить находку от церкви.
— Уж не о том ли рубине ты говоришь, который вчера выскочил из шкатулки вместе со своим двойником?
— Это не рубины, а стразы — точная копия настоящего камня. Мне хотели подкинуть фальшивку, но у них ничего не получилось — помешала шкатулка.
— Адам, нужно прекращать эти шпионские игры. Ни к чему хорошему они не приведут. Неужели ты сам этого не понимаешь?
Археолог облокотился о столешницу и растёр ладонями лицо.
— Зара,- тяжело вздохнув, произнёс он.- Я уже давно решил больше этим не заниматься. В новой экспедиции я отдам Корвеллу или кому-либо другому всё, что смогу найти, кроме одного предмета. Но и его я себе тоже не возьму, а отнесу его туда, где он и должен храниться. Я поклялся это сделать.
Супруги замолчали. Адам взял со стола большой, пузатый кофейник и вновь наполнил свою чашку. Зара медленно и задумчиво вытирала губы салфеткой.

— Я, пожалуй, пойду и немного отдохну,- сказала она, поднимаясь со стула.- Голова что-то разболелась. Наверное, погода повлияла.
— Сегодня очень низкое давление. Прими лекарство.
Адам допил кофе и вернулся в кабинет.

Он снова сел на пуфик перед раскрытым чемоданом и заглянул внутрь, выискивая предмет поинтереснее. В углу чемодана Адам заметил массивную белую цепочку. Он осторожно потянул за цепь и вытащил из-под груды вещей золотые карманные часы.
"Кажется, это те самые часы, о которых говорила Зара",- подумал Адам, разглядывая свою находку.
Корпус часов был очень массивный, с двумя откидными крышками и инкрустированный драгоценными камнями.
"Любили и умели старые мастера украшать предметы витиеватыми и причудливыми узорами",- думал археолог, любуясь филигранной работой неизвестного гравёра.
Он открыл крышку часов и увидел циферблат небесно-голубого цвета с изображением какого-то святого. Над головой седого старца сиял яркий нимб, а в правой руке он держал помазок. Два младенца с крыльями и в белоснежных одеждах порхали над его плечами. Адам закрыл эту крышку и открыл другую. Ту, которая находилась с обратной стороны. Он ожидал увидеть механизм часов, но к своему удивлению обнаружил там ещё один циферблат. На тёмно-синем фоне была изображена чёрная и мохнатая голова чёрта. Из шапки густых и курчавых волос торчали маленькие и острые рога. А за его спиной стояли два чертёнка с крючьями в лапах. На общем мрачном фоне резко выделялись большие белки глаз этого чёрта.
Адам попытался выставить на часах правильное время и запустить маятник но, сколько бы он, ни крутил головку заводного механизма, часы молчали, а стрелки не устанавливались.
"Наверное, они сломаны,- подумал археолог.- Надо будет в свободное время отнести их в мастерскую".
Он положил часы в карман жилета, а цепочку от них прицепил за петлицу пуговицы.
Окинув взглядом содержимое чемодана, Адам вздохнул и продолжил сортировку предметов.

Прошло не более получаса, и на письменном столе зазвонил телефон.
— Алло,- сказал археолог, поднося к уху трубку телефона.
— Здравствуй, Адам,- произнёс голос Корвелла.- Как ты себя чувствуешь?
— Здравствуй, Бернар,- ответил Адам.- Я уже почти здоров и могу передвигаться без помощи костылей. Моё появление в столице — ещё одно доказательство этому. Я звонил тебе недавно и хотел поговорить о новой экспедиции в Песках. Когда ты планируешь отправить туда первую группу?
— К сожалению, мы столкнулись с небольшой проблемой при подборе кадров,- вздохнул Корвелл.- Люди не горят желанием ехать в Пески после землетрясения и урагана. Ну, а ты ещё не изменил своего решения возглавить экспедицию?
— Я готов поехать туда в любое время,- заверил его археолог.
— Ты — бесстрашный человек, Адам,- восхищённо произнёс Корвелл.
— Я — фанатик,- засмеялся Адам,- а они страха не знают.
— Археологическую группу, как и в прошлый раз, ты подберёшь сам, а комплектацией остального состава займётся Дэвид. Кстати, оплата за предстоящий объём работы увеличена мною в два раза по сравнению с прошлой экспедицией. Я думаю, что к концу следующей недели можно будет определить точную дату отправления.
"Он тянет время, чтобы найти способ, как передать мне новый страз или настоящий рубин",- подумал Адам.
— Хорошо, Бернар. Я позвоню тебе, когда соберу группу археологов,- сказал он.
Взгляд Адама во время разговора бесцельно скользил по кабинету, пока вдруг не остановился на шахматной доске. Она по-прежнему лежала на столе и на ней стояла пустая шкатулка, но верхняя часть доски была немного развёрнута, относительно своего основания. Археолог смотрел на доску сверху, и она была похожа на восьмиконечную звезду, в центре которой находилась шкатулка.
— Вот и прекрасно,- сказал Бернар.- Если у тебя появятся какие-либо организационные вопросы, то обращайся к Дэвиду. Я надеюсь, что ты не забыл номер его телефона?
— Да, конечно, я помню его. До свидания, Бернар,- ответил Адам и положил трубку телефона, не отрывая своего взгляда от шахматной доски.
Он никогда, за всё время пользования этим предметом, не устанавливал доску в такое положение. Для него это было неестественно. И сейчас Адам вспоминал тот момент, когда он в последний раз трогал доску. Ну, конечно, он тогда, как обычно, совместил стороны подвижной части и основания и с тех пор к доске больше не подходил.

— Кто это звонил?- В кабинет вошла Зара.
— Бернар. Мы обсуждали с ним детали новой экспедиции,- ответил Адам, повернувшись к жене.- Зара, это ты так развернула шахматную доску?
Она подошла к столу и посмотрела на доску.
— Нет. Ночью я брала шкатулку в руки, но шахматную доску не трогала. Может, ты просто забыл, что установил её в такое положение?
— Нет, нет,- замотал головой Адам.- Я, конечно, очень много раз вращал её в разные стороны, но вот именно так никогда её не разворачивал.
— Ты хочешь сказать, что в нашей квартире поселился домовой?- шутливо спросила его Зара.
— В нашем доме так много квартир. С чего бы это ему поселиться именно у нас? Ну, а если это все же так, то я подозреваю, что он заядлый шахматист.
С этими словами Адам выровнял шахматную доску и посмотрел на жену.
— Как ты себя чувствуешь? Голова уже не болит?
— Оказывается, тебя в санатории кормили очень хорошими таблетками,- усмехнулась Зара.- Они гораздо эффективнее тех, которые я покупаю в нашей аптеке.
— И это ещё один веский довод в пользу нашего переезда в Гутарлау,- засмеялся Адам.- Ты пришла примерить новые украшения?
— Я вижу, что ты здесь тоже время даром не терял,- Зара выразительно посмотрела на цепочку от карманных часов на жилете мужа.- Тебе понравились эти часы?
— Очень! Настоящее произведение искусства. Их место, скорее в музее, чем в кармане моего жилета.
— Мне кажется, что почти каждая вещь из этого чемодана достойна, лежать на стенде музея,- сказала Зара, присаживаясь на свой стульчик.- Они и сделаны были когда-то, для того, чтобы всех удивлять своей красотой.

Зара просидела на стульчике всего лишь несколько секунд, потому что первой же вещью, которую она достала из чемодана, оказалась сказочно красивая диадема. Ни одна женщина не смогла бы сдержать своё желание примерить на себя такое украшение, тем более что в этом и не было никакой необходимости. Зара немедленно подошла к зеркалу и укрепила на голове диадему.
Адам, увидев, как его жена "возобновила работу по сортировке вещей", хотел было подшутить над своей супругой, но в последний момент слова застряли в его горле. Он сейчас стоял между письменным столом и зеркалом, перед которым кокетливо крутила головой Зара, и с удивлением и всё больше возрастающим недоумением смотрел, то на диадему, то на шкатулку, стоявшую на шахматной доске.
— Зара, дай мне, пожалуйста, эту диадему,- наконец, произнёс Адам.
— Ты тоже хочешь её примерить?- улыбнулась Зара.- Увы, это — женское украшение, а для тебя нужна корона. Посмотри в чемодане, может быть там что-то и найдётся.
— Нет, мне она нужна для другой цели,- сказал Адам.
Зара заинтересованно посмотрела на мужа, затем сняла и отдала ему диадему.
— Возьми,- сказала она.- Но что в ней такого? Может быть это — очередной артефакт?
Археолог взял диадему и положил её рядом со шкатулкой.
— Посмотри,- сказал он жене.- Тебе не кажется, что диадема не могла уместиться в шкатулке?
Зара подошла к столу. Ей достаточно было одного взгляда, чтобы убедиться в правдивости этих слов.
— Тогда откуда же она взялась?- спросила она, посмотрев на мужа.
— Из шкатулки,- Адам недоумённо развёл руками.- Больше ей неоткуда было появиться.
— Это что, ещё одно чудо?
— Возможно,- медленно произнёс Адам.- Во всяком случае, здесь есть о чём подумать.
— И ты опять будешь всю ночь ломать голову над новой загадкой?
— Нет,- сморщился Адам.- Я ещё после прошлой ночи не восстановился. Честно признаться, в моей голове сейчас такая каша, что я практически ничего не соображаю. Давай отложим этот предмет и его загадку в сторону. У нас и без того очень много работы.

Он произносил эти слова, но в душе чувствовал огромное желание попытаться уложить диадему в шкатулку. Какая-то неведомая сила упорно подталкивала его совершить такое действие.
Зара, молча, стояла у стола, не отрывая своего взгляда от диадемы и шкатулки.
Адам внимательно посмотрел на жену и сразу понял, о чём та думает.
— Нет, Зара, этого делать мы не будем,- преодолевая своё желание, произнёс он.
— Откуда ты знаешь, что я хочу сделать?- Зара перестала смотреть на шкатулку и взглянула на мужа.
— Ты хочешь попробовать уложить диадему в шкатулку.
Зара вздрогнула, и в её глазах отразился испуг.
— Адам, ты умеешь читать мысли?!
— Нет. Просто я сейчас испытываю такое же желание, что и ты. И поэтому, мне совсем не трудно было догадаться, о чём ты думаешь.
— Тогда давай сделаем это,- Зара протянула руку к диадеме, но Адам перехватил её.
— Не надо, Зара. Я чувствую в нашем желании что-то противоестественное и принудительное. Здесь что-то не так. Давай отойдём от стола.
И он почти насильно увлёк жену за собой. Зара сделала два шага и начала сопротивляться.
— Я не понимаю, чего ты боишься,- сказала она, пытаясь освободиться.
Адам поймал её вторую руку и легонько встряхнул жену, словно бы приводя её в чувство.
— Повторяй за мной все слова,- приказал он, гипнотизируя её своим взглядом.

Археолог начал медленно произносить слова молитвы из Медной книги. Зара была вынуждена делать то же самое. Супруги молились, глядя друг другу в глаза, как вдруг они услышали звук, который донёсся до них со стороны письменного стола. Они одновременно повернули головы в ту сторону и увидели, что верхняя часть шахматной доски быстро вращается вместе со шкатулкой, а диадема, отброшенная в сторону центробежной силой, лежит на самом краю столешницы. Звук её падения и услышали супруги.
— Ты уже не хочешь этого сделать?- спросил Адам у жены.
Та отрицательно покрутила головой.
— Что это было?- испуганно спросила она.
— Что-то очень похожее на гипноз,- сказал Адам.- Мы с тобой готовы были как мыши, сами заползти в пасть к удаву.
— Адам, мне страшно,- Зара зябко передёрнула плечами и, освободив свои руки, прижала их к груди.
— Не бойся,- успокоил её Адам.- Медная книга нам поможет.
Вращение шахматной доски и шкатулки стало замедляться. Адам взял диадему и передал её жене.
— Положи корону в свою сумку,- попросил он,- а шкатулку я тоже спрячу от греха подальше.
Археолог подождал, пока вращение шкатулки не прекратилось, отметив при этом, что форма шахматной доски снова стала похожа на восьмиконечную звезду, и взял шкатулку в руки. Предмет был тёплый. Его температура на несколько градусов превышала температуру человеческого тела, и Адам сразу это почувствовал. Он торопливо отнёс и спрятал шкатулку в маленький сейф, замаскированный под корешки книг в книжном шкафу. Адам запер сейф на ключ и уже собирался положить ключ в то место, где он всегда и хранился. Но вдруг передумал и решил не делать этого.
" Зара знает, где хранится ключ,- подумал он.- Она легко поддаётся гипнозу и может открыть сейф, когда я буду спать. Надо спрятать ключ в другое место. Когда останусь один, тогда это и сделаю".
Адам стал класть ключ в карман жилета и натолкнулся на часы. В тот момент, когда его пальцы ощупывали корпус часов, ему показалось, что внутри этого механизма происходит какое-то движение. Он достал часы и открыл обе крышки. Часы шли, причём стрелки на циферблатах вращались в разные стороны. Там, где был изображён святой, секундная стрелка двигалась как обычно слева направо, а помазок в руке старца шевелился, словно окропляя святой водой людей, изображённых в нижней части циферблата. У чёрта стрелка двигалась справа налево и синхронно ей двигались и глаза чёрта, смотря то в левую, то в правую сторону.
Адам ещё раз, и снова безуспешно, попытался установить правильное время.
"Что-то я не так делаю,- подумал он.- Ну, да ничего, часовщик их отрегулирует и подскажет мне, как с ними нужно обращаться".
— Адам, ну что ты там застрял? Иди, помогай мне. Время уходит.
— Я уже иду,- откликнулся он.
"Время уходит, время уходит,- мысленно повторяя эту фразу, археолог подошёл к чемодану и присел на пуфик.- Странное выражение. На циферблате святого время постоянно прибавляется, поэтому логичнее было бы сказать, что время приходит. А вот на циферблате с чёртом, время действительно уходит, потому что оно уменьшается с каждой секундой".

Адам сортировал вещи почти автоматически, пытаясь не заострять своё внимание на деталях. Иногда посматривая на жену, он отметил, что и она стала реже примерять на себя новые украшения, то ли оттого, что к ней пришла усталость, то ли оттого, что она была испугана случаем с диадемой. Коробки быстро наполнялись, и супругам приходилось искать в квартире новые ёмкости для хранения вещей.
Особую ценность из всех предметов для Адама представляли письма, записки и манускрипты. Некоторые из них были свёрнуты в трубку и скреплены печатью. Таких бумаг оказалось больше, чем ожидал археолог и для них он поставил на пол ещё один ящик из письменного стола. Ему очень хотелось раскрыть какой-нибудь документ и посмотреть, что там написано, но он каждый раз сдерживал себя, твёрдо решив заняться этим после того, как будет закончена работа по сортировке.

— Господи, ну наконец-то,- воскликнула Зара, выгребая из углов чемодана последние и мелкие вещи.- Я уже думала, что это никогда не кончится.
Адам устало вздохнул и выпрямился, массируя онемевшие мышцы шеи.
— Драгоценности спрячем в твой шкаф,- предложил он Заре.- То, что нельзя никому показывать, я положу в тайник, а остальные вещи размещу в кабинете.
— Шкаф, конечно, не самое лучшее место для хранения такого сокровища,- сказала Зара, укладывая последние украшения в дорожную сумку.- Может нам стоит подумать о том, чтобы приобрести что-то более серьёзное? Продадим кое-какие драгоценности и на вырученные деньги купим вместительный и надёжный сейф.
— Хорошо,- согласился с ней Адам.- Отбери те вещи, с которыми тебе не жалко будет расстаться, и я приглашу к нам ювелира. Есть у меня один такой знакомый.
— Такой же, как Зацман?- подозрительно спросила его Зара.
— Нет,- засмеялся Адам.- Это — один из лучших ювелиров Бернара и к преступному миру и полиции он не имеет никакого отношения. Он, конечно, доложит о нашей сделке Корвеллу, но тот знает, чем я занимаюсь всю свою жизнь, и для него это не будет удивительным событием. Я и сам сообщу Корвеллу о том, что решил продать драгоценности, которые хранил много лет. И к тому же не надо забывать о том, что я пока ещё нужен Бернару.
— А может нам стоит поместить часть драгоценностей на хранение в государственный банк?
— Вот тогда уже точно нами заинтересуется и полиция и церковь,- возразил Адам.- Украшения отдадут на экспертизу, и выяснится, что возраст этих вещей превышает не одну сотню, а то и тысячу лет. Ну что ты ответишь на вопрос, откуда у тебя появились такие старые драгоценности и в таком количестве? А вот Корвелл как раз и не будет задавать мне такие вопросы.
— А Бернар не сдаст тебя полиции?- испугалась Зара.
— Нет,- успокоил её Адам.- Во всяком случае, до тех пор, пока я не испорчу с ним отношения.

Зара взяла дорожную сумку с драгоценностями и понесла её в свою комнату, а Адам поднял с пола ящики письменного стола и вставил их на место. Затем он отнёс и спрятал в тайник те вещи, которые могли заинтересовать церковь. У него накопился большой жизненный опыт по определению таких предметов. Это были старинные монеты и медали, не зарегистрированные в государственном реестре и те предметы, на которых имелись знаки и надписи на неизвестных языках. Особо опасны были вещи с изображениями на церковную тему, явно указывающие на существование другой религии и другого бога.
"Интересно, какой святой изображён на циферблате?"- подумал Адам и достал из жилетного кармана часы.
Он не был особо силён в религиозной тематике и не мог с полной уверенностью сказать, что когда-то видел или никогда прежде не видел лицо этого старца. Святых на Дагоне было немало, и к тому же многие из них были очень похожи друг на друга.
Адам не обнаружил на циферблате каких-либо знаков, а одежда старца состояла из простой белой и длинной рубахи без узоров и вышивки. В правой руке он держал помазок, а ладонь левой руки была обращена к головам находившихся внизу людей.
Решив, что в изображении святого нет ничего предосудительного, археолог положил часы обратно в карман. Но перед тем как закрыть крышку циферблата, он почти машинально отметил, что разрыв между реальным временем и тем, на которое указывали часы, заметно изменился.
"Им определённо требуется если не капитальный, то профилактический ремонт",- подумал он.

На полу остались стоять две картонные коробки из-под обуви. В одной из них лежали бытовые предметы: курительные мундштуки, напёрстки, ключи, пуговицы и прочее. Эту коробку Адам, не раздумывая, затолкал в антресоль одного из шкафов. А в последней коробке находились кольца и перстни, и её он поставил на свой рабочий стол.
"Сейчас я подберу себе какой-нибудь красивый перстень,- подумал археолог, усаживаясь на стул.- Выбор у меня — просто огромный".
Адам аккуратно высыпал содержимое коробки на столешницу. В этот момент в кабинет вошла Зара.
— Чем ты занят?- спросила она, подходя к столу.
— Выбираю себе украшение,- почти кокетливо ответил он.
— Я тоже хочу выбрать себе колечко,- воскликнула Зара.
— Женщина,- театрально произнёс Адам,- в твоей комнате хранится дорожная сумка, доверху набитая драгоценными украшениями! И тебе всё ещё мало?
— Не жадничай. Неужели за сегодняшнюю работу я не заслужила одного маленького колечка?
— Заслужила,- согласился он.- Садись рядом, и мы продолжим работу по сортировке.

Зара взяла свободный стул и села за стол напротив Адама.
— Хорошая у нас с тобой появилась работа,- сказала она, пододвигаясь ближе к столу,- с утра до вечера перебирать красивые и драгоценные вещи.
— А мне показалось, что за сегодняшний день тебе уже наскучило такое занятие.
— Нет,- ответила Зара.- Просто я теперь всё время думаю, как же нам охранять наше сокровище.
— Вот!- воскликнул Адам.- Именно эта мысль во все века портила настроение и отнимала здоровье обладателей большого клада. От постоянного страха потерять своё богатство у человека развиваются комплексы и болезни.… Твои — кольца, мои — перстни, а всё, что тебе не понравится — клади обратно в коробку.
— Значит, ты считаешь, что лучше быть бедным, чем богатым?- спросила она, не переставая в то же время ворошить кучу колец, словно курица прошлогоднюю солому.
— Быть богатым или бедным не хуже и не лучше,- философски заметил Адам.- Просто у этих людей разные проблемы. Глупому человеку богатство счастья не принесёт, а умный и в бедности сумеет прожить свою жизнь счастливо. Так что прежде, чем стать богатым, лучше стать умным. И тогда ты будешь счастливым человеком во всех отношениях.
— А ты рад, что на нас свалилось такое богатство?
— Я считаю, что мы с тобой и до этого не были несчастными,- засмеялся Адам.- Но раз уж судьба сделала нам такой подарок, то почему бы не порадоваться и ему?
— Как же мы завтра поедем в санаторий? Мне так и будет казаться, что нашу квартиру уже ограбили.
— В Гутарлау я поеду один, а ты останешься охранять квартиру. У тебя это очень хорошо получается. Я уеду рано утром, а к вечеру уже снова буду дома…. Все вещи я отправлю багажом,- поспешил он добавить, угадав следующий вопрос жены.- Ты об этом хотела меня спросить?
Зара подозрительно посмотрела на мужа.
— Нет, ты определённо умеешь читать мысли,- прищурив глаза, сказала она.- Тебе в этом медная книга помогает?
Адам перестал перебирать перстни и задумался.
— Не знаю,- с сомнением в голосе сказал он, наконец.- Но мне кажется, что я этого делать не умею.
— В последнее время ты стал очень часто угадывать то, о чём я думаю,- Зара произнесла эти слова таким тоном, как будто обвиняла мужа в чём-то предосудительном.- Раньше я за тобой этого не замечала.
Адам засмеялся и откинулся на спинку стула.
— Ни в одном пособии по этике не говорится о том, что читать чужие мысли — безнравственно,- продолжая смеяться, сказал он.- Но я действительно совсем не стараюсь этого делать. Мне кажется, что ты ошибаешься, приписывая своему мужу такие сверхъестественные способности.
— После того, как ты нашёл в озере кольцо, я уже готова поверить в любые твои способности,- вздохнула Зара.- А может, ты тренируешься на мне, оттачивая те знания, которые тебе дала книга?
Адам снова затрясся в почти беззвучном смехе.
— Да нет же, Зара,- немного успокоившись, воскликнул он.- Ну, что ты ей богу! Ты и сама иногда угадываешь мои мысли, но я ведь тебя после этого, ни в чём не обвиняю.
Зара промолчала, но выражение её лица говорило о том, что доводы мужа её совсем не убедили. Она вертела в руках красивое колечко с тремя бриллиантами, примеряя его, то на один палец, то на другой.
— Ну, вот скажи мне, о чём я сейчас думаю?- неожиданно и быстро спросила она Адама.
— Не знаю,- пожалуй, слишком торопливо ответил тот.
— Вот, вот,- с укором произнесла Зара.- Ты знаешь, но не хочешь в этом признаться.
Адам посмотрел сначала на жену, затем на кольцо в её руках и вдруг, будто что-то толкнуло его изнутри.
— Ты думаешь о том, что хорошо бы подарить это колечко нашей Ларе на день рождения,- неожиданно для себя самого сказал он.
Кольцо выпало из рук Зары и со звоном покатилось по столешнице.
— Адам,- она удивлённо и растерянно выдохнула из себя его имя.
— Это — всего лишь моё предположение,- поспешно сказал Адам.- У нас единственная дочь и скоро у неё будет день рождения. И если размер кольца для тебя слишком мал, то оно вполне может подойти нашей дочери. Как видишь, это - просто цепочка логических умозаключений и никаких чудес.
— С точки зрения науки,- усмехнулась Зара, поднимая кольцо со стола,- объяснить можно всё, что угодно. Даже то, чего никто не знает. Вот только почему-то новые открытия чаще опровергают старые понятия, чем подтверждают их.
— Человеку свойственно ошибаться,- пожал плечами Адам.
— Но ты не ошибся, угадав мою мысль и поэтому можно сказать, что ты сделал то, что не свойственно человеку,- попыталась поймать его на слове Зара.- Как, по-твоему, это — логическое умозаключение?
— Если бы человек ошибался всегда и во всём, то он давно бы уже перестал существовать как вид. Всё же чаще люди находят правильные ответы, а их ошибки — всего лишь одно из условий для приобретения необходимого опыта в изучении окружающего мира.
— Дай мне слово, что ты никогда не будешь читать мои мысли,- вполне серьёзно сказала Зара.- Если ты, конечно, когда-нибудь научишься это делать.
— Клянусь,- торжественно произнёс Адам, подняв вверх ладонь правой руки, на мизинец которой он только что надел красивый и причудливый перстень-печатку.
Адам сейчас смотрел на жену и не мог видеть, как ярко вспыхнула монограмма, изображённая на перстне.
— Ой, что это?- испуганно воскликнула Зара, глядя на правую руку мужа.
— Что такое?- не понял Адам. Но заметив, что жена пристально смотрит на его руку, он сразу добавил.- Это — перстень. Мне он очень нравится, и теперь я буду его носить.
— Да нет же,- отмахнулась от этих слов Зара.- За твоей спиной сейчас вспыхнул яркий свет и сразу погас. Что это было?
Адам обернулся. Там стоял книжный шкаф со стеклянными дверцами и ничего нового он на нём не обнаружил.
— Какой свет, Зара?
— Ярко-красная вспышка,- объяснила она,- которая почти ослепила меня.
Зара зажмурила глаза, но вздрогнув, немедленно их открыла.
— На сетчатке глаз остался отпечаток какого-то рисунка,- испуганно сказала она.
Адам снова повернулся к шкафу и ещё раз внимательно его оглядел. Затем он посмотрел в сторону окна.
— Может быть, это свет попал из окна и отразился в стекле дверцы?- предположил он.
— Не знаю,- неуверенно произнесла Зара.- Мне показалось, что свет шёл от твоей руки.
Адам посмотрел сначала на свою правую руку, а затем на жену.
— Знаешь что, Зара,- сказал он.- Мне кажется, что мы с тобой сильно переутомились. Бессонная ночь, а затем в течение целого дня блеск от драгоценных камней — всё это не могло не отразиться на нашем самочувствии. Нам срочно нужен отдых. Ты уже выбрала для себя кольцо?
— Да,- вздохнула она.- И для себя выбрала и для Лары.
— В таком случае пойдем, приготовим что-нибудь покушать и будем отдыхать. Лично я не войду в кабинет раньше, чем не стану чувствовать себя достаточно хорошо.
Адам уложил все оставшиеся кольца и перстни обратно в коробку и спрятал её в большое отделение правой тумбы письменного стола.
Спустя минуту супруги вышли из кабинета, и Адам плотно закрыл за собой дверь. Если бы в этот момент он посмотрел на свои новые карманные часы, то был бы немало удивлён тому, как быстро вращаются стрелки на обоих циферблатах.

Глава 34

Сегодня Герон проснулся позже обычного, но, несмотря на это, вовсе не торопился вставать с постели. Никаких срочных дел или встреч на утро у него не было запланировано, и поэтому он решил просто поваляться в кровати. В комнату сквозь настежь распахнутое окно врывались звуки и запахи леса и озера. Журналист забавлялся тем, что выделял один какой-нибудь звук или аромат и пытался определить его происхождение.
Это было удивительное занятие. Раньше Герон не мог себе даже представить, какой шумной и суетливой жизнью живёт мир за его окном. В нём всё пищало, свистело, щёлкало и шуршало, источая при этом свой индивидуальный аромат. Напрягая слух и обоняние до предела, Герон вскоре понял, что может отличить друг от друга даже двух шмелей, собирающих пыльцу цветущего шиповника.
"Неужели все живые существа в нашем мире созданы в единственном экземпляре?- подумал он.- И у каждого зверя, птицы и насекомого есть своё "лицо"…? Это так, Яфру?"
Но бог яфридов молчал. Журналист посмотрел на свою грудь. От изумрудного пятна и "татуировки" не осталось даже следа.
"Куда же он исчез?- удивился Герон.- Хоть бы одно слово на прощание сказал. Неужели нельзя было предупредить?"
Но, несмотря на такие мысли, где-то глубоко в его подсознании была спрятана уверенность в том, что Яфру здесь, не при чём. Просто возникла такая ситуация, при которой они уже не могли общаться. И Герон теперь знал, что бы это могло означать. Где-то совсем рядом находится Нарфей — единственная причина, объяснявшая молчаливое исчезновение Яфру.
Журналист ещё недостаточно хорошо научился делить свои мысли на явные и тайные. Но энергия и сознание бога-ящерицы сильно ему в этом помогали. Тайные мысли Герона говорили ему о том, что сейчас нужно быть предельно осторожным и приложить все свои усилия для того, чтобы ни в коем случае не выдать присутствия Яфру. Иначе Нарфей будет вынужден отправить их обоих на Тангаролла.
Одна сотая доля секунды потребовалась подсознанию Герона, чтобы по достоинству оценить ситуацию и сделать соответствующие выводы, в ответ на которые он уловил одобрение Яфру, словно тот, молча, кивнул ему головой в знак согласия. Самая секретная и сверхскоростная связь, возникшая после "операции" Нарфея, начала давать свои первые результаты.

Герон потянулся, напрягая все свои мышцы, а затем резко приподнялся и сел на кровать. Ему предстояло выполнить очень сложную задачу: скрыть от Нарфея присутствие Яфру и, как бы это не звучало абсурдно, спрятать от себя самого свои же мысли. Всей энергии Герона, включая и его скрытый потенциал, никогда бы не хватило на решение такой проблемы. Огромное внутреннее напряжение, возникшее в результате контроля над своим сознанием, должно было в считанные минуты отнять у него все силы. Но гигантский запас Яфру не позволял ослабеть журналисту. Божественная энергия постоянно подпитывала и удерживала его состояние на одном уровне.
Отдавая себе отчёт в том, что напряжение будет возрастать по мере его приближения к Нарфею, Герон не торопился выходить из своей комнаты. Он медленно оделся, заправил кровать и подошёл к раскрытому окну, из которого была видна верхушка скалистого берега острова.
Журналист уже понял, что произошло. Вчера вечером его отец рыбачил у острова и привёз с собой Нарфея. Приехав домой из посёлка раньше отца, Герон поужинал и сразу поднялся к себе в спальню. После такого напряжённого дня ему необходимо было отдохнуть и восстановить силы. Поэтому вечером, когда Илмар вернулся с рыбалки, то Герон уже спал и не слышал, как отец вошёл в дом.

Сейчас Герон стоял у окна и тренировался для возможной встречи с Нарфеем. Но если бы Илмар в этот момент решил забраться в голову своего сына и прочитать его мысли, то он не обнаружил бы в ней ничего, кроме восторга от красивого пейзажа и прекрасной утренней погоды.
Журналист чувствовал, что Яфру наблюдает за процессом, отдавая всё большее количество своей энергии. Но осторожный бог не проронил при этом, ни одного слова, ограничиваясь лишь молчаливыми знаками одобрения. Он ещё не был полностью уверен в том, что Нарфей не сможет заметить их тайную связь и поэтому решил не рисковать. На карту было поставлено будущее существование его и Герона, а у Яфру не было никакого желания провести остаток своих дней на Тангаролла в качестве объекта для наблюдения. Эту планету можно было назвать и тюрьмой, и музеем, и зоопарком, но по своей сути она являлась исследовательским центром по изучению аномальных форм жизни. Закрытая космическая лаборатория охранялась так, как ни один объект во Вселенной.
Яфру точно знал, что ему никогда не удастся выбраться из такой тюрьмы и поэтому изо всех сил старался ничем не обнаружить своего присутствия. Он спрятался и затаился глубоко в подсознании журналиста, прекрасно понимая, что Нарфей найдёт его и здесь, если Герон коснётся своими ладонями основания статуэтки. И зелёный бог лихорадочно искал выход из создавшегося положения.

Время шло, и Герону нужно было спускаться вниз. Он чувствовал, что отец уже обеспокоен его долгим отсутствием, а это означало, что Илмар что-то задумал и с нетерпением ждёт, когда сын, наконец, выйдет из своей комнаты. Герон глубоко вздохнул и на секунду задержал воздух в лёгких, как будто собирался нырнуть на большую глубину. Затем решительно отвернулся от окна и направился к двери.
— Доброе утро,- приветствовал Герон отца, спускаясь по лестнице.
— Доброе,- улыбнулся ему Илмар.- Только оно уже закончилось.
— Не беда. День тоже обещает быть добрым,- отшутился Герон.- Тебе не кажется, что погода в нашем районе немного изменяет своим привычкам? За всю неделю ни одного шторма.
— Да,- согласился Илмар.- Это трудно не заметить, особенно тем, кто занимается рыбной ловлей.
Он сидел в своём кресле у камина и держал на коленях большую и, по-видимому, очень старую книгу.
— Что ты читаешь?- поинтересовался Герон, проходя мимо.
— Журнал мод,- ответил, хитро прищурившись Илмар,- или модный журнал. Называй его как хочешь.
"Не забывай о микрофоне",- мысленно предупредил сына отец.
"Я помню",- ответил тот.
— И что же сейчас в моде?- спросил Герон, включая кофейник.
— Ретро. Как, впрочем, и всегда. Всё новое — это не просто хорошо забытое старое, это — то старое, которое мы никак не можем забыть.
"Ты был прав насчёт пещеры. Борк подобрался к ней вплотную. Мне вчера пришлось вывезти оттуда статуэтку. Кстати, хорошей погодой в Гутарлау мы обязаны именно Нарфею",- сообщил Илмар.
"Вот как?- удивился Герон.- А нельзя ли оставить его у нас навсегда?"
"Нет, нельзя. Его место не здесь".
"А где же оно, его место?"
"Именно это я сейчас и пытаюсь выяснить",- ответил Илмар, переворачивая книжный лист.
Герон приготовил себе завтрак и сел за стол. Напряжение в его подсознании всё больше возрастало. И оттого, что отец тщетно пытался пробиться в его сознание, и оттого, что Нарфей находился где-то совсем близко. Герон это чувствовал и уже понял, почему отец ждал его с таким нетерпением.
— Когда ты собираешься вернуться в столицу?- после долгой паузы спросил Герона отец.
— Я вчера разговаривал с редактором,- ответил тот, стараясь придать своему голосу как можно более непринуждённый тон.- Если за сегодняшний день не произойдёт что-нибудь вроде вчерашнего затмения, то завтра после обеда я и уеду.
— Ты уже сделал то, что он просил?
— Да. И, кажется, он был этому очень рад.

Они замолчали, и тишину в комнате нарушали только звуки, которые издавали старые листы толстой книги. Герон допивал свой кофе, а Илмар смотрел в книгу и довольно быстро листал её страницы.
"Сыщики действительно подумают, что ты смотришь журнал мод,- усмехнулся Герон.- Так быстро листают только страницы с фотографиями".
"Правильно,- согласился Илмар.- Потому, что всё должно выглядеть вполне естественно. А в нашем положении именно звукам мы должны уделять наибольшее внимание".
Листы у старой книги были большие и плотные. Они издавали звук точно такой же, как и журнальные страницы.
"Ты не забыл о медной книге?"- спросил отец.
Он уже прекратил свои попытки прочитать мысли сына и тот почувствовал некоторое облегчение.
"Я всё помню,- ответил Герон,- но Адам уехал вчера домой на несколько дней. Феликс говорит, что он обещал вернуться. Поэтому я обязательно дождусь археолога и попытаюсь убедить его отдать нам эту книгу. А с редактором у нас договорённость, по которой я могу оставаться здесь столько, сколько того потребуют обстоятельства".
"Скрывать Нарфея в нашем доме — очень опасно. Сегодня вечером я отправлюсь с ним туда, где он и должен быть всегда ".
"Ты уже знаешь, где находится это место?"
"Ты его тоже прекрасно знаешь,- усмехнулся отец.- Я надеюсь, ты не забыл, где нашёл статуэтку? Весь вопрос в том, как туда попасть быстро и незаметно для всех".
"Но это же очень далеко. Мы полдня летели туда на вертолёте".
"Вертолёт — не самое быстрое средство передвижения. Есть и более эффективные способы".

Илмар общался с Героном, не переставая листать страницы книги и, наконец, он остановился, видимо найдя нужную ему информацию. Журналист сейчас имел возможность по достоинству оценить способность отца делить своё сознание. В одно и то же время Илмар быстро читал книгу (а он её действительно читал, так как в книге не было иллюстраций), разговаривал мысленно и вслух с Героном, и вот только недавно прекратил свои попытки проникнуть в сознание сына.
"Адам ищет статуэтку Нарфея и его священный шар,- сказал Илмар.- Он хочет вернуть их на место. При встрече объясни ему, что этого делать уже не нужно. Если археолог тебе поверит, то тогда, возможно, он и согласится отдать нам медную книгу. Но будь осторожен — за вами обоими очень пристально наблюдают".
"Сколько же тебе потребуется времени, чтобы отнести Нарфея и вернуться домой? Борк следит не только за мной. Он сразу заметит твоё отсутствие".
"Завтра к утру я надеюсь вернуться,- ответил Илмар, закрывая книгу.- Но даже если этого не произойдёт, то я — старый человек и имею право на лёгкое недомогание. Будем считать, что я лежу в своей комнате и принимаю лекарства. А сейчас, если ты уже позавтракал, то мы пойдём к Нарфею. Неизвестно, когда ты ещё сможешь встретиться с ним и поэтому тебе нельзя терять возможность проверить себя ещё раз".
Журналист почувствовал, как в его подсознании натянулась тугая струна.
"Отец, я только вчера утром был у Нарфея,- попытался сопротивляться Герон.- И сейчас чувствую себя просто превосходно".
"Сегодня ты чувствуешь себя хорошо, но завтра всё может измениться и притом не в лучшую сторону, а Нарфея уже рядом не будет".
Илмар произнёс это тоном, не допускающим никаких возражений. Он поднялся из кресла и, подойдя к книжному шкафу, поставил на полку книгу. После того, как Илмар закрыл дверцу шкафа, тот стал медленно и бесшумно отодвигаться в сторону, освобождая тайный проход, ступени которого уходили вниз.
"Идём",- коротко приказал отец и скрылся в проходе. Герону ничего не оставалось, как последовать за ним.

Они спустились в тайное подвальное помещение, освещённое одной маленькой лампочкой, создававшей мягкий полумрак. Вдоль боковых стен расположились стеллажи с картонными коробками, а у третьей стояла низкая подставка со статуэткой. На полу перед Нарфеем лежал мягкий и пушистый ковёр, занимая почти четвёртую часть всей площади.
Илмар оставил свои тапочки у края ковра и сел сбоку от статуэтки, скрестив ноги.
Герон стал медленно приближаться к фигурке бога. Наступал самый ответственный момент. Перед тем, как он коснётся ладонями основания статуэтки, Яфру должен прекратить подачу своей энергии, иначе Нарфей сразу же его обнаружит.
Журналист сел перед статуэткой и, соблюдая ритуал, выдержал положенную паузу.
В тот момент, когда он начал протягивать свои руки к Нарфею и в его подсознании затаился Яфру, случилось то, чего Герон никак не ожидал. Он вдруг снова увидел себя со стороны и стал наблюдать за происходящим из дальнего угла тайной комнаты, зависнув под самым её потолком. Журналист сразу перестал чувствовать своё тело, дыхание и пульс. В нём жили только глаза, и те сейчас находились совсем в другом месте.
Шар Нарфея вспыхнул ослепительным светом и Герон понял, что проверка началась. Но, к его удивлению, он совершенно ничего не ощущал и смотрел на себя со стороны так, как будто перед Нарфеем сидит не он, а совсем другой человек, просто очень похожий на Герона.
Сияние шара стало постепенно затухать и, наконец, погасло совсем. Руки журналиста отпустили основание статуэтки и начали медленно сгибаться в локтях. Мгновенно и неожиданно для себя Герон вернулся в своё тело.

— Вот и прекрасно,- произнёс Илмар.- Теперь я уверен, что с тобою всё в порядке.
Герон молчал и задумчиво смотрел на фигурку Нарфея.
Отец и сын сидели на ковре ещё примерно минуту, а затем встали и поднялись из тайной комнаты наверх.

— У тебя есть на сегодня какие-то планы?- спросил Герона отец.
— Да. Я скоро поеду в посёлок,- ответил тот.- Завтра заканчивается мой отпуск, а я ещё не был ни у одного из своих знакомых. А что ты собираешься делать?
— Что-то мне сегодня нездоровится,- сказал Илмар, обращаясь скорее к окну, чем к сыну.- Пойду, приму лекарство и отдохну.
— Так может быть, мне в аптеку зайти? Какие лекарства тебе нужны?
— Наш старый аптекарь давно изучил все мои болячки. Он лучше меня знает, что мне нужно. И не забудь передать ему привет.
— Да, конечно,- ответил Герон, поднимаясь по лестнице на второй этаж.- А что купить из продуктов?
— Это уже на твоё усмотрение. Я сегодня ограничусь таблетками.
Журналист вошёл в свою комнату и закрыл за собою дверь. Подойдя к открытому окну, он остановился и начал осторожно прислушиваться к себе.
"Ну что ты затаился, как кулик на болоте?"- услышал он вдруг голос Яфру.
"Ты очень громко думаешь,- шёпотом ответил ему Герон.- Не боишься, что тебя услышит мой отец?"
"Илмар уже прекратил свои попытки проникнуть в твоё сознание. А нас с тобой не то, что твой отец — Нарфей с Занбаром не в состоянии услышать".
"Как тебе удалось спрятаться от Нарфея?"
Яфру радостно засмеялся, хотя те звуки, которые он при этом издавал, лишь с большой натяжкой можно было назвать смехом. Это было нечто среднее между бульканьем и утробным урчанием. И Герон понял, что теперь он чувствует и воспринимает бога-ящерицу гораздо тоньше и отчётливей.

"Давно мне не приходилось так сильно напрягать свои извилины,- признался Яфру.- Я чуть было с ума не сошёл, пока решал эту головоломку. Но мне помог мой жизненный опыт. Я применил способ, которым воспользовался один узник, бежавший с Тангаролла".
"Ты же говорил, что оттуда невозможно сбежать?"
"Теперь — невозможно,- пояснил Яфру.- А раньше охрана была не такая строгая, и любой желающий мог посетить эту планету в качестве экскурсанта".
"Ну, так как же сбежал тот заключённый?"
"Он выработал в себе способность к мимикрии на молекулярном и энергетическом уровне. Короче, он просто превратился в одного из посетителей и, пока группа туристов осматривала достопримечательности Тангаролла, появился на контрольно-пропускном пункте. Сославшись на недомогание и срочные дела, он успешно прошёл все необходимые проверки, не вызвав у охраны даже и тени подозрения, покинул планету и исчез в неизвестном направлении. Ты представляешь, какой там поднялся переполох, когда объявился настоящий турист?"
"А что сделал ты, когда меня проверял Нарфей?"
"Практически — то же самое. Если представить твоё и моё сознание в виде двух сфер, прикоснувшихся друг к другу, то именно в этой точке мы и спаяны лазером Нарфея. Наша беда состоит в том, что мы с тобою разного цвета. Ты — светло-голубой, а я — изумрудно-зелёный. Когда я прячусь от постороннего "взгляда", то уменьшаюсь настолько, что превращаюсь в зелёное пятно на светло-голубой поверхности твоей сферы. Вот это пятно и должен был заметить Нарфей, если бы мне не удалось разгадать секрет энергетической мимикрии. Я изменил свой цвет на твой и стал незаметен, как хамелеон на ветке дерева…. Но ты тоже молодец! Твоему спокойствию и хладнокровию можно только позавидовать. Мне сейчас стыдно признаться, но я был почти уверен, что ты не выдержишь этого испытания. А у тебя, образно выражаясь, ни один мускул не дрогнул. Я просто восхищён твоим самообладанием!"
"Да брось ты,- отмахнулся Герон.- Я дрожал, как осиновый лист".
Яфру снова засмеялся, не скрывая своей радости от успешно пройденной проверки. Может быть, именно поэтому он и не заметил, того таинственного процесса, который сейчас происходил в сознании журналиста.

Герон точно знал, что это не он сидел напротив Нарфея, но сообщать об этом зелёному богу, журналист почему-то не спешил. Что-то или кто-то упорно подавлял в его душе такое желание, заставляя Герона молчать и не затрагивать запретную тему. Журналист изо всех сил старался понять, что происходит на самом деле, но отгадка хоть и находилась где-то совсем близко, была неуловима, как призрак. И то, что Яфру совсем не замечает растерянности Герона по этому поводу, выглядело тоже весьма странно.
Пытаясь анализировать структуру своего сознания, журналист представил его в виде жилой комнаты, и у него получилась удивительная картина. Наибольшую часть его сознания можно было назвать гостиной, куда мог войти любой желающий, если конечно, это будет ему позволено. Одна из дверей вела в спальную комнату, или в подсознание, где всегда и прятался Яфру. Но помимо этих комнат появилась ещё одна — небольшое, изолированное помещение, похожее, то ли на кабинет, то ли на чулан. Именно в этом месте и металась сейчас растерянная мысль Герона. И она советовала ему не торопиться с выводами, быть скрытным и никому не рассказывать о своём тайном убежище. Всё это было очень странно, запутано и необъяснимо.

"Кстати, я опять истратил много энергии,- сообщил Яфру.- Но зато, я приобрёл новую способность, которая, возможно, пригодится в будущем и тебе. Как насчёт того, чтобы пополнить наши запасы?"
"Ты — настоящий мот,- усмехнулся Герон.- Когда ты успел так поистратиться?"
"Энергетическая мимикрия требует колоссальных затрат. Мне пришлось два раза переводить один вид энергии в другой, и потери при этом были весьма ощутимы. Но зато ты, как я погляжу, совсем не устал от проверки. Я бы даже сказал, что наоборот, ты полон сил и энергии".
Тайная мысль в тёмном "чулане" журналиста испуганно вздрогнула и затаилась.
"Наверное, я зарядился от Нарфея,- пожал плечами Герон.- После встречи с ним, я всегда чувствую себя превосходно. И, кроме того, перед проверкой мне пришлось пользоваться твоей энергией".
"Это были жалкие крохи,- махнул рукой Яфру.- На фоне моих затрат ты даже незаметен. Но зато, каков результат! Нарфей — один из лучших специалистов в этой области и если нам удалось скрыть нашу связь даже от него, то мы можем чувствовать себя в полной безопасности. И это ещё не всё! Я теперь обладаю уникальной способностью, которую мне ещё предстоит изучить. До сих пор никому во всей Вселенной не удалось разгадать механизм этого превращения, потому что узник, бежавший с Тангаролла, не пойман и по сей день ".
"Яфру, ты — гений!- воскликнул Герон.- Скажи, это произошло в результате твоего внезапного озарения, или ты и раньше пытался это сделать?"
"И я, и многие другие подобные мне существа, давно мечтают открыть секрет этого перевоплощения,- радостный и чуточку хвастливый тон Яфру говорил о том, что ему очень понравились лестные слова Герона.- Но, если ты спросишь меня, как это произошло, то боюсь, что я не смогу детально ответить тебе на такой вопрос. Я вижу, что у меня всё получилось и надеюсь, что и в будущем тоже смогу повторить этот фокус. Но сейчас у меня создаётся ощущение, будто кто-то ещё, кроме меня, участвовал в этом процессе".
Журналист снова почувствовал, как задрожала и завибрировала его тайная мысль.
"Кто же это мог быть?- спросил он.- Может, сам Нарфей?"
"Не знаю,- задумчиво ответил зелёный бог.- Во всём этом мне ещё предстоит разобраться. Но, как бы, то, ни было, я очень рад, что всё именно так и произошло".

Герону, в течение этих нескольких минут, что он беседовал с Яфру, приходилось делить своё сознание на три неравные части. Он постоянно следил, чтобы в наибольшей части сознания не возникало никаких мыслей, кроме как о погоде и природе, на которую он и смотрел из окна своей комнаты. На уровне подсознания журналист разговаривал с Яфру, но передача информации в этой части сознания происходила при помощи ярких и выразительных образов, а не слов, и скорость общения здесь была намного быстрее. С третьей частью Герон не мог даже общаться. Он чувствовал её на интуитивном уровне.
Молчаливая и безликая мысль, укрывшаяся в тёмной комнате, вела себя крайне осторожно и напряжённо, ни на одно мгновение, не позволяя журналисту расслабиться. И в то же время она, каким-то непостижимым образом подсказывала ему, что этот тёмный чулан — единственное место во Вселенной, где он может уединиться и не бояться быть кем-то обнаруженным.
Герон решил проверить это и быстро юркнул в тайную комнату, плотно закрыв за собою "дверь". Он оказался в полной темноте и безмолвии. Ничто не нарушало покой этого пространства и всё же журналист не чувствовал себя в полном одиночестве.

"Здесь есть кто-нибудь?"- шёпотом спросил он.
Тишина, прозвучавшая в ответ, показалась ему немного напряжённой и неестественной, но Герон не видел границ пространства и не мог точно определить, ошибся он или нет. Несколько мгновений журналист ещё прислушивался но, не обнаружив ничего нового, осторожно и незаметно выскользнул из своего убежища.
"Что такое?"- услышал он испуганный голос Яфру.- Ты где был?"
"То есть, как это "где был?"- "удивился" Герон.- Я всё время здесь. Куда же я от тебя убегу?"
"Я тебя не видел, не слышал и не чувствовал!- воскликнул Яфру.- Ты куда-то исчез, а затем снова появился".
"Да разве такое возможно?- спросил его Герон.- Уж не имеет ли твоя новая способность каких-либо побочных эффектов?"
Яфру взволнованно заёрзал. Он явно был сбит с толку и испуган.
"Мне срочно нужно всё проверить,- торопливо сказал он.- Извини, но я должен на некоторое время исчезнуть. Позовёшь меня только в случае крайней необходимости".
"Хорошо,- согласился Герон.- Я думаю, что Нарфей больше не будет меня проверять, во всяком случае, в ближайшее время".
Яфру уже не отвечал.
Герон внимательно прислушался к себе и, не обнаружив присутствия зелёного бога, вздохнул чуть свободнее.

Нельзя сказать, что он не доверял своему новому другу, но та атмосфера в обществе, в котором он прожил всю свою сознательную жизнь, научила его сомневаться во всём и во всех. Доверчивость и простота воспринимались окружающими с крайней настороженностью и балансировали на грани со слабоумием, а оттуда уже и до шизофрении рукой подать. Подозрительность и постоянный самоконтроль были нормой поведения всех людей на Дагоне, и поэтому, сначала Герон хотел разобраться во всём сам, и только убедившись, что ему ничто не угрожает, мог обсудить, с кем бы то ни было, свои мысли.
Последние два дня он чувствовал себя очень неуютно и скованно оттого, что у него голове сидел Яфру и читал все мысли. Отец и Нарфей тоже при желании могли заглянуть в сознание, а кроме них ещё и Занбар, о котором Герон всегда забывал, и который мог прослушать его независимо от того, в какой точке планеты он находится. У журналиста отняли единственное убежище, жизненно необходимое человеку для того, чтобы иметь возможность спрятаться от всего мира. Он привык считать, что его мысли никому недоступны, и он может думать так, как ему этого хочется, но события последних дней разрушили привычные понятия. Герон стал похож на человека, которого выселили из его квартиры и заставили жить в проходном дворе или в комнате для посетителей. Здесь каждый желающий мог наблюдать за тем, как он ест и пьёт, одевается, или раздевается, занимается сексом, или ходит в туалет.
Такое состояние может свести с ума кого угодно, поэтому журналист, обнаружив тайный чулан в своём сознании, был очень взволнован и напряжён. У него появилась надежда вновь обрести покой и одиночество, но сначала нужно было убедиться в том, что он в этой комнате совершенно один.

Спрятавшись и затаившись в тёмном помещении, Герон стал чутко прислушиваться ко всему, что здесь происходило.
В чулане стояла гробовая тишина.
"Но я ведь отчётливо ощущал, как здесь что-то вздрагивало и трепетало",- подумал он, и сразу почувствовал какое-то движение, происходившее, как ему показалось, со всех сторон одновременно.
Герон замер, и движение постепенно затихло.
"Эй, кто здесь?"- набравшись смелости, почти крикнул он.
Чулан словно взорвался. В нём всё клокотало и бурлило. Тугие потоки энергии, отразившись от невидимых стен, устремились в центр возмущения и, встретившись там, многократно повторили вопрос Герона.
"Это — эхо,- догадался он.- Но какое оно странное. Я его не слышу, но осязаю".
Герон стал звать Яфру, Нарфея, отца и Занбара, со страхом ожидая, что кто-нибудь из них всё же откликнется. Но его энергия не выходила за пределы этого пространства, зато и чужая энергия сюда тоже не могла проникнуть.

На следующем этапе своего эксперимента журналист решил определить границы тайной комнаты. Но куда бы, ни направилась его мысль, ожидая обнаружить "стены", перед ней всегда было одно тёмное, свободное пространство, и только вход в него был обозначен странным серым пятном.
"Одно из двух,- подумал Герон,- или здесь нет границ, или я просто стою на месте. Другого объяснения я не нахожу. Но как мне определить, сможет ли кто-нибудь сюда проникнуть или нет…? Придётся, наверное, испытать это на Яфру, но не сейчас. Моя версия о побочном эффекте сильно его испугала. Это говорит о том, что энергия сознания содержит в себе много разных загадок, если даже такие существа, как Яфру и Нарфей способны удивиться и обмануться".
Он покинул чулан и вернулся в обычное своё состояние.

Несмотря на все эти энергетические манипуляции, его мозг не чувствовал ни усталости, ни даже голода. Хотя совсем недавно для того, чтобы поймать змею или толкнуть муху, журналисту пришлось истратить почти все свои силы. Герону вдруг захотелось проверить себя, а заодно и потренироваться, используя свои новые знания и возможности.
Внутреннее зрение появилось сразу же, как только он закрыл глаза. Заставив своё тело приподняться над полом, Герон начал движение по кругу, используя свободное пространство спальной комнаты. С каждым новым кругом движение тела ускорялось и вскоре очертания предметов стали расплываться, превращаясь в одно серое пятно, а в центре воображаемого круга появился маленький пыльный смерч.
"Гера, чем ты там занят?- услышал он голос отца.
Герон замедлил своё движение, постепенно останавливаясь и возвращаясь в исходное положение. В комнате был полный разгром. Всё, что могло сдвинуться с места, было перевёрнуто и отброшено к стенам.
"Я решил немного прибраться",- ответил Герон, оглядываясь по сторонам.
"Хотелось бы надеяться, что после твоей приборки наш старый дом не рухнет",- с лёгкой усмешкой заметил Илмар.
"Да я уже, собственно говоря, заканчиваю".
Герон расставил на места все предметы и снова заправил свою кровать.
"Теперь придётся делать влажную уборку",- подумал журналист, наблюдая, как в потоке света клубится пыль, поднятая вверх маленьким ураганом.

Он не устал и не чувствовал головной боли и даже не запыхался после "тренировки". Это обстоятельство его, конечно, обрадовало, но и немало удивило.
"Когда Яфру вернётся, то нужно будет поговорить с ним на эту тему",- решил он.- Что-то тут не так. Такой эксперимент должен был отнять у меня много энергии, а вместо этого я бодр и свеж, словно меня только что "зарядил" Нарфей…. Может это из-за того, что я нахожусь в границах его биополя? Но, насколько я понял, передача энергии происходит лишь во время прикосновения к статуэтке…. Нет, одному мне не разобраться, нужен Яфру".

Размышляя об этом, журналист достал из тумбы письменного стола фотокамеру и спустился по лестнице на первый этаж. Илмар снова сидел в своём старом кресле и читал книгу.
— Я поехал в посёлок,- сказал Герон.- Ой, чуть не забыл! Роско передаёт тебе привет, и я вчера обещал ему поговорить с тобой по поводу рецепта.
— Можешь считать, что ты это уже сделал,- не отрываясь от своего занятия, ответил Илмар.- Если сегодня опять увидишь Роско, то напомни ему, что я не меняю своих решений. Но, учитывая нашу старую дружбу, готов удвоить поставки настойки в его бар.
Илмар перестал листать книгу и посмотрел на Герона. Увидев в руках сына фотоаппарат, он хитро прищурился.
— А если наш Фикус хочет разбогатеть и к тому же стать знаменитым, то пусть сфотографируется для вашего журнала. Бар самого толстого человека на планете — прекрасная реклама для его заведения.
— Я предложу ему твою идею,- улыбнулся Герон.- Это будет замечательная фотография.

Он вышел из дома и остановился на полпути к гаражу. Прикрыв глаза и сделав глубокий вздох, Герон замер, словно бы наслаждаясь чистым лесным воздухом. В действительности же он принюхивался и прислушивался к окружающей местности. Его слух и обоняние уловили присутствие всего одного человека.
"Ещё один агент должен ждать меня у дороги,- подумал он.- А где же третий сыщик? Вчера вечером они все были на месте. Неужели Борк придумал что-то ещё?"
Перебирая в уме различные варианты, журналист открыл ворота гаража и подошёл к своей машине. Усаживаясь за руль, он заметил короткие вспышки сигнальной лампочки на телефоне. Определитель сообщил ему, что совсем недавно был звонок от Симона. Герон на секунду задумался, но потом всё-таки взял телефон и набрал номер редактора.

— Алло, Гера. Ну что там у вас?- с места в карьер начал разговор Симон.
— Как, что?- удивился Герон.- Лес, озеро, пляж и много отдыхающих.
— Ты прекрасно знаешь, о чём я тебя спрашиваю,- вспылил редактор.- Ваш Гутарлау сейчас в центре внимания всей мировой общественности. Смотри, не прозевай что-нибудь ещё!
— Симон, в понедельник ты меня отпустил на отдых, а оказалось, что здесь работы — непочатый край.
— Я оформлю твой отпуск, как командировку,- сразу же сдался Симон.- Сегодня босс смотрел твои фотографии и был в неописуемом восторге. Ещё несколько колоритных снимков и журнал можно отправлять в печать. Ты меня понял?
— Ну как же тут не понять?- усмехнулся журналист.- Оклад плюс командировочные, включая дорожные расходы и гонорар за статью и фотографии. Я ничего не забыл?
— Ты забыл премию,- ехидно сообщил ему Симон.- И ты её получишь, если не будешь спать на рыбалке.
— Почему ты решил, что на рыбалке я спал?- удивился Герон.
— Потому, что первую "рыбу" ты упустил,- напомнил ему редактор.- Сейчас в научных кругах идёт активное обсуждение этого феномена. Метеорологи связывают необычные явления с погодной аномалией вашего района.
— Я думаю, что они недалеки от истины,- согласился Герон.- В это время года, здесь очень часто бушуют шторма, и шесть дней безоблачного неба вполне можно назвать аномалией.
— Будешь сидеть там, пока не начнётся шторм,- решил Симон.
— А если он никогда не начнётся?
— Жалование получишь телеграфным переводом,- отрезал редактор.- Чем ты сейчас занят?
— Выезжаю на работу,- ответил Герон.- Впереди у меня тяжёлый трудовой день.
— Смотри не надорвись,- предупредил его Симон,- больничный оплачивать не буду. Если что-то случится — сообщай немедленно. Всё, желаю трудовых успехов.
Связь прервалась.

— Спасибо,- произнёс журналист, отключая телефон и устанавливая его в гнездо,- и вам того же.
Он повернул в замке ключ зажигания и выехал из гаража.
Сыщик в лесу сразу же предупредил всех об этом по рации и в полутора километрах от дома Мелвина, агент Френчи начал торопливо собираться в дорогу. За пару минут он свернул походную палатку и положил её вместе с удочкой в багажник. Затем залил остатки костра водой и сел в машину.
"Может быть, он и сегодня посетит какой-нибудь ресторанчик?- подумал Френчи, краем глаза наблюдая за проезжавшим мимо него Героном.- Это было бы как нельзя кстати".
Агент дождался, пока журналист не скрылся за ближайшим поворотом и тоже выехал на дорогу, сообщив об этом Борку.

Автомобиль Герона двигался очень медленно. Целая неделя жаркой погоды высушила просёлочную дорогу до предела, превратив её в мелкую пыль, и журналист старался не наезжать колёсами на колею, чтобы не поднимать в воздух облака этой пыли.
"Так сыщик может подумать, что это ты о нём беспокоишься",- внезапно прозвучал в голове Герона голос Яфру.
"А-а, появился…? Я и сам не хочу быть в пыли и другим этого не желаю. Как прошла твоя проверка? Какие выявлены побочные эффекты и отклонения от нормы?"
"Пока что я обнаружил только один побочный эффект и он заключается в том, что ты воруешь мою энергию".
"Я ворую?!- возмутился Герон.- Вором называют того человека, который сознательно присваивает чужое имущество без согласия на то хозяина. А ты, сам начал снабжать меня своей энергией ещё до встречи с Нарфеем. Или я не прав?"
"Перед тем, как войти в комнату к Нарфею, я действительно, сам отдавал тебе свою энергию. Иначе, у тебя не хватило бы сил выдержать экзамен. Но, после того как мы поднялись к себе в спальню, то ты уже стал забирать мою энергию без моего согласия".
"Ничего не понимаю,- замотал головой Герон.- Я пользовался тем, что у меня было и даже понятия не имею, что я должен сделать, чтобы забрать хоть часть твоей энергии".
"Теперь тебе ничего и не нужно делать,- воскликнул Яфру.- Изумрудное пятно исчезло из твоего сознания. Оно поменяло свой цвет на светло-голубой. Зато в моём сознании появилась голубая точка, сквозь которую и уходит к тебе моя энергия. Ты — чёрная дыра моего сознания!"
"Постой, постой,- журналист притормозил машину и выключил передачу.- Давай-ка разберёмся в этом вопросе более детально. Скажи, чем твоя энергия отличается от моей?"
"У неё совсем другая структура, потому и цвет она имеет изумрудный, а не голубой".
"Тогда каким образом ты мне её передавал?"
"В точке нашего соединения, я менял её свойства, подгоняя под параметры твоей энергии, и она становилась светло-голубой. Но тогда я в любой момент мог прекратить этот процесс. А сейчас он вышел из-под моего контроля, и я стал похож на мешок с зерном, в котором мыши прогрызли дырку".
"Эту дырку ты сам и прогрыз,- напомнил ему Герон.- И всё это произошло в результате твоих интриг с Нарфеем! А что бы могло случиться со мной, допусти ты хоть малейшую ошибку в своих экспериментах по передаче энергии?"
"Не знаю",- проворчал Яфру.
"Ты использовал меня, как подопытного кролика и даже не удосужился подумать о последствиях? И после этого ты имеешь наглость обвинять меня в воровстве?"
Яфру громко и яростно задышал, не привыкший к такому тону и обращению. Но журналист уже пошёл в атаку и был полон решимости, не сдавать своих позиций.
"Если ты и в дальнейшем намерен так со мною поступать, то нам придётся расстаться",- твёрдо заявил он.
"Расстаться?!- насмешливо закричал Яфру.- Да неужели же ты не понял, что мы теперь НИКОГДА не сможем расстаться?"
"Я ухожу",- коротко бросил ему Герон и быстро спрятался в "чулан".

Журналист затаился и, успокоившись, прильнул к серому пятну "двери". В чулане стояла полная тишина и покой, но за дверью ощущалось довольно сильное возмущение, словно сквозняк, ворвавшийся в открытое окно, подхватил с письменного стола бумаги и разметал их по всей комнате. Герон стал терпеливо ждать, когда прекратится этот шум и движение.
Наконец, всё стихло, и мысль журналиста, немного, отдалилась от двери.
"Ты меня слышишь, зелёненький?"- насмешливо спросил Герон, зная, что на такое оскорбление Яфру обязательно должен ответить.
Вопрос прозвучал довольно громко, но в ответ лишь осязаемое эхо отозвалось на эту мысль.
"Не отвечает — значит, не слышит,- решил журналист.- Яфру сейчас со мной, поэтому Занбар просто не может не ответить на мой вопрос. Занбар, ты меня слышишь?"
И снова только мысленное эхо донеслось до Герона. Он вздохнул с облегчением и расслабился, наслаждаясь своим одиночеством.

"Как хорошо, когда тебя никто не видит, не слышит и вообще, не знает, где ты есть. Принудительное общение — занятие не из приятных. Интересно, а чем сейчас занят Яфру? Искать он меня, кажется, уже перестал. Но если мы так крепко с ним связаны, то и убежать ему некуда, кроме как в своё подсознание. Он пролежал под водой несколько сотен тысяч лет, но вырвавшись из тюрьмы, снова угодил в ловушку, которую, кстати говоря, сам себе и устроил. Яфру не может общаться с другими существами на Дагоне, потому, что дал клятву Нарфею, а я неизвестно куда скрылся, оставив его в полном одиночестве. Надеюсь, что для него это будет хорошим уроком, а то он в последнее время начал терять чувство меры".
Неторопливые и спокойные мысли сейчас были похожи на маленькие облака, парившие в тёмной комнате, и их безмятежное состояние не могли нарушить даже божественные силы.
Герон вдруг вспомнил, что за ним наблюдает агент Борка.
"Нужно возвращаться,- подумал журналист.- Моё тело сейчас лежит без сознания в машине, а я даже не знаю, сколько прошло времени".
В безмолвии тайной комнаты течение времени действительно совсем не ощущалось. Оно не остановилось, не замедлилось и не ускорилось — оно просто исчезло.
"А если моё тело лежит слишком долго?- испугался Герон.- Сыщик объявит тревогу и вызовет скорую помощь".
Проклиная себя за неосмотрительность, он торопливо, но осторожно покинул своё тайное убежище.

"Где ты был?"- растерянно и, как показалось Герону, немного грустно спросил бог яфридов.
Журналист выдержал небольшую паузу, во время которой он проверил состояние своего тела и отыскал внутренним зрением машину сыщика, стоявшую позади на обочине метрах в двухстах.
"Ты мне слишком много не договариваешь,- сказал Герон, не отвечая на вопрос Яфру.- Плетёшь за моей спиной интриги и рискуешь моим сознанием, не спрашивая на то моего согласия. Неужели ты думаешь, что при таком ко мне отношении, я буду тебе что-то объяснять?"
Яфру молчал. Он был сбит с толку, растерян и даже напуган. Это маленькое существо, называвшее себя человеком, оказалось с большими и острыми зубами.
"Может быть, я был неправ",- медленно произнёс Яфру, с большим трудом выдавливая из себя эти слова.
Герон понял, как нелегко этому могущественному созданию признаваться в своих ошибках, но он твёрдо решил выяснить их отношения до конца.
"Это — всего лишь предположение,- сказал он.- А мне хотелось бы услышать более точную формулировку".
"Ну, хорошо!- воскликнул Яфру.- Допустим, я немного перегнул палку, но если ты считаешь, что я сделал это, спасая только свою шкуру, то ты глубоко заблуждаешься".
"Пока я не встретился с тобой, мне не нужно было спасать свою шкуру",- парировал Герон.
"Ты, наверное, забыл, что у тебя уже в то время сидели сыщики на хвосте, как блохи у собаки",- съязвил Яфру.
"Это были мои личные проблемы,- отрезал журналист,- а ты пытаешься решать наши общие и почему-то втайне от меня".
"У меня не было времени на дискуссию. Когда твой отец привёз Нарфея, то мне пришлось срочно прятаться в твоём подсознании, как мышонку в стоге сена. Я, не то, что слово сказать — подумать громко боялся, опасаясь быть услышанным. Скажи, как в таких условиях я должен был обсуждать с тобой такую ситуацию? Это — во-первых. А, во-вторых, в тот момент мне и нельзя было что-либо тебе объяснять. Твоё сознание должно было быть чистым и безмятежным, иначе могла измениться его структура. И вот тогда вероятность критической ошибки возросла бы многократно".
"Ты хочешь мне доказать, что ты ни в чём не виноват, а я — это глупый червяк, который пытается качать тебе свои права?"
"Нет, это не так,- не согласился с ним Яфру.- В твоих словах есть определённая доля правды, и я действительно виноват. Моя вина заключается в том, что я обязан был предусмотреть такую ситуацию и попытаться заранее приготовиться к этой встрече. Но я всё ещё опьянён воздухом свободы и поэтому совершаю так много ошибок".
"Мои ошибки происходят от незнания, а твои — от бесшабашности",- подвёл итог разговора Герон.
"Пожалуй, это самое точное определение нашего общего состояния,- хохотнул Яфру.- Поехали, а то наш соглядатай уже потерял всё терпение".
Журналист, не поворачивая головы, посмотрел на агента и увидел, что тот вышел из своей машины и медленно приближается к ним.
"По местам",- скомандовал Герон и, включив первую передачу, рванул с места.
"Ты бы только видел, как он побежал,- захохотал Яфру.- Своими сандалиями, сыщик поднял пыли больше, чем колёса твоего автомобиля".

Городок давно уже проснулся, но в нём не чувствовалось того оживления, которое царило здесь вечерами. По улицам бродили небольшие группы отдыхающих, направлявшиеся либо к пляжу, либо в маленькие магазинчики и фруктовые лавки. Герон ещё вчера отметил большое количество торговых точек и то, как преобразились и повеселели дома местных жителей. Рыбацкий посёлок превратился в огромный магазин или ярмарку, торговавшую всякой всячиной с утра и до поздней ночи. Торговля при таком обилии покупателей приносила несравненно больший доход, чем рыбная ловля и у людей появилась возможность отремонтировать и перестроить свои старые дома. Разыскивая своих одноклассников и друзей, Герон иногда даже сомневался в тот ли он заходит дом, где когда-то жил его приятель.
Не обошёл он стороной и кафе-бар. Роско на удивление быстро согласился позировать для нового журнала.
— Я уже давно перестал стесняться своего объёма,- объяснил он,- а лишняя реклама мне не помешает.
Журналист попросил худенькую официантку встать рядом с Роско для контраста, отчего хозяин бара стал похож на сказочного великана, взявшего под защиту маленькое и хрупкое создание.
"Эдди упадёт в обморок, когда увидит эту фотографию",- улыбнувшись, подумал Герон.
Узнав о решении Илмара, Роско в ответ только беспомощно развёл руками.
— Твой отец на редкость упрямый человек,- вздохнул он.- Если что-то сказал — то, как отрезал. Ты думаешь, я не догадался, из чего он готовит свою настойку? Чёрный орешник. Но пока у меня нет рецепта, то нет и смысла его собирать. Я уже много раз пытался сделать настойку из орехов, а результат всегда один и тот же. Её не то, что пить — в рот взять невозможно. А вот за то, что он согласен удвоить поставку этого напитка, передай ему от меня благодарность. Впрочем, я и сам ему позвоню. Он сейчас дома?
— Да, но я не уверен, что он ответит на звонок. Сегодня ему нездоровится, и он может не выйти из своей комнаты.
— Что такое? Он заболел?- встревожился Роско.
— Говорит, что ничего особенного, обычное недомогание. Но я всё равно зашёл к нашему аптекарю и взял всё, что нужно.
— От старости не убежишь,- вздохнул Роско.- Передай, что я желаю ему здоровья и жду к себе в гости. Ты что-нибудь покушаешь?
— Да, пожалуй, что-нибудь перекушу,- сказал Герон, взяв в руки меню и садясь за свободный столик.

Он заказал кальмаров и чесночный салат.
"Как ты можешь, есть кальмаров с таким салатом?"- возмутился Яфру.
"Кальмары для тебя, а салат можешь пропустить — он мой. Предоставляю тебе право выбора с чего начать".
"С кальмаров.… Нет, лучше с салата. Если неприятность нельзя избежать, то лучше встретиться с ней в самом начале, оставляя всё хорошее на потом".

Герон ел не спеша, краем глаза наблюдая за Френчи. Сыщик, судя по обилию блюд на столе, был очень голоден. Он торопливо поглощал продукты, боясь, что журналист может в любую минуту выйти на улицу.
"Проголодался, бедняга",- подумал Герон, взглянув на агента в очередной раз.
"Что ты так о нём беспокоишься?- спросил Яфру.- У него такая работа".
"Так можно и язву желудка заработать".
"От твоего салата тоже можно язву нажить,- не скрывая своего отвращения к чесноку, сказал Яфру.- Эта болезнь, чаще всего появляется в результате нервного срыва, а плохое питание — всего лишь способствует развитию заболевания".
"Я думаю, что тебе такая опасность не грозит",- усмехнулся Герон, поставив перед собой тарелку с кальмарами.
"Ошибаешься,- возразил Яфру.- Я тоже могу заболеть и очень многими болезнями, но их названия ты не найдёшь ни в одном медицинском справочнике".
"Отчего же так?"
"Оттого, что душевные заболевания вы рассматриваете, как преступление против человечества. Врач, поставивший больному такой диагноз, фактически подписывает ему смертный приговор".
"Скажи, а почему у нас такое отношение к душевнобольным?"
"Корни этой истории уходят вглубь истории,- ухмыльнулся Яфру.- Ты знаешь, что произошло на Дагоне две тысячи лет назад?"
"Какая- то страшная эпидемия, от которой погибло почти всё население планеты".
"Верно. А что по этому поводу говорит церковь?"
"Бог Армон не дал погибнуть человечеству и остановил ужасную болезнь".
"А вот это уже — ложь. Армон сам способствовал тому, чтобы люди заразились страшной болезнью, за что и был изгнан Высшим Разумом с планеты Дагона. Он допустил возникновение особого заболевания, вызывающего у человека бешенство и жгучее желание уничтожить всё, что он видит, ненависть ко всему миру, ко всей вселенной. Боясь повторения такой эпидемии, люди и стали убивать всех душевнобольных".
Герон выпил стакан виноградного сока и вытер салфеткой губы.
"Почему ты не попросил у Роско рюмочку блекки?- спросил Яфру.- Ею так приятно запивать кальмаров, да и вкус чесночного салата она могла бы перебить".
"Ты же знаешь, как он дорожит каждой каплей этого напитка. Сегодня вечером за ужином мы выпьем с тобой по рюмочке и без чесночного салата".
"По две рюмочки",- предложил Яфру.
"Послушай, а ты случайно не алкоголик?"- смеясь, спросил его Герон.
"Да, тьфу на тебя,- рассердился Яфру.- За триста тысяч лет, которые я провёл под водой, можно излечиться от любого пристрастия".
"Так, так,- сразу всё понял Герон.- Значит, раньше ты любил крепко поддавать".
"Да, я любил повеселиться,- признался бог яфридов.- Но это совсем не означает, что я был алкоголиком".
"Конечно, нет",- с улыбкой ответил журналист.
"Я не чувствую в твоих словах искренности,- обиделся Яфру.- Ты меня утомил. Лучше иди и разыскивай своих друзей, а я немного от тебя отдохну".
Герон тихо засмеялся и стал звать официантку, чтобы рассчитаться за обед.

Жара на улице стояла просто невыносимая. Иризо находилось в зените, и его огромный сияющий диск разогрел булыжники мостовой до такой степени, что их тепло ощущалось через тонкие подошвы сандалий.
Герон надел на голову панаму и откинул верх автомобиля. Он решил зайти ещё в один дом, а затем отправиться на пляж.
За сегодняшний день ему не удалось найти ни одного из своих бывших одноклассников. Они все разлетелись в разные стороны, и домой приезжали лишь на время отпусков. Их родители, оставшиеся в Гутарлау, встречали Герона, как собственного сына. Каждый из них пытался его накормить и показать ему старые фотографии. Журналист видел, как грустно и одиноко жить этим людям без своих детей. И в то же время они радовались их успехам по работе и семейному положению, гордясь своими внуками и внучками, которых знали иногда только по фотографиям.
Герон невольно подумал о своём отце. Наверное, тот тоже испытывал такие чувства по отношению к своему сыну, но Герон никогда не замечал в словах или во взгляде отца эту щемящую грусть и робкую надежду вновь увидеть своё чадо. Невозмутимое спокойствие, уверенность и твёрдость его духа, всегда удивляли и восхищали Герона. Глядя на отца, ему казалось, что тот наперёд знает всё, что должно произойти, и поэтому он готов к любому, даже самому крутому повороту судьбы. Сейчас Герон начал понимать, чем отличается его отец от остальных жителей посёлка. У него всегда была другая вера, и он знает то, о чём даже не догадываются его соседи и знакомые. Всю жизнь он хранит в себе тайну другой религии, стараясь ничем себя не обнаружить, и привык ежесекундно контролировать свои слова и поступки, никогда не забывая о возможных последствиях. Находясь в таком состоянии, человек не может испытывать чувство скуки. Одиночество наоборот становится для него тем спасательным кругом, который позволяет ему расслабиться и успокоиться.

Выходя из дома своего школьного товарища, журналист обратил внимание на автомобиль, стоявший на противоположной стороне улицы. Ему показалось, что он когда-то уже видел эту машину. Острое зрение яфрида ощупало всю видимую поверхность автомобиля и внутреннюю часть салона, обнаружив небольшую дырку на чехле переднего сидения. Герон напряг свою память и вспомнил тот момент, когда рядом с ним остановилась машина на дороге перед Брандорой. Именно тогда он и заметил эту дырку. Но в тот день за рулём сидел пожилой мужчина с седыми волосами, а этот был брюнет с короткой стрижкой. Водитель отвернулся, то ли, разглядывая дома на той стороне улицы, то ли для того, чтобы скрыть своё лицо. Поэтому Герон, приблизившись, насколько было возможно, подключил обоняние яфрида. Этот запах был ему знаком. Он принадлежал человеку, оставившему следы своей обуви на краю дорожки перед окном отцовского дома, когда устанавливал на стекло микрофон.
"Старший агент из первой группы Борка,- догадался Герон.- Они называли его Гордоном. Значит, в понедельник на дороге перед Брандорой он был в парике. А я то, наивный мальчик, решил, что мне повстречался очень отзывчивый и сердобольный человек. Неужели его напарники тоже здесь? Вот будет потеха, если я увижу их на пляже и стану звать полицию…. Нет, на пляж они не пойдут. Лари весь исцарапан, а у Фидли клеймо во всю задницу. Однако армия агентов растёт и ширится".

В этот час побережье Гутарлау напоминало лежбище розовых и безволосых котиков. Народ заполнил собою всё свободное пространство, включая прибрежную полосу и мелководье отмели. Маленькие дети, визжа от удовольствия, барахтались у самого берега, держась за надувные круги, а те, что постарше, ныряли в воду, пытаясь поднять со дна какой-нибудь красивый камень или ракушку. Армада водных велосипедов кружилась возле самой границы отмели, обозначенной сигнальными буйками. Разговоры, крики, музыка, смех, сливались в один многоголосый гомон.
Герон припарковался на платной стоянке и закрыл верх автомобиля. Затем переоделся в ближайшей кабинке и, оставив одежду в машине, сдал дежурному ключи на хранение. Помня о том, что за ним следит полиция и, понимая, что Борк может попытаться провести обыск, Герон поменял секретный код сигнализации.
— Хочу вас предупредить,- сказал он, отдавая ключи охраннику.- Машина оборудована камерами наблюдения, которые зафиксируют любое проникновение в салон.
— Ну, что вы,- воскликнул дежурный.- У нас это исключено.
— Вполне возможно,- ответил Герон.- Но я просто обязан предупредить вас.
Он не обманывал охрану. В машине действительно была установлена видеокамера. Все служебные автомобили издательства имели несколько степеней защиты, потому что в них порою хранилась и перевозилась секретная и иногда весьма опасная информация. Служба безопасности любой крупной организации пыталась защититься от конкурентов, а у издательства "Ежедневные новости" таких вполне хватало. Полиция могла только в законном порядке проверить подобную машину, но для этого требовался ордер на обыск, которого у Борка пока не было.

Френчи неотступно следовал за журналистом. Он тоже остановился на этой стоянке и переоделся в той же кабинке вслед за своим подопечным, проверяя, нет ли в ней какого-либо тайника.
Герон уже просто не обращал на него никакого внимания и шёл к воде, ступая босыми ногами по горячему песку и лавируя между лежаками отдыхающих. Присутствующие дамы, как молодые, так и не очень, с заметным интересом провожали взглядом его атлетическую фигуру.
Журналист медленно зашёл в воду по пояс и промыл водой очки для плавания, которые только что взял напрокат. Он собирался уже нырнуть, как вдруг услышал голос Яфру.
"Не вздумай долго сидеть под водой, или вынырнуть далеко от этого места".
"Почему?",- удивился Герон.
"Кажется, на тебя открылся сезон профессиональной охоты",- хмыкнул тот.
"Что это означает?"
"За тобой, кроме этого балбеса, сейчас следит ещё один человек и в его руках находится секретное средство наблюдения — последняя разработка в области шпионажа,- пояснил Яфру.- Он не растеряется и у него не дрогнет рука, чтобы зафиксировать какой-нибудь твой фокус. Этот человек твёрдо намерен доказать, что ты больше относишься к нечистой силе, чем к роду людскому".
Герон нырнул в воду и поплыл у самого дна, высматривая нужный ему камень. Выбрав подходящий булыжник, он сел на дно и положил камень к себе на колени.
"А почему ты меня об этом предупреждаешь?- спросил он у Яфру.- Раньше ты этого никогда не делал, предоставляя мне самому выпутываться из трудных положений. Уж не потому ли, что ты намертво приклеен ко мне Нарфеем и не хочешь самому себе доставлять неприятности?"
"Приклеен, припаян, привязан,- вспылил Яфру.- Да какая разница? Я знаю, что в любом случае мне и придётся расхлёбывать ту кашу, которую ты заваришь".
Герон засмеялся, выпуская пузыри воздуха через нос. Ему нравилось дразнить этого бога, чувствуя свою полную безнаказанность.
"Как говорил один старый дед: "я о себе пекуса",- подумал он.
"Да, пекуса,- огрызнулся Яфру.- Ты теперь — моё самое уязвимое место, и я вынужден тебя оберегать. Потому как ты, по своей, мягко выражаясь, неопытности…."
"Глупости",- поспешил его поправить Герон.
"Кхм,- крякнул Яфру,- Можешь поставить нас обоих в весьма неловкое положение",- закончил он свою мысль.
Журналист сидел сейчас почти на самом краю обрыва. В этом месте дно резко уходило вниз, и из тёмной глубины озера внезапно появился аквалангист. Увидев молодого парня, сидящего на дне с камнем на коленях, он удивлённо остановился и даже перестал шевелить ластами. Герон улыбнулся и помахал ему рукой в знак приветствия. Аквалангист выпустил серию пузырей и ушёл в глубину.
"Достаточно,- сказал Яфру.- Поднимайся на поверхность. Ты везде успеваешь кого-нибудь удивить".
Герон скинул с колен камень и устремился вверх.

Достигнув поверхности озера, журналист лёг на спину и стал медленно двигаться в сторону берега.
"Так кто же этот человек?- спросил он у Яфру, неторопливо шевеля руками и ногами.- И откуда тебе известно о секретной шпионской аппаратуре?"
"Совсем недавно ты назвал его Гордоном. А что касается аппаратуры, то иногда по ночам, когда ты спишь, я выхожу погулять и порою забредаю в самые неожиданные места".
"Подглядываешь",- констатировал Герон.
"Собираю нужную информацию,- поправил его бог яфридов,- которая в будущем может нам очень пригодиться".
На Герона попали брызги от кем-то брошенного мяча, что заставило его перевернуться и встать ногами на дно.
"Яфру, давай начистоту,- предложил Герон, выходя из воды на берег.- Я чувствую, что ты чего-то опасаешься, но никак не хочешь мне в этом признаться".
Зелёный бог недовольно и громко засопел.
"Ни одно живое существо не смогло бы это почувствовать,- наконец, произнёс он.- Но благодаря качествам Нарфея, в тебе действительно сильно развито чувство интуиции…. Хорошо, я объясню тебе, в чём тут дело. Только давай присядем где-нибудь, но так, чтобы на меня попадал свет Иризо".
"Ты хочешь показаться? А Гордон со своей аппаратурой? Он же тебя сразу зафиксирует".
"Гордон сейчас бежит к своей машине, а ко второму агенту ты сядешь спиной",- объяснил ему Яфру.
Герон зашёл в кафе под навесом и занял угловой столик, повернувшись ко всем спиной.
"Ну, начинай",- подумал он, дождавшись своего заказа.
Яфру шумно вздохнул, словно решаясь на какой-то шаг, и начал свой рассказ.

"Когда мы создавали на этой планете разумную жизнь (мы — это посланники космоса), то каждый из нас старался обезопасить себя от конкурентов, и в то же время придумывал разные способы, чтобы раз и навсегда избавиться от соперников. Хочу тебе сразу сказать, что борьба между нами велась по определённым правилам, нарушить которые мы не могли, а если сказать точнее, то не должны были. Я думаю, что ты уловил разницу.
Цель, поставленная Высшим Разумом, была предельно проста и ясна для каждого из нас — выжить должен самый сильный, самый хитрый и самый выносливый. Если ты не смог выстоять против своих соперников, значит и разумные существа, созданные тобой, не будут достаточно жизнеспособны. Ты даже представить себе не можешь, на какие уловки пускались воюющие стороны, чтобы выстоять в этой борьбе.
Мы прибыли на Дагону с разных уголков Вселенной и ничего не знали друг о друге. "Знакомиться", нам пришлось уже в процессе нашего, мягко выражаясь, соперничества. Охваченные азартом борьбы, посланники иногда, вольно или невольно, но всё-таки нарушали законы космоса. Так вот, для того, чтобы держать нас в узде и не допустить анархии и хаоса, на Дагоне появился ещё один бог.
Его звали Фан, и он стал нашим судьёй и советником. Он следил за тем, чтобы мы не нарушали правила борьбы и не применяли недозволенные приёмы. Конечно, у нас не всегда это получалось, и вот тогда появлялся Фан. Приговор его всегда был суров, но справедлив. Всевидящего и всезнающего судью невозможно было ввести в заблуждение и выйти сухим из воды, как это зачастую происходит в ваших нынешних судах.
И всё же нам иногда удавалось обойти букву закона, балансируя на грани между дозволенным способом и запретным. Одним из таких приёмов, явилось создание магического предмета. Я тебе уже говорил, что мы не могли сразу и напрямую передавать свои способности и знания тем существам, которых создавали. Они должны были достигнуть всего в процессе развития и совершенствования. Но конкуренция между посланниками была очень жёсткая и им просто необходимы были помощники.
Создавая магический предмет, каждый из нас вкладывал в него часть своих способностей и энергии. Это были наши двойники, и мы использовали их как для защиты, так и для нападения. Закон этого не запрещал, но весь фокус состоял в том, что созданные нами существа, тоже могли воспользоваться магическими предметами, если обладали необходимыми знаниями и навыками. Налицо, как видишь, косвенное нарушение закона.
Я не знаю, кто из нас первым придумал этот приём, но то, что им воспользовались абсолютно все посланники, это я знаю наверняка. Мы начали создавать магические предметы, значительно увеличивая свои шансы на победу. Но хитрый Фан нашёл способ остановить гонку магического вооружения. Он изготовил небольшой ящичек, который впоследствии и получил название "шкатулка Фана".
Редко кто из нас создавал громоздкие и большие предметы — это было неудобно и невыгодно. Кстати, размер магического предмета не влияет на количество заключённой в нём энергии и способностей. Мы старались создавать миниатюрные вещи, которые легко было носить и проще прятать. Вот на этом Фан нас и подловил. Он изготовил свою шкатулку и пустил её гулять по миру. Она стала идеальной ловушкой для наших волшебных предметов.
Одно из свойств хитрой шкатулки заключалось в том, что она сама выискивала магические вещи, чувствуя заключённую в них энергию. И когда цель становилась близка, шкатулка заставляла хранителя спрятать в себя эту вещь. После чего, предмет, наделённый нашей магией, исчезал навсегда, унося с собой и нашу энергию. Поток магического вооружения резко сократился, но к этому времени некоторые посланники ослабели настолько, что им пришлось отказаться от дальнейшей борьбы. Вот таким способом Фан и наказал слишком усердных производителей магических вещей".
"А что стало с теми предметами, которые оказались в шкатулке?"- спросил Герон.
"Я этого не знаю, но подозреваю, что Фан устроил из них свою домашнюю коллекцию. Дело в том, что подобные вещи невозможно уничтожить, и они являются неотъемлемой частью тех существ, которых вы называете богами".
"Ты тоже поймался на эту удочку?"- улыбаясь, спросил Герон.
"И даже дважды,- вздохнул Яфру.- После чего и перестал этим заниматься. А изготовленные ранее предметы пришлось срочно прятать".
"Как это дважды,- удивился журналист.- Неужели одного раза тебе было недостаточно?"
"Эх, Гера,- снисходительно произнёс зелёный бог,- Великий Фан умнее и хитрее любого из нас. Я не знаю всех особенностей шкатулки, но в том, что она способна изменить свой облик, приспосабливаясь к конкретной ситуации — мне пришлось убедиться воочию".
"Не понял",- замотал головой Герон.
"Я тоже сначала ничего не понял,- засмеялся Яфру.- А когда понял, то было уже поздно. После того, как пропал мой медальон, я хорошо запомнил опасную шкатулку и думал, что уже никогда не попадусь в ловушку Фана. Но этот проклятый ящик поймал меня и во второй раз. Когда для моего волшебного меча принесли прекрасный футляр, то я своими руками уложил в него клинок".
"Шкатулка Фана и футляр — одно и то же?"
"Вот именно,- воскликнул бог яфридов.- Она вытянулась и изменила свой внешний вид до неузнаваемости, а когда меч исчез, то я увидел перед собой всё ту же шкатулку Фана".
"Ловко,- усмехнулся Герон.- Ваш Фан, действительно, большой затейник. А вы не пробовали уничтожить коварный ящик?"
"Это происходило каждый раз, когда кто-нибудь из нас попадался в магический капкан,- захохотал Яфру.- Но не забывай, что шкатулка является частью самого Фана, а он сильнее всех богов на Дагоне. И, кроме того, каждая вещь, исчезнувшая в шкатулке, усиливала её своей энергией".
"Интересная история,- произнёс журналист.- Но какое она имеет отношение к началу нашего разговора?"
"Самое непосредственное,- заверил его Яфру.- Дело в том, что шкатулка до сих пор путешествует по планете. Фан решил навсегда оставить здесь свою ловушку, но перед уходом, он изменил некоторые её свойства. Я не знаю всех деталей, но одно новое качество хитрого ящика мне доподлинно известно. С некоторых пор вещи не исчезают в шкатулке, а наоборот, появляются оттуда со своим двойником".
"Зачем?"- удивился Герон.
"Чтобы запутать будущих заклинателей,- объяснил Яфру.- Мудрый Фан предвидел, что люди рано или поздно, но всё равно найдут те магические предметы, которые не успел конфисковать он сам, и захотят использовать их в своих целях. Двойника из шкатулки невозможно отличить от оригинала, но при его использовании, он производит прямо противоположный эффект. Если обряд совершён правильно и заклинатель не допустил ни одной ошибки, то двойник немедленно отнимет всю его энергию. Умершее таким образом существо можно воскресить в течение трёх дней, но при этом оно полностью теряет память о прошлом и начинает свою новую жизнь, что называется, с чистого листа".
"Так в чём же состоит наша проблема?"- нетерпеливо спросил журналист.
"До тех пор, пока ты играешь в прятки с полицией, то можно ни о чём не беспокоиться — эти люди неспособны причинить нам какой-либо вред. Но если тобой заинтересуется "Тайный Орден Рыцарей Кабаллы" (сокращённо ТОРК), то это уже очень серьёзная опасность".
"Орден Рыцарей Кабаллы?" Это ещё что такое? Я никогда не слышал о такой организации",- удивился Герон.
"О её существовании знают только члены самого ордена. Уже много тысячелетий они разыскивают по всей планете магические вещи и изучают их свойства. Однажды к ним попала шкатулка Фана и обобрала орденоносцев, образно выражаясь, до нитки. Это был очень сильный удар по тайной организации. На некоторое время она почти прекратила своё существование. Но сейчас орден снова набирает силу и возглавляет его небезызвестный тебе Волтар Третий".
"Его Святейшество?"- ахнул Герон.- Вот это сенсация!"
"Ты обо всём рассуждаешь с точки зрения журналиста и репортёра,- недовольно фыркнул Яфру.- Тебе уже пора думать не о том, как удивить весь мир очередной сенсацией, а о том, как защитить наше общее сознание от магических предметов моих бывших соперников. Сегодня ночью в столице произошло очень важное событие, которое сулит нам в будущем большие неприятности. Какому-то человеку удалось открыть шкатулку Фана и на белый свет явилось много магических предметов и их двойников".
"Как ты это узнал?"
"Такие предметы обладают энергией своих создателей, и информационное поле Дагоны сразу отреагировало на их появление. Я не мог узнать все детали происшествия, потому, что в то время прятался от Нарфея. Именно в столице находится главный совет ТОРКа, и там же расположено здание Хранилища. Вполне логично предположить, что кому-то из членов ордена удалось раскрыть секрет шкатулки Фана. Ты представляешь, что произойдёт, если за тобой станет охотиться орден, вооружённый магическими предметами? У тебя же не будет ни единого шанса выжить! Тебя так "торкнет", что мало не покажется".
"Ну, я надеюсь, что ты не станешь стоять в стороне, когда кто-то начнёт разрушать наше общее сознание?"
"Хочешь спрятаться за мою спину?- язвительно произнёс Яфру.- Увы! Не забывай, что я дал клятву Нарфею не вмешиваться в процессы, происходящие на планете. Мне разрешено находиться здесь только в качестве наблюдателя. А если я нарушу мою клятву, то Нарфей сразу потребует объяснения, и я обязан буду покинуть Дагону. А вместе со мной уйдёшь и ты, хотя твоё сознание совсем к этому не готово. Теперь ты, наконец, понял, почему я обеспокоен всеми происходящими вокруг тебя событиями?"
"Да уж, как тут не понять,- вздохнул Герон.- Но быть у меня советником Нарфей тебе не запрещал? Или и в этом пункте есть какие-то ограничения?"
"Нет, такого условия он мне не поставил. И именно этим я сейчас и занимаюсь,- ответил Яфру.- Так что я "пекуса" не только о себе, но и о тебе тоже".
"Ты считаешь, что Гордон принадлежит к тайному ордену? "
"Сейчас он работает в команде Борка, но членами ордена и их осведомителями вполне могут оказаться самые неприметные люди".
"Послушай, Яфру. А разве двойники из шкатулки не должны остановить желание ордена использовать магические предметы?"
"Люди, созданные Армоном, — очень коварные и изворотливые существа. Для проверки старых и изучения новых артефактов в ордене содержат несколько подопытных "кроликов", или испытателей, называй их как хочешь. В том случае, когда двойник убивает заклинателя, орден воскрешает его, если это, конечно, возможно, а то, что при этом человек теряет память, так это только на руку ордену — такого "кролика" можно будет использовать и в последующих опытах".
"Да их всех нужно судить и посадить в тюрьму,- возмутился Герон.- Они же преступники!"
"Его Святейшество посадить в тюрьму? Ха-ха-ха,- захохотал Яфру.- Да он сам кого хочешь, туда посадит. А опыты над людьми производит не только орден. В цитадели Шестого Управления никогда не прекращались опыты над буйными сумасшедшими".
"Но почему Нарфей допускает такие вещи? Насколько я тебя понял, именно он теперь является полновластным хозяином планеты".
"Чтобы приобрести иммунитет к болезни, общество обязательно должно ею переболеть. Народ Армона ещё не готов жить по законам Нарфея. Процесс адаптации очень длительный, но Нарфею некуда торопиться — время спешки давно закончилось. Он сейчас наблюдает за тем, чтобы человечество развивалось в нужном ему направлении, а сколько при этом потребуется времени, для него не имеет никакого значения. И не надо забывать о том, что Нарфей сейчас находится в таком временном пространстве, для которого развитие всей цивилизации на планете Дагона займет всего лишь несколько недель".
"При таких скоростях, конечно, просто невозможно обратить внимание на судьбу отдельного человека",- горько усмехнулся журналист.
"Ему и не нужно этим заниматься. Он решает глобальные вопросы, а за судьбами людей следят его двойники и последователи, оставшиеся на планете".

Герон облокотился на столик и растёр ладонями лицо.
"Господи,- устало вздохнул он.- У меня такое ощущение, словно я опять провалился в болото. А ведь началось-то всё с обыкновенной уголовщины. И украл-то я всего лишь два камушка".
"Один из этих "камушков" стоит дороже всех драгоценностей на планете,- усмехнулся бог яфридов.- Можешь с полным правом считать, что ты совершил кражу века".

К столику Герона подошли две молодые девушки и Яфру тотчас исчез с груди журналиста.
— У вас не занято?- спросила одна из них.
— Пожалуйста, присаживайтесь,- ответил Герон, указывая руками на свободные стулья.
"Кажется, с тобой хотят познакомиться",- игриво прошептал Яфру.
"Ты мне сейчас о таких ужасах наговорил, что я даже думать о женщинах не могу",- ответил ему Герон.

Он допил сок из своего стакана и поднялся со стула.
— Приятного вам аппетита,- пожелал он девушкам и пошёл к выходу из кафе.
"Ты их страшно расстроил,- сообщил ему Яфру,- да и меня тоже".
"Ты хочешь заняться сексом!"- догадался Герон.
"Неужели триста тысяч лет воздержания для тебя ничего не значит?"- возмутился бог яфридов.
"Да, об этом-то я и не подумал,- признался журналист.- Но, не расстраивайся – найдём мы тебе подружку".
"Только я хочу, чтобы она была полненькой,- заявил Яфру,- и обязательно кудрявой брюнеткой с большими глазами и внушительным бюстом".
"Будем искать,- засмеялся Герон.- Благо, что выбор у нас с тобой просто огромный".
И он раскинул в стороны руки, как бы желая обхватить ими весь пляж.
"Ну что, прямо сейчас и начнём?"- спросил он у Яфру.
"Погоди"…,- ответил тот, словно к чему-то прислушиваясь.
"Как? Ты не готов!?"- удивлённо воскликнул Герон.
"Да я не об этом,- поморщился Яфру.- Я сейчас почувствовал всплеск энергии. Возмущение идёт со стороны вашего дома".
"И что это может означать?"
"Всё, что угодно,- ответил Яфру.- Кто-то активировал свой запас энергии, а для чего он это сделал, издалека трудно понять. Может, Илмар производит какие-то действия с помощью Нарфея, а может и сам Нарфей решил что-то предпринять".
"Отец сегодня хотел отнести статуэтку на место,- вспомнил Герон.- Но как он туда собирается попасть — я понятия не имею. От нашего дома до лабиринта на вертолёте лететь нужно почти сутки".
"Самолёт, вертолёт,- усмехнулся бог яфридов.- Монахи Нарфея никогда не используют такие средства передвижения. Глубоко под землёй проложена целая сеть разветвлённых тоннелей, по которым они перемещаются со скоростью звука".
"Ого,- воскликнул Герон.- Ты думаешь, что мой отец способен на такое?"
"Откуда мне знать,- пожал плечами Яфру.- Я же не Нарфей. Это ему известно обо всех способностях своих созданий".
"В таком случае, девочек придётся отставить в сторону,- решил журналист.- Нужно ехать домой и на месте разобраться в том, что там происходит".
"Всё уже закончилось,- сообщил ему Яфру.- А ты ничего не забыл из того, о чём просил тебя отец?"
"Лекарства, Роско…,- начал перечислять Герон.- Ах, да, продукты. Ну, это мы сейчас быстро оформим".

Он вернулся к своей машине, забрал у дежурного ключи и оплатил парковку, обратив внимание на то, как пристально и настороженно смотрит на него охранник.
"Полиция хотела пошарить у меня в машине,- догадался он,- но сообщение о видеокамере их отпугнуло".
Журналист открыл машину, взял одежду и переоделся в кабинке.
Френчи уже вертелся поблизости.
"В ресторан больше не поеду, не надейся",- обращаясь к агенту, подумал Герон.
"Правильно,- поддержал его Яфру.- Пусть питается сухим пайком, раз уж выбрал такую работу…. Слушай, а к девочкам он тоже с нами пойдёт?"
Герон засмеялся, представив себе, как они будут заниматься сексом, а сыщик станет подглядывать за ними сквозь замочную скважину.
"Я постараюсь, чтобы он тоже испытал оргазм",- пообещал Яфру.
"Что ты с ним собираешься сделать?",- ещё сильнее захохотал Герон.
"О-о, он надолго запомнит эти божественные минуты",- подливая масла в огонь, мечтательно произнёс Яфру.
"Ты — сексуальный маньяк,- закончив смеяться, сказал журналист.- Но тебя вполне можно понять, учитывая такой большой срок воздержания".
Он вывел машину из зоны парковки и направил её в сторону большого продуктового магазина, расположившегося рядом с санаторием.

Строители постарались не нарушить первозданную красоту и колорит старого поселения. Рестораны, гостиницы, игорные дома и большие магазины были выстроены за пределами Гутарлау и с таким расчётом, чтобы основная масса отдыхающих, направляясь на пляж, не создавала толчею на улицах рыбацкого посёлка.
В магазине тоже не обошлось без недоразумений. Яфру непременно хотел отведать все продуктовые изделия, которые он не знал, заставляя журналиста класть в тележку всё новые и новые упаковки.
"Да пойми ты,- взмолился Герон.- Мне же столько не съесть!"
"А ты бери всего понемногу,- посоветовал ему Яфру.- Я же не наесться хочу, а только попробовать".
В результате они подошли к кассе с тележкой, доверху наполненной различными деликатесами.
— Вы решили сегодня устроить пир?- улыбнулась кассирша, намекая на разнообразие и обилие продуктов.
— Да,- ответил Герон.- Пир духа.

Он выкатил тележку на улицу и стал укладывать покупки в багажник автомобиля.
"Ты используешь меня, как мясорубку,- ворчал журналист, опорожняя тележку.- Может быть, ты сам как-нибудь всё это съешь?"
"Я могу,- согласился Яфру.- Мне недолго создать свою телесную оболочку. Но как это будет выглядеть? Твой дом для меня не приспособлен, а расположиться на лужайке мы не можем — за тобой постоянно следят. Нет, ну если ты хочешь ещё раз удивить сыщиков, то давай устроим пир духа и для них".
"Ну, уж нет,- запротестовал Герон.- Слишком хороший подарок для Гордона с его шпионской аппаратурой — пикник нечистой силы и журналиста".
"Это ещё разобраться надо, кто из нас — чистая сила, а кто — нечистая",- нахмурился Яфру.
"Теперь для церкви Армона, я — отступник и еретик, а ты — вообще исчадие ада",- ухмыльнулся Герон.
"А Его Святейшество — колдун, двурушник и чернокнижник. И тёмной энергии, то есть нечистой силы, в нём больше чем у кого-либо на этой планете".

Френчи был очень рад, что Герон решил посетить продуктовый магазин. Судя по тем товарам, которые агент здесь приобрёл, он собирался неплохо провести время у костра, после того, как проводит журналиста домой. Сыщик считал, что он очень удачно провёл сегодняшний день: пообедал в кафе, искупался в озере и вот теперь купил нужные ему продукты. А что касается наблюдения за Героном, то агент давно уже понял насколько это глупо и неэффективно.
"Я ещё вчера намозолил ему глаза,- думал Френчи,- а сегодня по дороге в городок он вообще решил меня разыграть. Подождал, пока я выйду из машины и пойду проверять, что с ним случилось, а потом резко сорвался с места. Конечно, он давно меня приметил. В таких условиях наблюдать нужно втроём или вчетвером, постоянно передавая объект друг другу. А Борк хочет, чтобы я один таскался за журналистом по всему побережью и при этом оставался незамеченным. Абсурд!"
Френчи был уверен на все сто процентов, что, выезжая из дома, Герон решил над ним подшутить. Иначе, зачем ему было останавливаться на дороге? Френчи долго сидел в машине, не зная, что ему делать. И лишь после того, как он посмотрел в бинокль и увидел неестественно запрокинутую голову журналиста, сыщик решился выйти из машины. Первая мысль, которая у него появилась, была о том, что парню стало плохо, а возможно, что его даже убили. Кругом лес и снайперская винтовка с глушителем вполне могла справиться с такой задачей, но сбивало с толку то, что машина сначала была остановлена. Сообщать Борку агент не спешил потому, что хотел разобраться в ситуации. А уж когда журналист стал убегать от него, Френчи решил, что это был розыгрыш и опять не стал никому ничего говорить.
"Проводить бы его сейчас до дома и снова сесть за удочку,- мечтательно подумал Френчи, включая зажигание.- А ближе к вечеру развести костёр и устроить себе праздничный ужин. Господи, сделай так, чтобы этот парень поехал сейчас домой и, хотя бы сегодня, уже никуда не выезжал".
Он подождал, пока журналист не удалился от магазина на достаточное расстояние и последовал за ним.

К этому часу все улицы и примыкающие к Гутарлау дороги почти опустели. Небывалая жара заставила людей искать спасения у воды или в комнатах с кондиционерами. В таких условиях Герону не сложно было выяснить, что за ним наблюдает всего лишь один агент.
"Куда же делся Гордон?- подумал он, сворачивая на просёлочную дорогу, ведущую к дому.- Яфру, ты его не видишь?"
"Нет",- коротко ответил тот.
"А на какое расстояние ты вообще видишь?"- поинтересовался Герон.
"О каком зрении ты спрашиваешь?- попытался уточнить бог яфридов.- Если ты имеешь в виду обыкновенное оптическое, то в этом отношении я ничем не отличаюсь от тебя, поскольку мы оба обладаем зрением яфридов и пользуемся одними и теми же глазами".
"Я спрашиваю о том зрении, которым ты разглядел Гордона и его секретную аппаратуру,- пояснил Герон.- Как ты его увидел?"
"В таком случае ты спрашиваешь меня о биполярном зрении,- сказал Яфру.- С его помощью я вижу всё, что происходит в пределах моего биополя, радиус которого и определяет дальность видимости. А размер моего биополя напрямую зависит от моего состояния в тот или иной момент. Надеюсь, что я дал исчерпывающий ответ на твой вопрос?"
"Более или менее,- уклончиво сказал Герон.- А на каком расстоянии от нас находился Гордон, когда я зашёл в воду?"
"Около семидесяти колобов",- ответил Яфру.
"А в метрах сказать нельзя?"
"А почему это я должен всё время говорить на твоём языке и пользоваться твоими определениями и понятиями?- неожиданно заявил Яфру.- Так я могу свой родной язык забыть. Сейчас ты уже представляешь себе, чему равняется один колоб. Вот и переводи сам в метры это расстояние".
"А на каком языке и с кем ты общался последние триста тысяч лет?"- ехидно спросил его Герон.
"На языке яфридов,- гордо произнёс зелёный бог.- А разговаривал я сам с собой. И песни пел, и стихи читал и даже спорил и ругался".
"Хорошо, что ты не мог сам себя побить,- съязвил Герон.- За столько лет можно так себя изуродовать — родная мама не узнает".
"Будешь меня балдасить — в следующий раз не догорлаешься",- пригрозил ему Яфру.
"Что-то расхотелось мне сегодня блекку пить,- подумал журналист, останавливая машину у ворот живой изгороди.- Да и аппетита никакого нет. Как бы ни пришлось большую часть продуктов выбросить в мусорное ведро. На такой жаре они быстро испортятся".
"Шантажист",- презрительно прошипел Яфру.
"Не я первый начал этим заниматься,- напомнил ему Герон.- И ещё неизвестно, кто из нас дольше будет горлать в следующий раз".
Яфру промолчал, но его шумное сопение очень красноречиво говорило о том, что он больше не желает связываться с таким вздорным и ничтожным существом, как Герон.

Бог яфридов лукавил и на этот раз, демонстративным поведением стараясь скрыть свою растерянность и озабоченность по поводу недавней выходки этого, казалось бы, простого и слабого создания. Куда мог спрятаться Герон, не покидая пределов биополя Яфру и оставив после себя лишь тонкую и пустую оболочку сознания? Скорлупа, целая и невредимая, осталась на месте, а содержимое мгновенно исчезло, не оставив после себя никаких следов. Для Яфру, давно изучившего все законы Вселенной, такие манипуляции с энергией сознания, казались настоящим чудом. Фокус Герона выходил за пределы объяснимого и мог удивить даже бога. Яфру подозревал, что разгадка скрывается в новой способности к мимикрии. Недавние эксперименты не могли, не отразится на сознании журналиста, но благодаря особенной структуре его энергии, был достигнут несколько иной результат. Зелёный бог не мог проверить и протестировать сознание существа, созданного Нарфеем, и поэтому ему ничего не оставалось, как ждать чем же всё это закончится. Сложившаяся ситуация напоминала исследования врача, который сознательно ввёл в свой организм неизвестный вирус, с тревогой и любопытством наблюдая его развитие.

Герон поставил машину в гараж и, захватив несколько пакетов с продуктами, вошёл в дом. Он в недоумении остановился на пороге, осматривая царивший здесь беспорядок.
"Молчи и закрой за собой дверь",- мысленно приказал ему Илмар.
Журналист прикрыл дверь и снова окинул взглядом всё помещение. Опрокинутые стулья и кресло, упавшее на пол чучело оленьей головы и разбитые стёкла книжного шкафа, создавали картину страшного погрома.
"Что здесь произошло?"- изумлённо спросил Герон отца.
"Сейчас расскажу, но сначала давай поговорим для сыщиков".
— Что-то быстро ты вернулся,- вслух произнёс Илмар.- Неужели никого в посёлке не встретил?
— Я был у Роско, у аптекаря, но не нашёл ни кого из своих одноклассников. Они все разъехались в разные стороны. Я привёз тебе лекарство и приветы от аптекаря и Роско. Как ты себя чувствуешь?
— Состояние средней паршивости,- устало сказал Илмар.- Кофе хочешь?
— Да, но ты не вставай, я сам его заварю,- Герон поставил пакеты на стол.- Я тут накупил всякой всячины. Сейчас принесу остальное.
— Вот пока ты носишь свою "всячину", я и поставлю кофе,- улыбнулся Илмар.- Не такой уж я сегодня и немощный.
Он поднялся из своего кресла и, подхватив совок и веник, лежавшие на полу, пошёл на кухню.

Герон принёс оставшиеся в машине продукты и стал раскладывать их по полкам шкафов и холодильника.
— Зачем ты столько всего купил?- удивился Илмар.- Неужели опять оголодал?
— Меня мучает не голод, а любопытство,- засмеялся Герон.- В нашем старом магазине таких продуктов никогда не было. Должен же я знать, чем питаются курортники.
— Ты хочешь сказать, что в столице нет таких продуктов?- недоверчиво спросил его Илмар.
— Продукты там есть, но в столице я бываю только в перерывах между командировками.
Пока Илмар заваривал кофе, Герон постелил на обеденный стол скатерть, расставил стулья и повесил упавшие на пол картины и голову оленя.

"Ну, так что же случилось?- спросил Герон, когда они с отцом сели за стол.- Какая буря здесь пронеслась?"
"Ко мне пришёл жрец из главного Храма. Он появился так неожиданно, что чуть было, не застал меня врасплох. Монах был уверен, что это я снял статуэтку с алтаря и пытался наказать меня за это. Мне с большим трудом удалось его успокоить. Сначала он не верил мне, но Нарфей помог нам разобраться в этом вопросе. После чего, жрец забрал Нарфея и ушёл, оставив после себя следы нашего спора".
"Да какой же это спор?"- воскликнул Герон.- Это — побоище, погром. Он что-нибудь говорил или кричал?"
"Нет, мы "общались" с ним молча, но звуки бьющегося стекла и падающей мебели сыщики, конечно, услышали. И, кроме того, свет в окнах должен был быть очень ярким".
"Он сильно тебя помял?"- спросил Герон, посмотрев в уставшие глаза отца.
"Мы с ним оба немного пострадали,- усмехнулся тот.- Хорошо ещё, что Нарфей был рядом и помог нам восстановиться, а то пришлось бы мне полгода корешки жевать".
— Хороший сыр,- сказал Илмар.- В нашем магазине, действительно, такого никогда не продавали. А это что?
— Мясо грауба,- прочитал Герон надпись на упаковке.- Моллюск южного океана.
— Очень даже вкусно,- похвалил и это блюдо Илмар.- Так, где ты купил эти продукты?
— Большой, круглый магазин в новом районе. "Остров гурмана", так, кажется, он называется. Мне сказали, что он открылся совсем недавно.
— Обязательно туда зайду,- пробуя очередной деликатес, сказал Илмар.- Сколько прожил, а такой еды ни разу не пробовал.
"А что скажет Яфру?"- подумал Герон.
"Я, конечно, прожил немножко больше,- скромно ответил тот,- но и мне впервые довелось их попробовать".
Герон внимательно посмотрел на отца, желая ещё раз убедиться, что он не слышит этого разговора.
"Можешь не сомневаться,- успокоил его Яфру,- он ничего не заметил. Я бы сразу почувствовал. Возьми-ка лучше, вот ту копчёную колбаску".
"Я больше не могу,- взмолился Герон.- Продолжим в следующий раз".
"Отрежь от неё один маленький кусочек. Это — моя последняя просьба",- пообещал ему Яфру.
— Ты дома останешься или ещё куда-нибудь пойдёшь?- спросил Илмар.
— Не знаю,- пожал плечами Герон.- Может мне порыбачить на закате?
— Я бы тебе не советовал. Мне кажется, что моё недомогание связано с переменой погоды.
И, словно в подтверждение его слов, за окном послышались раскаты далёкого грома.
— Вот те раз,- удивился Герон.- А всего лишь полчаса назад стояла прекрасная погода.

Он встал из-за стола и подошёл к окну, которое смотрело на озеро и посёлок.
Тяжёлые, свинцовые тучи сомкнулись над Гутарлау. Сильные порывы ветра подняли на озере крупную волну, заставляя парусники и катера искать убежище от внезапно нагрянувшей непогоды.
— В твоей комнате окно закрыто?- спросил Илмар Герона.
— Нет,- ответил тот.- Сейчас пойду и закрою его. Ты отдыхай, а я, немного погодя, спущусь вниз и всё приберу.
Илмар махнул рукой, словно отправляя сына наверх, и налил себе ещё одну чашку кофе.
— Иди,- сказал он,- а я немного посижу и, возможно, мне удастся уничтожить кое-какие деликатесы на нашем столе.
"Ну вот,- горестно воскликну Яфру.- Говорил же я тебе — рано мы уходим!"
Герона душил смех, но он сдержался.
"Яфру, а тебе не кажется, что мой отец специально тебя дразнит?"
"Не может быть,- задумчиво и не очень уверенно ответил тот.- А, впрочем, кто вас разберёт? Потомка Нарфея может понять только сам Нарфей".

Поднявшись в свою комнату, Герон подошёл к раскрытому окну.
На озере начинался сильный шторм, а между небом и водой то и дело вспыхивали длинные и разветвлённые молнии. Во влажном и свежем воздухе ощущалось большое количество озона.
Полюбовавшись на непогоду, журналист стал закрывать окно.
"Подожди,- попросил его Яфру.- Ты можешь оставить маленькую щёлочку?"
"Могу, но зачем тебе это нужно?"
"Ты ложись отдыхать, а я немного погуляю. Во время грозы очень полезно заряжаться энергией молнии".
"Ты и этой энергией можешь заряжаться?"- удивился Герон.
"А чему ты удивляешься? Преобразовать можно любую энергию. А для меня разряд молнии — всё равно, что деликатес для гурмана".
"Ну, иди, повеселись",- согласился Герон, закрепляя створку окна в нужном положении.
Он лёг на кровать и уснул почти мгновенно, даже не подозревая о том, на какую опасную для его сознания прогулку вышел Яфру.

Глава 35

Перед телевизором стояло огромное мягкое кресло. В его глубоких объятиях спряталось маленькое тело пожилой женщины, укрывшейся тёплым шерстяным пледом. На экране мелькали красивые лица нарядно одетых людей. Тихие деревенские пейзажи сменялись каменными коридорами большого городского лабиринта. А неистовый океанский прибой внезапно превращался в безмятежное лесное озеро с медленно плывущими лебедями.
Сандра наугад нажимала кнопки каналов, намеренно выключив звук, чтобы он не мешал ей сосредоточиться. Глядя со стороны, можно было подумать, что она дремлет, время от времени открывая и вновь закрывая глаза. И уж точно никто бы не стал утверждать, что эта женщина сейчас напряжённо работает, тренируя своё сознание.
Судьба подарила ей игрушку, без которой уже много лет не мыслят своей жизни миллионы людей на планете, несмотря на то, что она отнимает их драгоценное время и заставляет жить чужой жизнью. Но Сандра нашла новое применение старому изобретению и телевизор, из прожорливого монстра превратился в надёжного союзника и терпеливого тренера. Выхватывая из программы телепередач отдельную картинку, провидица закрывала глаза и заставляла своё сознание искать нужное место по всей планете. Сандра совсем недавно придумала эту игру, потому, что жила в новой комнате всего четыре дня.
Её внезапный приступ напугал не только Ирону, но и самого Корнелиуса, имевшего далеко идущие планы в отношении этой женщины. Магистр, узнав о неожиданном и резком ухудшении здоровья провидицы, приказал перевести её из цитадели в один из самых лучших пансионов столицы. Лечебно - профилактическое заведение, в котором сейчас находилась Сандра, было закрытого типа и надёжно охранялось. В нём лечились и отдыхали государственные деятели, крупные бизнесмены, знаменитые артисты и все те, кто устал от всеобщего внимания и не хотел видеть рядом с собой фоторепортёров и журналистов.
Сандру здесь ни в чём не ущемляли, предоставляя ей те же права, что и остальным обитателям пансиона, и она могла в любое время покинуть свою комнату и гулять где ей заблагорассудится. При этом, правда, за ней всегда следовала молчаливая медсестра, но это был, пожалуй, единственный признак того, что провидица находится под постоянным контролем. Сандре никто не запрещал знакомиться и общаться с людьми, проживающими в пансионе, в чём она усмотрела тонкий и хитрый расчёт магистра, прекрасно знавшего привычки и правила поведения аристократической элиты.
Люди этого круга считали ниже своего достоинства общаться с теми, кто не был знаменит, богат и влиятелен. Чтобы не окружать Сандру тайной и этим самым не вызвать любопытство аристократов, Корнелиус придумал легенду, по которой новая пациентка значилась родственницей богатого, но никому не известного скотопромышленника с далёких западных островов. После такой информации, высшее общество потеряло к Сандре всякий интерес, не замечая или попросту игнорируя её присутствие. Вторая цель, которую преследовал магистр, заключалась в том, чтобы вырвать провидицу из тюремных стен и поместить её в шикарные условия, создав контраст между прошлой и настоящей жизнью.
Главный инквизитор и представить себе не мог, что этой женщине было совершенно безразлично, в какой клетке её содержат, и какое общество в данный момент её окружает. Весь мир лежал у ног маленькой и хрупкой узницы, и никто из людей не мог предоставить ей такого количества интересной и полезной информации, которую она собирала в своих ежедневных прогулках по планете.

Открыв глаза в очередной раз, Сандра увидела большое здание столичного торгового центра. На экране телевизора шёл рекламный ролик, приглашавший горожан посетить павильоны магазина, обещая им с завтрашнего дня большие скидки на все товары. Сандра сомкнула веки, и её душа моментально перенеслась в трехъярусное здание торгового центра.
Красивые электронные часы, висевшие в центре главного зала, показывали 20 часов 35 минут местного времени. По многочисленным переходам и эскалаторам спускались и поднимались посетители, но в столь поздний час их было мало. Большинство горожан, закончив трудовой день, сидели сейчас дома у экранов своих телевизоров, а те, кто пришёл в торговый центр и узнал о предстоящих скидках, скорее приценивались к тем товарам, которые они хотели бы купить.
"Завтра наступит праздничный день,- вспомнила Сандра.- Благодаря такой рекламе, сюда придёт столько народа, что и яблоку упасть будет некуда ".
Она облетела почти все павильоны большого магазина, интересуясь товарами так, как будто и правда хотела купить что-нибудь для себя. Попав в отдел детских игрушек, провидица стала смотреть, что можно было бы подарить внучке. Пролетая у самого пола, она услышала лёгкий треск. В зале находилось всего несколько человек, и те стояли далеко от этого места, поэтому Сандру заинтересовал странный звук. Она стала внимательно осматривать мраморную плитку на полу и вскоре увидела длинную и тонкую трещину, протянувшуюся через весь отдел. У Сандры появилось тревожное предчувствие, и провидица решила перенестись в будущее, чтобы узнать возможные последствия. Путешествие во времени требовало иного настроя, и поэтому она решила, сначала заглянуть в квартиру дочери.

Зять Нарвин сидел на диване в гостиной и играл с маленькой дочкой. Он щекотал её своими пушистыми усами, отчего та громко и заразительно смеялась. По телевизору шли вечерние новости, и Сандра примостилась на спинке дивана, наблюдая за внучкой и не теряя из поля зрения экран телевизора. Сразу после выпуска новостей началась реклама и Нарвин, продолжая играть с дочкой, сразу заинтересовался предложением торгового центра.
— Шелла,- громко крикнул он жене, готовившей ужин на кухне.- Завтра в торговом центре большие праздничные скидки.
— И что ты хочешь этим сказать?- спросила, появившаяся в дверях Шелла.
— Ты давно хотела купить новый столовый сервиз,- сказал Нарвин, пытаясь не дать своей дочери схватить его за усы.- А для этой хулиганки мы купили бы большого плюшевого кота, иначе она скоро оторвёт мне усы.
Шелла засмеялась.
— Усы плюшевого кота её надолго не остановят,- сказала она.- Ей нужен не кот, а дикобраз.
— Вот завтра мы и подберём для неё подходящую жертву.
—Хорошо,- согласилась Шелла.- Давай утром устроим набег на торговый центр.
Сандра вспомнила трещину на мраморном полу магазина и вздрогнула.
"Нужно срочно узнать, что может случиться завтра",- подумала она и перенеслась в пансион.

В дверь осторожно постучали, и провидица открыла глаза.
— Войдите,- громко сказала она, выключая телевизор.
Дверь открылась, и в комнату вошёл официант. Каждый раз в это время он разносил по номерам меню ресторана на завтрашний день.
— Вы хотите сделать заказ сейчас,- поинтересовался он,- или отложите до завтра?
— Оставьте,- ответила Сандра.- Я посмотрю его позже.
— Что-нибудь ещё желаете,- спросил официант, положив книжечку меню на круглый стол в центре комнаты.
— Принесите мне, пожалуйста, стакан горячего чая без сахара и одно заварное пирожное.
Официант подошёл к служебному телефону и снял трубку.
— Стакан горячего чая без сахара и одно заварное пирожное в двадцать шестой номер,- произнёс он и положил трубку на место.
— Спасибо,- поблагодарила его Сандра.
— Спокойной вам ночи,- пожелал ей официант и вышел из комнаты.
— Спокойной ночи,- повторила за ним провидица.

Вскоре в дверь снова постучали. В номер вошла девушка в накрахмаленном белом переднике.
— Вам чай подать в кресло или поставить на стол?- спросила она, держа в руках поднос с чаем и пирожным.
— Мне бы не хотелось вставать,- сказала Сандра.- Поставьте сюда.
И она указала на журнальный столик, стоявший рядом с креслом.
"Совсем обленилась,- подумала о себе Сандра.- В ресторан не хожу. Пищу мне приносят в номер, да ещё и в кресло подают. Если так и дальше дело пойдёт, то меня скоро на руках в ванную комнату начнут носить. Принцесса кардиганская".
Она вдруг вспомнила свою первую и любимую книгу "Сказки Кардигана", с которой очень долго не расставалась в детстве. Сандра тогда простодушно верила в магов и волшебников, в сказочных говорящих животных, в магические предметы и чудесные превращения. Её любимого волшебника звали Фан. Это был высокий старик с длинной белой бородой и лучистыми голубыми глазами. Он всегда заступался за бедных и обиженных, восстанавливая добро и справедливость.

Сидя в кресле с поджатыми ногами, укутанными тёплым пледом, Сандра не спеша откусывала маленькие кусочки пирожного и запивала их горячим чаем. Она ждала прихода дежурной медсестры, чтобы после её визита можно было начать перемещение в будущее.
"Путешествие не должно быть долгим,- думала провидица.- Ведь это всего лишь завтрашний день…. А почему только завтрашний? Нет, нужно узнать, что произойдёт с трещиной и в дальнейшем".
В дверь быстро постучали и открыли её без приглашения. Женщина в белом халате и с лёгким саквояжем в руке, вошла в комнату.
— Как вы себя чувствуете?- спросила она, поставив саквояж на журнальный столик.
— Прекрасно,- ответила ей Сандра.- Так хорошо, что даже из кресла вставать не хочется.
— Ну, и не нужно вставать. Мы только измерим ваше давление.
— На аппетит не жалуетесь?- спросила медсестра, посмотрев на одинокий стакан с остатками чая.
— Нет. Я на ночь никогда много не ем,- ответила Сандра, закатывая левый рукав халата.
— Вот и правильно,- похвалила её женщина.- На переполненный желудок часто кошмары снятся.
— А на пустой желудок что снится?- улыбнулась Сандра.
— Вкусная пища,- засмеялась медсестра.- Если только этот человек вообще способен уснуть голодным.
"Да,- подумала провидица,- мозг чутко реагирует на все процессы, происходящие в теле человека. Но если научиться им управлять, то можно заставить себя не чувствовать ни голод, ни холод, ни боль. Эта женщина, измеряя давление, уверена, что этим она определяет состояние моего организма. А я могла бы сейчас с лёгкостью поднять или снизить своё давление до предельной величины. И кардиологу могла бы показать такую кардиограмму, от которой тот упал бы в обморок".

Мысль, научиться управлять своим организмом, пришла к Сандре после того, как из-за её внезапного "приступа" Ирона подняла большой переполох. Такая ситуация не устраивала провидицу. Ей хотелось добиться, чтобы во время астральных путешествий в её теле сохранялись в норме температура, давление и пульс, имитируя состояние спокойного сна. Она ещё не знала, как это сделать и поэтому начала с ежедневных, очень коротких, но частых прогулок в настоящем времени. Они не требовали особого напряжения и, возвращаясь в своё тело, Сандра ощущала, что её организм не успевал изменить эти параметры. Но проникновение в прошлое или будущее, резко отличались от её дневных прогулок. Преодолевать силу течения времени очень непросто, особенно тогда, когда ты хочешь попасть именно в то место, которое тебе и нужно.
— Ну, вот и всё. Спите спокойно,- сказала медсестра, закрывая саквояж.- А если вдруг почувствуете недомогание, то звоните дежурному по этажу.
— Я помню,- кивнула головой Сандра, прикрываясь пледом.- До свидания.
Она подождала ещё пару минут и, убедившись, что медсестра уже не вернётся, стала настраивать своё сознание на полёт в будущее.
Это была её первая попытка попасть в нужную точку временного пространства и неудивительно, что провидица промахнулась.

Когда расплывчатая мозаика причудливых образов и видений сложилась в одну чёткую картину, душа Сандры увидела улицы столицы, одетые в чёрные с жёлтыми полосами зловещие флаги. Они были укреплены на стенах домов, на уличных фонарях и свисали с балконов квартир. Город почернел от такого количества траурных флагов и принял горестный и мрачный вид. Сандра бросилась в сторону торгового центра.
Вместо магазина она увидела огромную груду развалин, вокруг которой суетились рабочие, спасатели и строительная техника. Район катастрофы был ограждён высокой железной сеткой и красными лентами предупреждения. Большие экскаваторы и подъёмные краны растаскивали в стороны бетонные обломки и искорёженные металлические конструкции, отчего в воздух поднималась мелкая строительная пыль.
Душа Сандры задрожала и сжалась от испуга, как будто кто-то невидимый замахнулся на неё тугой и хлёсткой плетью. Она рванулась вперёд и стремглав влетела в квартиру дочери. В комнатах стояла немая тишина, и тонкий налёт пыли уже успел покрыть поверхность мебели. Сандра выскользнула за входную дверь и увидела, что квартира опечатана, а на кожаную обивку двери кто-то приколол маленькую траурную ленточку. Застывшая от ужаса, Сандра несколько секунд смотрела на эту ленточку и вдруг двери и стены лестничной площадки покосились и стали расплываться, теряя свои очертания и превращаясь в пёстрый калейдоскоп красок. Нечеловеческим усилием воли, провидица заставила своё сознание двигаться назад в прошлое.

Вскоре Сандра увидела другую картину. Её душа появилась рядом с электронными часами торгового центра, на которых ярко светились цифры 11-05. Огромное количество покупателей заполнило все ярусы, павильоны и переходы большого магазина. Над многоголосым гулом толпы звучали объявления диктора, предлагая различные товары по сниженным ценам. Сандра стала летать по отделам, разыскивая свою семью и, наконец, нашла их в отделе детской игрушки. Нарвин держал на руках дочь, а Шелла показывала ей большого гривастого льва. Внезапно пол под ногами покупателей дрогнул и, зависнув всего на одну секунду, рухнул вниз, увлекая за собой толпу людей.
Сандра успела увидеть только то, как взмахнула руками Шелла и на её лице появилась маска удивления и испуга. В следующее мгновение бетонная плита потолочного перекрытия уже летела вниз, превращая людей в кровавое месиво. Душа провидицы вылетела из падающего здания и вслед за ней, сквозь звон разбитого стекла и грохот бетонных обломков, вырвался дикий крик ужаса и отчаяния.
Земля вокруг торгового центра просела и провалилась вниз вместе с многочисленными автомобилями, стоявшими у магазина. Бензин просочился из топливных баков и вспыхнул, окружив огненным кольцом место катастрофы. Сандра была больше не в силах наблюдать эту жуткую картину и вернулась в своё тело.

Она очнулась в кресле, сотрясаясь от лихорадочной дрожи и вся покрытая холодным потом. В её глазах застыло испуганное лицо дочери, а в голове звучали крики боли и ужаса многотысячной толпы.
"Успокойся, возьми себя в руки,- думала Сандра, не переставая дрожать.- Ещё не всё потеряно. У тебя ещё есть время их спасти. Дорога каждая минута. Ну, же!"
Превозмогая головокружение, она поднялась из кресла и нажала кнопку вызова персонала.
Провидица давила на кнопку и не отпускала её до тех пор, пока в комнату не вбежал дежурный по этажу.
— Что случилось?- испуганно спросил он.
— Срочно соедините меня с Корнелиусом,- сказала Сандра, отпуская кнопку звонка.
— С кем?- не понял её дежурный.
— С верховным магистром Шестого управления!- почти закричала она.
— Но я не знаю номер его телефона,- растерянно произнёс мужчина.
— Тогда наберите номер главного врача,- застонала Сандра.− Да скорее же!- заметив его нерешительность, уже почти в истерике закричала она.
Дежурный подошёл к телефону, снял трубку и набрал номер.
— С вами хочет говорить женщина из двадцать шестого номера,- успел сказать он, после чего Сандра уже выхватила трубку телефона из его руки.
— Я должна срочно поговорить с Корнелиусом,- решительно и резко произнесла она.
На том конце провода возникла пауза замешательства.
— Да, да,- закричала Сандра,- с верховным магистром и как можно скорее!
— Извините,- наконец, произнёс голос в трубке,- но сейчас уже поздно…
— Ты меня слышишь или нет!?- закричала Сандра таким голосом, что дежурный по этажу отступил от неё на два шага.- Неужели ты думаешь, что я стала бы тревожить по пустякам верховного магистра в столь поздний час? Если я в течение пяти минут не дождусь звонка магистра, то обещаю превратить твою жизнь в кошмарный сон до самой гробовой доски. И можешь не сомневаться, ботаник-самоучка, — я своё слово сдержу.
Провидица бросила трубку на рычаг телефона и посмотрела на часы.
— Оставайся здесь,- приказала она дежурному, заметив, что тот хочет выйти из комнаты.
— Может быть, мне вызвать медсестру?- робко предложил он.
— Она тебе понадобиться,- кивнула ему головой Сандра,- если ты не будешь делать того, что я велю. И не думай, что это пустые угрозы взбалмошной старухи. Мы-то с тобой знаем, куда пропали платиновые часы одной очень влиятельной особы. Не так ли?
Она посмотрела на мужчину пронзительным и немигающим взглядом. Тот побледнел и отступил от неё ещё на два шага.
— Сядь на стул и жди,- приказала ему Сандра.

Шантаж — один из самых мощных способов принуждения и провидица решила им воспользоваться. Она достаточно много знала о людях, с которыми ей приходилось общаться. Главный врач тайно занимался изучением растений, содержащих наркотические вещества, не имея на это официального разрешения. А дежурный по этажу два дня назад присвоил платиновые часы министра финансов, случайно оставленные в летней беседке.
Прошло четыре с половиной минуты, и в комнате зазвонил телефон.
— Кто это?- властно и нетерпеливо спросила Сандра.
− Приёмная верховного магистра,- произнёс голос в трубке.- Его личный секретарь.
— Мне нужен сам Корнелиус, а не его секретарь, пусть даже и личный,- отрезала она.
— Может, вы всё же объясните мне, в чём дело?
— Послушай меня внимательно, Ровенто. Это говорит Сандра, и если я сейчас же не услышу голос Корнелиуса, то уже тебе придётся объяснять магистру, чем ты занимаешься в свободное от службы время. И не вздумай положить трубку, мальчик "Пай".
Эту кличку Ровенто знал только один человек на свете, не считая Сандру. Некоторое время трубка молчала, а затем в ней послышался голос Корнелиуса.
— Сандра, что случилось?- спросил он устало.
Она, молча, махнула рукой дежурному, выгоняя его из комнаты, и тот быстро выскочил за дверь.
— Завтра в городе произойдёт страшная катастрофа. Днём, в 11 часов 5 минут обрушится здание торгового центра. Погибнут тысячи людей, если власти вовремя не примут меры безопасности. Нужно немедленно оцепить этот район и выселить из соседних домов всех жителей. Корнелиус, там будет страшная мясорубка, если ты срочно не поднимешь всех на ноги. Я только что наблюдала эту жуткую картину.
— Отчего это произойдёт?
— Просадка почвы под зданием. Возникнет большой провал, в который и рухнет торговый центр, а вместе с ним и все, кто там будет находиться.
Корнелиус замолчал. Наступила продолжительная и напряжённая пауза.
— Почему ты молчишь?- закричала Сандра.- Нужно срочно что-то делать.
— Значит, ты думаешь, что завтра здание должно рухнуть,- наконец, произнёс тот.- А ты не ошибаешься?
— Нет, я не ошибаюсь,- застонала провидица.- И это не я так думаю. Так распорядился господь бог.
— И ты решила его немного поправить,- задумчиво произнёс Корнелиус.- А должны ли мы вмешиваться в дела бога нашего?
— Корнелиус, ты не можешь так поступить,- оцепенела Сандра.- На твоей совести будет смерть тысяч безвинных людей. Неужели тебе их не жаль?
— На моей совести и без того уже слишком много народа,- ответил верховный магистр.- Вот что, Сандра. Сейчас я пришлю за тобой машину, и мы поговорим, но уже без помощи телефона.
Провидица услышала короткие гудки и положила трубку. Она медленно опустилась на стоявший рядом стул и застыла, глядя перед собой невидящим взглядом.

"Хитрый дьявол,- думала она.- Неужели он заметил мою личную заинтересованность? И теперь магистр будет стараться использовать это обстоятельство, чтобы склонить меня на свою сторону в борьбе с Волтаром. Опасно играешь, Корнелиус. С такими вещами не шутят…. Его насторожил тот факт, что я предупреждаю именно об этой катастрофе, хотя и до неё было немало всяких трагедий. Почему я всегда была уверена, что никто не станет слушать предсказания сумасшедшей старухи? На моей совести тоже много человеческих жертв…. Но зачем так жесток наш создатель, допуская гибель десятков и сотен тысяч безвинных людей? И правильно ли я поступаю, если иду против его воли? Я наблюдала, как землетрясения разрушают целые города, огромные океанические волны смывают с побережья густонаселённые районы. Как десятки тысяч людей гибнут от ураганов, наводнений и извержения вулканов. Для чего бог требует от нас такую жертву? Уж не для того ли, чтобы мы стали сильнее, мудрее и выносливей? Он каждый раз наказывает нас за глупость, лень и нежелание развиваться. Ему не нужны инертные, беспомощные и примитивные создания. Он хочет вырастить существа, подобные себе".

Сандре стало холодно. Она встала со стула, взяла из кресла плед и, закутавшись в него, подошла к большому окну, из которого были видны освещённые аллеи санаторного парка.
"А что если Корнелиус действительно не захочет этого сделать?- думала она. – Чем я могу помочь своей семье?"
Провидица прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза.
"Я сломаю дверной замок,- вздрогнув и оттолкнувшись от стекла, вдруг решила она.- Испорчу лифт, чтобы он застрял между этажами. Открою водопроводные краны на кухне и в ванной. Я не дам им уйти из квартиры".
Внезапно перед её глазами возникла картина, которую она наблюдала в отделе детских игрушек за несколько минут до катастрофы. В зале находилось много детей. Все они были возбуждены, хватали всё, до чего можно дотянуться, и дёргали своих родителей, упрашивая купить им какую-нибудь игрушку. Сандра застонала.
"Я не могу одна спасти их всех. Это видение будет преследовать, и мучить меня до самой смерти".
По центральной аллее проехала чёрная машина с затемнёнными стёклами и остановилась у парадного входа. Водитель вышел из машины и стал подниматься по ступеням большой лестницы.
"Это за мной,- поняла Сандра.- Однако быстро Корнелиус реагирует".

Вскоре в комнату вошёл мужчина. Он ни о чём не спрашивал и ничего не говорил, а просто стоял у открытой двери и ждал. Сандра положила плед на кресло и достала из платяного шкафа плащ, который она надевала, выходя на прогулку. Мужчина предупредительно, вежливо, но по-прежнему молча, помог провидице одеться, после чего они вышли из комнаты и спустились к машине. Водитель открыл перед провидицей заднюю дверь автомобиля и, дождавшись, когда та сядет в машину, аккуратно прикрыл дверцу и сел за руль. В салоне Сандра увидела Корнелиуса.
— Поехали,- сказал тот водителю и нажал какую-то кнопку на боковой панели.
Тёмное, звуконепроницаемое стекло тотчас отделило помещение салона от водителя. Машина мягко тронулась и плавно развернувшись, поехала по центральной аллее, удаляясь от здания пансионата.

Провидица молчала. Она уже по телефону сказала Корнелиусу всё, что хотела сообщить. Магистр это понимал и выдерживал паузу, подчёркивая ответственность предстоящего разговора.
— Сандра, ты должна меня правильно понять,- наконец, произнёс Корнелиус.- В руках церкви сосредоточена огромная власть. Она управляет судьбой всего населения нашей планеты. И если передо мной станет выбор, то я, не моргнув глазом, пожертвую несколькими тысячами, пусть даже и безвинных людей, чтобы уберечь всё человечество.
Провидица слушала магистра, внимательно наблюдая за выражением его лица.
— Если мы примем меры и спасём людей в торговом центре,- продолжил Корнелиус после короткой паузы,- то уже к вечеру завтрашнего дня Волтару будет известно, кому мы этим обязаны.
Магистр повернул своё лицо к Сандре и их глаза встретились.
"Давай, Корнелиус, давай,- думала она,- выкладывай всё на чистоту".
— И тогда Его Святейшество захочет, чтобы именно ты стала искать то, что он так долго и безуспешно разыскивает.
— Но я уже отказала ему,- сказала Сандра.
— Ты отказала мне, как посреднику между тобой и Волтаром,- усмехнулся магистр.- Ты никогда не встречалась и не разговаривала с Его Святейшеством. Более того, он даже не знает о твоём существовании. По твоему желанию я отклонил твою кандидатуру, только и всего. Предотвращая катастрофу, ты выходишь из тени и становишься известной Волтару. После чего, он станет пытаться заставить тебя помогать ему. Именно заставить, так как других отношений Его Святейшество не признаёт. Если ты ему откажешь и станешь упорствовать, то он уничтожит и тебя и всех твоих родственников. А если ты начнёшь ему помогать, то мне даже страшно представить, чем всё это может закончиться для всего человечества. У Его Святейшества и без того большая власть, но если он найдёт то, что давно ищет, то станет почти равным богу. Ты себе представляешь, что это значит для такого честолюбивого и безжалостного человека?"
— Ты хочешь убедить меня в том, что ты лучше его?- горько усмехнулась Сандра.
— Я не лучше его и не хуже. Я — просто другой человек,- ответил Корнелиус.- Да, я сажаю людей в тюрьмы, но лишь потому, что этого требует закон. Измени его и я стану действовать иначе. Ты скажешь, что я провожу опыты над людьми, но я использую для этого совсем невменяемых пациентов, тех, кого уже нельзя спасти. И делаю это только потому, что хочу уберечь человечество от повторного заболевания.
— Какого заболевания?- удивлённо спросила Сандра.
— Ты потому и находишься в изоляции, что попадаешь под статью закона о сумасшествии. Именно такое заболевание однажды чуть не сгубило всё население планеты.
— Когда это случилось?
— Две тысячи лет назад. Во времена правления Гаймора Первого. Но запомни, что я тебе этого не говорил. За разглашение государственной и церковной тайны, Его Святейшество уничтожит и меня.
— Я не стану сотрудничать с Волтаром,- решительно сказала Сандра.
— Тогда он убьёт тебя и твою дочь, и внучку и зятя. Не забудет и твою сестру и всех её родственников. Такие у него правила.
— Так что же ты мне предлагаешь?
— У нас есть только один выход из этого положения,- сказал Корнелиус, глядя Сандре прямо в глаза.- Завтра мы спасаем людей, и тебя вызывает Волтар. Ты даёшь своё фиктивное согласие сотрудничать с ним. А затем, мы начинаем следить и выяснять, чего именно хочет добиться Его Святейшество.
— Ты хочешь, чтобы я помогала тебе в борьбе с Волтаром?
— Я бы не стал называть это борьбой. Меня вполне устраивает то положение вещей, которое существует на сегодняшний день. Но, насколько я понимаю, Волтару захотелось большего. Вот этого я и не хочу допустить.

Провидица зябко повела плечами, плотно запахнула воротник своего плаща и, закрыв глаза, откинулась на спинку сидения.
"Он прав, это — единственное верное решение. Сначала нужно спасти людей, а потом я уж как-нибудь разберусь, чего хочет Волтар, а чего Корнелиус. Искать то, что так необходимо Волтару, можно годами, если действовать достаточно осторожно. Игра, конечно, опасная, но и возможности открываются неограниченные. С одной стороны верховный магистр, а с другой Его святейшество. Одна ошибка и эти жернова сотрут в порошок и меня и всех моих родственников. Хватит ли у меня ума и выдержки не допустить этого...? Спасая тысячи чужих жизней, я подставляю под удар себя и свою родню. Но иначе поступить я не смогу".
— Хорошо. Я согласна,- глубоко вздохнув, сказала Сандра.- Но учти, я не стану тебе помогать, если замечу, что ты хочешь использовать меня в своих сугубо корыстных целях.
— И я не стану тебя защищать,- улыбнулся магистр,- если замечу, что ты перешла на сторону Волтара.
— Он — колдун и подлец,- воскликнула она.- Его нужно было бы сжечь на костре.
— Вот как?- удивился Корнелиус.- Почему ты так решила?
— Потому, что он читает заклинания и пытается с их помощью манипулировать предметами.
— Откуда тебе это известно?- насторожился магистр.
— А вот это уже моё дело,- ответила Сандра.- Ты можешь мне верить, а можешь, и нет, но я пока что не собираюсь тебя обманывать.
— Что тебе ещё известно о нём?
— Корнелиус, мы поговорим об этом позже. У нас осталось всего одиннадцать часов. За такой короткий срок нужно успеть многое сделать. И начинать надо немедленно.
— Не волнуйся. Мы всё успеем,- заверил её магистр.- Какие меры предосторожности ты считаешь достаточными?
— Необходимо оцепить весь район торгового центра, выселить из соседних домов жителей и проследить за тем, чтобы туда даже собака не проскочила. Да, и ещё нужно вывезти с территории все горючие материалы и автомашины. Если у владельца магазина есть желание спасти свои товары, то пусть немедленно их вывозит, но только до 10 часов утра. К этому времени вся территория должна быть очищена, обесточена и не забудьте перекрыть подачу газа и воды. Здание спасти невозможно. Когда ты всё это сделаешь, то мы снова поговорим.
Корнелиус нажал на кнопку и опустил стеклянную перегородку.
— Возвращайся,- приказал он водителю.
Машина свернула на боковую улицу и буквально через пять минут подъехала к контрольно-пропускному пункту пансионата.
"Мы всё время крутились рядом,- догадалась провидица.- Он даже и это предусмотрел. Нет, всё же магистр очень хитёр. Нужно быть с ним крайне осторожной".

Проходя по коридору мимо дежурного по этажу, Сандра посмотрела в его сторону.
— Зайди ко мне,- приказала она.
Дежурный обречённо пошёл вслед за провидицей и провожавшим её водителем.
Оставшись в своей комнате наедине с дежурным, Сандра подошла к платяному шкафу и открыла его.
— Вот что, милейший,- сказала она, снимая плащ и вешая его на металлические плечики.- Сходи-ка на кухню и принеси мне горячий кофе, два бутерброда с ветчиной и глазунью из трёх яиц. И забудь о том, что я тебе сегодня сказала. Это, может быть, и нехорошо, но министр — человек богатый и от такой потери не обеднеет. Зато впредь, я надеюсь, он будет более осторожен. А тебя я хочу предупредить, что в любом деле всегда найдётся свидетель. Ты уж мне поверь и не рискуй понапрасну. Ну, иди.
Дежурный выскочил за дверь, и было слышно, как он побежал по коридору.

Сандра приняла душ, поужинала, если это можно было назвать ужином, затем закрыла дверь на ключ и села в большое кресло, опять укрывшись тёплым пледом. Часы начали отсчёт второго часа ночи, и она решила проверить, как действует Корнелиус.
Вокруг здания торгового центра возникло оживление. Сначала появились полицейские машины и перекрыли все примыкающие улицы. Вслед за ними прибыли спасатели и строители, начав сразу же возводить ограждение. Колоннами стали прибывать автобусы и грузовые машины. В здании магазина на всех ярусах включили освещение, и было видно, как рабочие собирают товары. По квартирам соседних домов ходили полицейские и люди в штатском, предупреждая всех о предстоящей эвакуации.
Провидица решила узнать, как людям объясняют создавшуюся ситуацию.

— Эвакуация производится в соответствии с распоряжением правительства. В рамках учебной тревоги по спасению людей из района бедствия,- говорил полицейский ничего не понимающим и заспанным жильцам.
— Какая к чёрту учебная тревога?!- возмущался пожилой мужчина в пижаме и мягких тапочках на босу ногу.- Неужели это нельзя было сделать днём и заранее предупредить об эвакуации?
— А кто же вас предупредит заранее, когда случится настоящая катастрофа?- спросил его полицейский.
— Я буду жаловаться,- заявил возмущённый жилец.- И подам в суд на того чиновника, который решил над нами поиздеваться.
— Конечно. Это ваше право. Когда мы доставим вас в гостиницу, то можете сразу писать жалобу на кого угодно, в том числе и на меня. А пока, я прошу вас взять с собой документы, ценности и предметы первой необходимости. Чем быстрее вы соберётесь, тем раньше ляжете спать в гостинице.
Такой диалог происходил почти в каждой квартире.

Сандра успокоилась и вернулась в своё кресло. И очень даже вовремя, потому что в комнате зазвонил телефон. Это был Корнелиус.
— Какие ещё дома, кроме здания торгового центра будут разрушены?- спросил он.
— Сейчас. Дай мне вспомнить,- она на несколько секунд задумалась, пытаясь припомнить, тот момент, когда в первый раз увидела руины.- В соседних домах видимых разрушений я не успела заметить, но мне кажется, что некоторые из них немного наклонились.
— Ясно,- ответил магистр.- Значит нужно вывозить и имущество. Это несколько усложняет задачу.
— Завтра, когда люди поймут, что вы спасли им жизнь, вопрос об имуществе уже не будет стоять так остро. Ну, в крайнем случае, правительству придётся выплатить жильцам компенсацию. В рамках учебной тревоги по эвакуации населения из района бедствия.
— Тебе уже и это известно,- усмехнулся Корнелиус.- Ты бы лучше ложилась отдыхать. Завтра у тебя будет трудный день.
— Ничего,- ответила она, понимая намёк магистра.- Я к этому готова.
Сандра укуталась в плед и только сейчас поняла, как она устала. Её веки сомкнулись, голова медленно опустилась на левое плечо и провидица задремала.
Но душа Сандры, уже привыкшая за последнее время часто покидать свою телесную оболочку, спать не желала. Она выскользнула сквозь приоткрытый рот и устремилась в квартиру Шеллы. Только там, у маленькой кроватки своей внучки, она смогла расслабиться и успокоиться, зависнув невидимым облачком над лицом ребёнка.